— Вот поэтому я и хочу выкупить Ваську у этой Пилипчук.
— Володя, я тебя сейчас сильно огорчу. Учитывая твои с Пилипчук отношения, цена будет назначена абсолютно несуразная. Опираясь на мой опыт, предполагаю, что не меньше шести тысяч. Разумеется, долларов.
— У меня столько нет, — расстроился Вовка.
— А сколько есть?
— Две тысячи.
— Негусто. Ладно, подумаем. Если будут новости — позвони.
— А можно с Васькой погулять пойти?
— Не можно, а нужно. Идите, удачи вам.
— Спасибо, Ирина Николаевна, я вам обязательно позвоню.
Вовка пристегнул корду и вывел Ваську на улицу. Он пошёл той же дорогой, которой ходил и раньше с Мариной. И выражение его лица менялось от радостно-счастливого, когда он наблюдал за Васькой, до грустного, когда он вспоминал, что Марины с ним рядом нет. И похоже, никогда не будет.
Прогулка заняла два часа. Поставив Ваську обратно в денник и скормив ей на прощание вторую половину пакета с лакомством, Вовка сел на маршрутку и поехал домой.
Маршрутка остановилась у станции метро, ставшей для Вовки знакомой до боли. У входа стоял Иван Иванович. Завидев его, Вовка подошёл и поздоровался.
— Здорово, герой! — приветствовал парня старший лейтенант. — Наслышан о твоих подвигах. Молодец, уважаю. Откуда едешь?
— Ваську навещал.
— Ясно. Я тут справки навёл по этой самой Пилипчук. Скользкая особа, скажу тебе. Но умна, спору нет. Обзавелась связями в районе, подозреваю, что не бесплатно. Вот её и терпят.
— Иван Иванович, а вы не могли бы мне помочь?
— Ещё одну лошадь найти надо? — пошутил милиционер.
— Нет, Ваську купить хочу.
Заявление Вовки повергло старшего лейтенанта в шок.
— Ну ты даёшь! Во как у вас далеко зашло! А от меня-то что требуется?
— Вы не могли бы со мной к Пилипчук съездить? В качестве, так сказать, гаранта безопасности?
— Интересное кино. Опять ты меня на авантюру толкаешь. И почему-то мне кажется, что я опять соглашусь, — усмехнулся Иван Иванович. — Сделаем так. Жди меня завтра здесь в полдень, лады?
— Иван Иванович, спасибо. Спасибо большое, — Вовка расцвел.
— Ладно, ладно, не благодари раньше времени. Иди-ка ты лучше домой, чтобы от радости глупостей не натворил.
Вовка крепко пожал руку старшему лейтенанту и пошёл к дому. Проходя мимо сквера, он вспомнил поцелуи Марины, и в груди стало тепло. И тут же обдало холодом, когда в памяти всплыли события той страшной ночи.
Родители радостно встретили Вовку. Отец крепко обнял (Вовка слегка поморщился — рёбра ещё болели), мать расцеловала и побежала на кухню накрывать на стол.
— Сын, давай сразу расставим все точки над «и», пока мать там хлопочет, — настойчиво сказал Сергей Иванович.
— Хорошо, папа, давай.
— Когда должны забрать твою лошадь?
— Скоро, примерно через недели полторы.
— Давай договоримся так: навещай свою Ваську всё это время, раз уж ты так к ней прикипел. Но после того, как её увезут, не вздумай её искать. А тем более ввязываться в истории, подобные этой.
— Папа, я постараюсь, — ответил Вовка.
— Ты не старайся, ты обещай.
— Хорошо, я обещаю, что после того, как Ваську увезут, я её разыскивать не буду.
— Молодец, сынок, рад, что мы всё решили.
Отец встал и пошёл на кухню. Вовка хитро улыбнулся. Он не соврал, давая обещание, потому что Ваську никуда не увезут.
Ужин прошёл, как пишут в газетах, в тёплой, дружественной обстановке. Родители ушли в свою комнату, Вовка — в свою. Закрыв поплотнее дверь, он позвонил Журавлёвой.
— Ирина Николаевна, добрый вечер, это Володя.
— Здравствуй, Володя! Какие новости?
— Вы не могли бы завтра в двенадцать съездить со мной, помочь купить Ваську?
— Ты твёрдо решил?
— Да, твёрже не бывает.
— Куда мне нужно приехать?
— К метро. — Вовка назвал станцию.
— Хорошо, я приеду. Володя, извини, я сейчас на вызове. До завтра.
— До завтра, Ирина Николаевна, спасибо.
Вовка выбросил вверх руку с жестом «Victory» и негромко выкрикнул «Йес!». Заснул он сном счастливого человека.
Моя милиция меня бережёт
Вовка проснулся рано. Спать не хотелось. Какой там сон, когда впереди такое событие? Чтобы убить время, он навёл порядок на своём письменном столе и книжной полке. В половине двенадцатого Вовка достал из стола заветную коробку, вытащил оттуда всю наличность, пересчитал. Ровно две тысячи. Ну что ж, с Богом.
Подойдя к метро, юноша сразу увидел Журавлёву. Они поздоровались.
— Мы ещё кого-то ждём? — спросила Ирина Николаевна.
— Да, должен ещё один человек подойти.
— Не подойти, а подъехать, — услышали они рядом с собой.
Иван Иванович в отутюженной форме стоял позади Вовки и улыбался.
— Иван Иванович, познакомьтесь. Это Ирина Николаевна, лучший в городе ветврач. Она тоже согласилась мне помочь. Ирина Николаевна, это Иван Иванович, лучший в городе милиционер. Он со мной Ваську искал в парке.
Мужчина и женщина обменялись рукопожатием.
— Володя, поехали. Дорога неблизкая, а времени у меня, к сожалению, мало, — поторопила юношу Журавлёва.
— А вы можете не волноваться, домчу с ветерком, — заявил Иван Иванович. — Дамы и господа, карета подана.
Все направились за Иваном Ивановичем к стоящему у тротуара потрёпанному милицейскому «уазику».
— Это мне ребята из райотдела дали попользоваться. Поехали. Ирина Николаевна, показывайте дорогу.
Конюшня Пилипчук располагалась на задворках фабрики, выпускавшей во времена Страны Советов обувь под торговой маркой «Скороход», о которой один известный юморист сочинил меткую остроту — «Напомнил вид его лица ботинок „Скороход“ с торца».
Вовка, Журавлёва и Иван Иванович пробрались к зданию конюшни, стараясь не провалиться по колено в кучи мокрых гниющих опилок, перемешанных с навозом. Зайдя внутрь, Вовка не сразу разглядел крохотные грязные денники, поскольку света в конюшне не было, а солнце еле пробивалось через небольшие окна, засиженные мухами. Буквально на пороге они столкнулись с хозяйкой.
— Вы посмотрите, какие люди! — начала разговор Пилипчук. — Ну что, молодой человек, я вижу, вы приняли решение. Похвально. Вот только милицию-то зачем привели? Я не кусаюсь.
