— А ну, кто не спит?! — загрохотал в коридоре голос воспитательницы. — Марш по кроватям!
Крошка Ру соскочил с моего локтя и побежал к своей коробке, быстро перебирая зелеными пальчиками. Влад юркнул в свой гроб на колесиках, Костик подпрыгнул и повис на крюке, Ядвига последний раз тихо всхлипнула и забралась под шкаф. Я свернулся на подстилке и накрыл морду хвостом.
«В одном черном-черном лесу, — думал я про себя, — стоит черный-черный детский дом…»
* * *
Прометей. Стоит, прикованный к скале.
Летит орел, в когтях тащит завернутое в покрывало зеркало. Прометей мучительно стонет.
Орел устанавливает зеркало напротив Прометея, стукает по стеклу клювом; поверхность зеркала подергивается рябью и проявляется изображение. Прометей зажмуривается, но тут же открывает глаза, потому что не смотреть на дело рук своих не в силах.
Костры. Десятки костров, в несколько рядов, и на каждом — корчится заживо сжигаемая ведьма.
Горящие от брошенной спички леса.
Объятые пламенем автомобили.
Печи крематориев в концлагерях.
Раскаленные щипцы в руках палача.
Поля, затянутые пороховым дымом.
Костры из рукописей.
И многое, многое другое.
— Но есть же и светлые стороны! — в отчаянии возражает Прометей. — Огонь — это тепло, это свет, это горячая еда. Огонь это прогресс!
Орел не спеша заворачивает зеркало обратно в покрывало. Насмешливо каркает и улетает.
— Лучше бы ты мне печень выклевывал…
* * *
У короля с королевой родилась долгожданная дочь-принцесса.
Собирается народ. Всех рассаживают по местам; вдруг стражник с башни кричит: «Летят!!!»
Король бледнеет, королева падает в обморок. В зал влетают стайкой добрые феи. Устремляются к колыбели и начинают благословлять:
— Ты будешь самая-пресамая красивая!
— Ты будешь умная и рассудительная!
— Ты будешь милая и добрая!
и т. д.
Закончили благословлять; дверь распахивается и врывается злая колдунья.
— Что, уже?! Ууу, пропасть, опоздала!
Подходит к колыбели:
— Дуры! Идиотки! Что ж вы с ребенком-то сделали? Это ж теперь совсем другой ребенок! Вы ей всю жизнь переломали!
Король с королевой рыдают над колыбелью, в которой вместо их толстого вопливого-сопливого младенца лежит розовое, как пупс, голубоглазое дитя со светлыми локонами — умное, красивое, но совершенно постороннее.
— Принцесса должна была вырасти смазливой дурочкой, выйти замуж по любви, родить кучу наследников, жить долго, беззаботно и счастливо и умереть в глубокой старости, окруженная заботой и вниманием. А теперь что? Вся ее предстоящая жизнь будет чередой страданий по нереализованным возможностям и неутоленным потребностям. Ну ничего…
Ведьма на минуту задумалась, теребя бородавку на носу.
— Шестнадцать лет — достаточный возраст. Она будет уже вполне самостоятельной, но еще не сложившейся личностью. Так-так… Пусть принцесса уколет палец и умрет, чтобы воскреснуть через сто лет. За сто лет изменятся моральные установки и каноны красоты, а прогресс сведет на нет всё, что она к тому времени усвоит, и ей придется переучиваться. Да… пожалуй, это выход.
Король с королевой подняли на ведьму глаза, в которых слабо засветилась надежда.
— Ваша дочь проживет с вами 16 лет. А потом уколет палец веретеном… у вас в замке есть веретено?
— Нет. Но мы достанем!
— Хорошо. Принцесса уколет палец веретеном и умрет. Через сто лет ее воскресит поцелуем прекрасный принц.
— А вот и не умрет! — встряла самая последняя добрая фея, еще не успевшая произнести благословение. — Принцесса всего лишь уснет глубоким сном без сновидений! Что, съела?!
Ведьма благодушно пожала плечами.
— Ну, пусть так. Это уже технические тонкости.
* * *
Родился у короля с королевой долгожданный ребенок, они рады по уши, и т. д. и т. п.
Стражник с башни кричит: «Летят!!!» Все приходят в страшное волнение, начинают бегать, суетиться, закрывать двери и окна, король петушиным голосом вопит «не пущааать!»
— Да как же их не пущать, — отвечает стражник, — когда они…
В замочную скважину, в дымоход, в щели штор влетают роем добрые…
— … феи. — Убитым голосом заканчивает стражник.
Король бегает с мухобойкой, пугает фей, кричит «кыш, кыш!»; феи не обращают на него ни малейшего внимания. Они как трудолюбивые пчелки твердо намерены выполнить свою работу. Опускаются к колыбели и начинают:
— Ты станешь самой красивой из принцесс!
— Ты станешь самой умной из принцесс!
— Ты станешь самой доброй из принцесс!
И так далее.
Пожужжали, покружились и вылетели в вентиляционный люк.
Король осторожно подходит к колыбельке, приподнимает край одеяльца.
— Ну?! — нервно спрашивает королева. — Что там?!
— Да как обычно! — мрачно отвечает король, отбрасывает одеяло в сторону и зовет слуг.
— Эй, кто там? Переоденьте ребенка из голубого в розовое.
— Что, опять?! — королева начинает истерически хихикать.
— Опять. Кретинки… Инсектоиды! Мальчика от девочки отличить не могут!
— Эта уже пятая! — сквозь смех стонет королева. — Что, опять начинать по новой?
— Ничего, мы пока молодые. А сказка только начинается. Успеем.
* * *
На пороге зачарованного замка сидят два добрых фея.
— Ну чего там с принцессой? Уснула или померла?
— Да нет, просто зависла. Слишком много заклинаний наложили.
— И что получилось?
— Да ничего хорошего. Где-то сидела ошибка 16-го года. Как только принцессе исполнилось 16, сразу — пфух!
Добрый фей сделал неопределенный жест рукой. Второй почесал нос.
— Ну и что теперь делать будем?
— Да как обычно. Отмотаем таймер на сто лет вперед — авось само заработает.
* * *
— Она рождена, чтобы сказку сделать былью! — заявила злая колдунья, отойдя от колыбели принцессы.
— Что?! — хором закричали все присутствующие.
— Что слышали, — огрызнулась колдунья. — Диагноз верный, я в таких вещах не ошибаюсь.
— Скажите, — робко подал голос какой-то дракон. — А драконы в этой… ну, в были — будут?
— Нет! — отрезала колдунья. — Никаких драконов.
