Алиса щелкнула выключателем, и конференц-зал заполонили звуки игрового шоу. Алиса, поморщившись, протянула руку, чтобы уменьшить громкость. Движение оказалось слишком резким для такого ветерана, и ручка регулятора сорвалась со своего места, оставшись в тонких пальцах мисс Свенсон. Раздраженная Алиса попыталась приделать ее обратно и вдруг уловила краем глаза слабый отблеск от кусочка припаянного металла на узле регулятора.
Что это, за халтура? Помнится, в ремонтной мастерской содрали приличные деньги за ремонт этого кандидата на свалку, могли хотя бы постараться на совесть… — начала заводиться Алиса, но тут же усомнилась в своей правоте. В мастерской не могли так неаккуратно выполнить заказ. Припой был сделан недавно. Он выглядел совершенно неуместно на механической части узла. Повинуясь импульсу, она принесла лупу из ящика отцовского стола и внимательно осмотрела злополучный припой.
Опыт бывшего научного сотрудника не подвел ее: Алиса без труда обнаружила крошечный кружок, утопленный в капельке олова. Едва видимый невооруженным глазом, кружок явно имел конкретное предназначение. И, она поняла, какое именно.
Это был микрофон.
Не желая верить собственным глазам, Алиса опустилась на колени перед телевизором. Откинув прядь волос со лба, она пристально всматривалась в миниатюрное приспособление. Нужны другие доказательства того, что «Свенсон'з» интересует невидимых противников? Это почти микроскопическое по размерам, но весомое доказательство грубого вторжения в ее жизнь и жизнь его коллег казалось невыразимо зловещим.
И все это время они за нами пристально следили, думала Алиса с бессильной злостью, опасаясь произнести вслух хотя бы слово.
Минуту спустя она быстро шагала по коридору, направляясь к лифтам, и отвечала на приветствия сотрудников вымученной улыбкой.
Надо было срочно найти Ричарда Рэскверхенда.
Два дня спустя, группа высших руководителей «Свенсон'з» собралась в конференц-зале, чтобы «обсудить прекращение работы на трех важных производственных линиях и продажу двух заводов».
— Я думаю, все согласятся, — сказал Рэй Колдуэлл со своего места рядом с Алисой, — что снижение зарплаты, принятое на собрании Совета в прошлом месяце, было необходимой мерой. Однако это не слишком нам помогло.
— А я уверена, что наши акционеры оценят эта шаг, — ответила Алиса.
— Да, но руководящий состав недоволен, вставил Ричард Рэскверхенд. — Я опасаюсь, что скоро лучшие из наших людей начнут искать более выгодные предложения на стороне.
— У нас не было выбора, — замялась Алиса. Я уверена, что это временно, Ричард. Сначала мы постараемся выплатить краткосрочный долг и позаботимся о накладных расходах, а затем соответственно пересмотрим и зарплаты. Сейчас экономия на зарплате — это спасение для компании.
— Я согласен, — Рэй пожал плечами. — Нам стоит следовать проторенными дорожками и не пытаться оригинальничать. Особенно это касается приобретения «Пауэр Мэшн». — В его голосе прозвучала едва заметная нота неодобрения.
— Между прочим, — сказал Ричард, — моральное состояние сотрудников — это залог успеха, Алиса. Я думаю, что рождественскую вечеринку этого года надо сделать самой яркой за всю историю компании. И определенная премия для членов Совета была бы приятным подарком и знаком того, что мы ценим наших людей. Не пожалейте наличных денег, чтобы положить каждому понемногу в рождественский чулок.
Он ухмыльнулся, оторвал глаза от листочка бумаги, лежащего перед ним, и посмотрел на Алису. Потом перевел взгляд на старенький телевизор, и в его антрацитовых глазах заблестели искорки еле сдерживаемого смеха.
Глава 8
— Алиса, вы любите оленину — с морошкой?
Ричард возник в дверном проеме, едва не задевая головой о притолоку. Свое отлично сшитое кашемировое пальто он держал небрежно переброшенным через плечо. Элегантный джемпер подчеркивал ширину грудной клетки и не скрывал ширину мускулистых рук; Брюки на Ричарде сидели как всегда безукоризненно, обрисовывая жесткую лаконичность линии бедра. Весь его облик дышал пружинистой, готовой к бою животной силой. Глядя на него снизу вверх из-за письменного стола, Алиса на мгновение онемела.
— Оленину? — переспросила она. — Не знаю, никогда не пробовала. Вы собираетесь в какой-то экзотический ресторан?
— Я хочу предложить вам, кое-что получше, — улыбнулся Ричард, перемещая пальто с плеча на свободное кресло подле окна. — В пятницу мы с вами летим в Финляндию, Рэй встретит нас в аэропорту Хельсинки. «Салли» должна завоевать Европу, и у нас на примете есть фабрика, готовая взяться за ее производство.
— Ричард, а вы уверены, что мы потянем эту затею? — Алиса округлила глаза. — Разве не проще экспортировать в Европу уже готовый товар?
— Нет, — он отрицательно покачал головой. — При сегодняшнем курсе валют и пошлинах на импорт «Салли», пересекая границу, так взлетит в цене, что станет предметом роскоши. Мы станем производить ее в Финляндии. Это — рискованное начинание, потому что фабрика «Kevyt kone» примет наш заказ лишь в конце весны. И то при хорошем раскладе. Но всю черновую работу надо проделать прямо сейчас. Рэй звонил сегодня утром, он уже был на этой фабрике. Посмотрим что там за оборудование, и можно будет запускать этот механизм. И потом, — добавил он с улыбкой, — мы можем совместить приятное с полезным. Я знаю потрясающий ресторан с финской кухней. А утром перед отъездом можно будет покататься на лыжах. Что скажете?
— Почему бы и нет? — засмеялась Алиса. — Уж лучше свернуть себе шею на лыжном спуске, чем получить нервное расстройство, сидя в офисе.
— Вот это оптимизм, — улыбнулся Ричард. Его антрацитовые глаза любовались ее золотистыми локонами. — Сюзанна уже заказала номера в гостинице. Мы уезжаем утром в пятницу.
Минуту спустя, Ричард, скрылся в дверях. Остаток утра он должен был посвятить срочному совещанию с Хэлен О'Нил и Джоном Суэйзи. Алиса, по-прежнему сидя за отцовским столом, пыталась работать, но мысли ее витали далеко. Воспоминание о ласкающем взоре блестящих черных глаз не давало Алисе покоя: она до сих пор ощущала его на себе.
Неужели недостаточно забот свалилось на мои плечи этой осенью? Зачем мне еще и эти страдания? — сетовала Алиса, чуть не плача. С каждым днем мужское обаяние Ричарда действовало на нее все сильнее. Его соблазнительный образ все чаще возникал перед ее мысленным взором, волнуя и смущая.
Ей было неимоверно тяжело сосредоточиться на тех идеях, которые он высказывал, помогая ей справиться со служебными трудностями. Каждый его взгляд и невинное прикосновение рук, заставляли ее сердце биться сильнее. Аромат его парфюма, смешанный с едва уловимым естественным запахом мужчины, который она чувствовала, когда он близко наклонялся к ней, лишал ее последних сил противиться его очарованию.
Алису неумолимо тянуло к нему. Она вспоминала, как в начале дерзила ему и говорила колкости, как будто внутри нее сидел лукавый маленький чертенок и толкал ее под руку. Как все изменилось, когда он помог ей надеть пальто, и она почувствовала предательскую слабость в коленях. С тех пор она пыталась насладиться коротким тайным возбуждением, если его сильные пальцы, например, касались ее спины, чтобы стряхнуть соринку, — это мимолетное, но такое сладостное ощущение заставляло ее трепетать.
