– О ком идет речь? – с любопытством поинтересовалась Джулия, вспомнив, что ее сестра упоминала – Калеб помогает нескольким благотворительным обществам.
– О многообещающем парне, у которого была стипендия от частной компании, но, когда в прошлом году его отец неожиданно умер, ему пришлось бросить колледж, чтобы помогать матери и младшим сестрам. В результате он потерял стипендию и теперь не может продолжить учебу.
– И ты собираешься оказать ему эту поддержку, – с пониманием произнесла Джулия и широко раскрыла глаза, прочтя второй параграф и поняв, как много денег Калеб вкладывает в этого молодого человека.
– Я просто протягиваю ему руку, вот и все, – ответил Калеб. – Если подумать, через что пришлось пройти бедняге… ясно, что он нуждается в помощи. А теперь второе письмо, – он намеренно переменил предмет разговора, смутившись проявлением собственного великодушия. – Сообщи этим ограниченным и самодовольным болванам, что я не намерен выступать на их помпезном обеде.
– Иными словами, твое расписание исключает участие в их лестном для тебя мероприятии, так?
– Она… – тут Калеба прервал телефонный звонок.
Джулия взяла трубку и твердо произнесла:
– «Таррингтон и компания». Чем могу быть полезной?
Калебу тут же стало ясно, что звонок был не деловой. Во всяком случае, не связанный с его бизнесом.
– Да, сэр, – отвечала Джулия. – Нет-нет, вполне удобно разговаривать.
Калеб нахмурился. Как раз наоборот, ей сейчас вовсе неудобно разговаривать. Он должен объяснить ей кое-что важное. Кое-что по делу, она же находится на службе.
Ощущение недовольства усугублялось по мере того, как в голосе Джулии слышался все больший энтузиазм. С какой стати она описывает кому-то по телефону метод обучения звукам в словах?
Как бы в ответ на его невысказанный вопрос Джулия прикрыла рукой трубку и прошептала:
– Это председатель комиссии, которая набирает на работу учителей в привилегированную школу, где я проходила аттестацию.
У Калеба непроизвольно заиграли желваки, когда он услышал ее объяснение. Так вот почему она говорит с таким воодушевлением! Потому что от этого телефонного звонка в значительной степени зависит ее будущая карьера.
Но ведь для него не новость, что главным для нее является карьера, напомнил он себе, пытаясь быть справедливым. Для Джулии Раффет педагогика всегда будет основным делом жизни.
– Прошу прощения, – сказала она, положив трубку. – Но у одного из членов комиссии возникли какие-то вопросы относительно моих педагогических методов.
– Ну что, им понравился твой ответ? – спросил он с любопытством.
Джулия пожала плечами:
– Кто знает. При наборе учителей обычно учитываются различные политические аспекты. Иногда у членов комиссии имеется фаворит, и они пытаются устранить его соперников.
Калеб удивленно поднял свои темные брови:
– Политика при наборе учителей в среднюю школу?
– Всякий раз, когда два человека собираются вместе что-нибудь предпринять, сразу же возникает определенная политика, – сухо пояснила она.
– А почему бы не набрать для детей просто самых лучших преподавателей? – Калеба захлестнул гнев оттого, что кто-то, проведя с Джулией пять минут, не увидел в ней прирожденного учителя, который ставит интересы детей выше своих собственных.
– Теоретически считается, что все дипломированные учителя одинаково компетентны в педагогике.
Калеб фыркнул:
– Нет дураков, которые в это поверят.
Джулия усмехнулась.
– Ты не представляешь, как глупы бывают люди, когда защищают свои интересы. А может, и представляешь. Думаю, такое происходит в любой области.
– До некоторой степени, – согласился Калеб. – Но когда управляешь собственной компанией, об этом не особенно беспокоишься. Может, тебе стоит открыть свою собственную школу?
Она отрицательно покачала головой:
– Только не это!
– Почему? – с любопытством спросил Калеб, вспомнив, что Джон сделал карьеру, став из обычного учителя главой большой столичной муниципальной школы.
– Потому что административная деятельность мне противопоказана. Заниматься бумажной работой и проблемами расписания – не для меня, – сказала она как отрезала. – В классе же вечно что-нибудь происходит, жизнь бьет ключом. Это совсем другое. Обучая детей, ты в состоянии изменить их жизнь. Где…
Телефонный звонок прервал ее страстную речь.
– О, привет, Джо, – сказала Джулия, взяв трубку. – Что тебе нужно?
Калеб с трудом удержался, чтобы у него не вырвалась какая-нибудь грубость. Он не знал, чего хотел этот Джо, зато наверняка знал, чего бы хотелось ему самому. Чтобы их не прерывали хотя бы минут пять и дали бы возможность закончить работу.
Калеб слушал со все возрастающим нетерпением, как Джулия смеялась чему-то, что говорил ей невидимый собеседник. Калебу не хотелось, чтобы она весело говорила с другим мужчиной. По крайней мере не во время работы. Ему надо было, чтобы она сосредоточилась на том, что им нужно сделать, а не…
Джо? Калеб нахмурился, когда перед ним вдруг всплыло это имя. Человек по имени Джо оставил сообщение на автоответчике Джулии. Был ли это тот самый Джо? Телефонное сообщение звучало так, словно они знали друг друга очень хорошо. Так же, как и беседа, которую они сейчас ведут. Неожиданно в нем вспыхнула ярость.
Калеб сделал доблестную попытку потушить ее, сознавая, что она вызвана ревностью, а ревность – не только свойство ограниченного ума, она иррациональна. Особенно в данном случае. У него не было причины ревновать Джулию, потому что между ними ничего не было. Лично для него Джулия ничего не значила. Она была просто учительницей его сына. Только и всего, убеждал он себя. И тот факт, что Калеб постоянно фантазировал о ней, объяснялся просто: он – нормальный здоровый мужчина, а Джулия – великолепная, восхитительная женщина.
Калеб сердито наблюдал, как она опять смеется, и его растревоженные эмоции вылились во вспышку гнева.
– Когда ты наконец вспомнишь, что ты на работе в офисе, а не в общественном клубе, найдешь меня в моем кабинете! – огрызнулся Калеб.
И гордо прошествовал в свой кабинет, кипя гневом, о чем свидетельствовала даже его неестественно прямая спина.
Джулия смущенно заморгала, совершенно не понимая, чем вызван такой взрыв гнева. Господи… она наблюдала, как Калеб нарочито громко хлопнул дверью кабинета.
– Послушай, Джо, я должна сейчас закончить разговор, буду кратка. Прости, мне звонят по другому телефону. Попробуй купить цветы и заказать небольшой уютный ресторанчик. Пока.
Джулия медленно положила трубку, не спуская глаз с закрытой двери кабинета Калеба. Даже дуб, из которого она была сделана, кажется, выражал свое неодобрение.
