— Тс! — остановил ее Мэтью, подняв руку вверх. Несколько мгновений они молча прислушивались, потом Мэтью схватил свою спутницу за руку.
— Всадники! Они поднимаются прямо сюда. Бежим!
— Но…
Времени на объяснения не было. Он стащил Мариетту с камня и поволок вниз с горы по крутой пыльной тропе. Вскоре им на пути попалась глубокая расщелина, скрытая большими валунами и кустарником.
— Залезайте! — Мэтью сначала втолкнул Мариетту в крохотную пещерку, а затем протиснулся сам вслед за ней. Потом он повернулся лицом к входу, держа наготове револьвер. — Эх, черт! Жаль, что винтовки нет.
У Мариетты, плотно прижавшейся к нему, дрожали руки.
— Не бойся, дорогая. Сегодня с тобой ничего не случится. В худшем случае запачкаешься об эти скалы. Обещаю, что вечером у тебя будет настоящая ванна и нормальная постель. И так до конца жизни, а он, надеюсь, еще далеко!
— А что, если это Дрю Куинн? — шепнула Мариетта. — Вдруг они украдут наших лошадей?
Мэтью тихонько засмеялся:
— Пусть только попробуют. Они пополнят список жертв Урода. А теперь молчите.
Стук копыт стал громче. Всадники остановились совсем рядом. Они разговаривали, не понижая голоса, но Мариетта ничего не могла понять. Неужели это гэльский язык? Невероятно! Мэтью вдруг заметно расслабился, обернулся к ней, и на его лице заиграла широкая мальчишеская улыбка. Приложив палец к губам Мариетты, он сделал знак, что собирается выйти из укрытия. Мэтью бесшумно вылез из расщелины и исчез в кустах, а Мариетта, сгорбившись, сидела на прежнем месте и очень сожалела о том, что лишилась своего живого щита весьма внушительных размеров.
Люди наверху продолжали беседовать. Потом вдруг сердито фыркнул Урод. Прошла еще минута, и кто-то начал спускаться вниз.
— Мэтью! — яростно зашептала Мариетта. Шаги замерли. Еще мгновение — и незнакомец медленно двинулся прямо к расщелине. Мариетта окаменела от ужаса. В узеньком проходе появилось дуло винтовки и голова индейца. Пресвятые небеса! До сих пор Мариетта никогда не видела настоящего индейца. Она и не думала, что индейцы могут быть такими огромными. Этот, во всяком случае, был просто великан. Он удивленно окинул ее взглядом с головы до пят и слегка нахмурился.
— Мэм?
— До-добрый день, — ответила Мариетта, скрестив руки на груди, как будто собиралась молиться или просить пощады.
Индеец опустил винтовку и отступил назад. Внезапно раздался резкий щелчок. Индеец обернулся и тут же упал на землю.
— Черт подери, Джас! — крикнул Мэтью Кейган. — Опять ты попался на этом старом трюке.
— Господи помилуй! — заорал в ответ индеец. — Я мог застрелить тебя, дурак! Зачем надо было так подкрадываться?
Сердитое лицо Мэтью сразу смягчилось.
— Ладно. Джас. Я только хотел расквитаться за то, что вы с Берти учинили три месяца назад. Неужели ты думаешь, я об этом забыл?
Здоровяк индеец пробормотал что-то насчет сумасшедших белых людей и толкнул Мэтью в бок.
— Не знаю, почему я не порвал телеграмму, которую ты послал мне из Лэтропа, — проворчал он, стряхивая с себя пыль. — И вот благодарность за то, что я хотел помочь другу! — Индеец выхватил винтовку из рук Мэтью, хохочущего во все горло. — Куда ты пропал? Мы искали тебя все утро.
Мэтью искоса взглянул на Мариетту, которая вылезла из своего укрытия.
— Мы сделали все, что было в наших силах, Джас. Не знаю, почему ты так волновался. А это миссис Мариетта Колл.
— Миссис Колл, — сказал индеец изысканно-светским тоном, плохо сочетавшимся со всем его обликом и длинными черными волосами, упавшими на лицо, когда он согнулся в поклоне. — Рад познакомиться с вами. Ты удивляешься, — снова обратился он к Мэтью, — что меня встревожила твоя телеграмма? «Беда. Точка. Нужна помощь. Точка. Перехвати человека по имени Дрю Куинн в Рипоне. Точка. Куинн опасен. Точка. Прими все меры предосторожности. Точка. Сыграй роль проводника. Точка. Встретимся в Хетч-Хетчи через пять дней», — трагическим голосом процитировал Джас.
Мэтью удивленно приподнял брови:
— У тебя отличная память, Джас. Готов побиться об заклад, ты и стихи можешь читать наизусть, если захочешь.
— Стихи?!
— Этта, это Джастис Двенадцать Лун. Его настоящая фамилия Дроган, но он ее стесняется.
— О, — протянула Мариетта, не зная, как себя вести в незнакомой обстановке. — Рада познакомиться с вами, мистер Луна… э-э… Дроган.
— Спасибо, мэм. Зовите меня Джастис, пожалуйста.
— Кто выслеживает Куинна? — спросил Мэтью.
— Неторопливый Медведь. Он отправился в путь через десять минут после того, как мы получили телеграмму.
— Берти. — Мэтью одобрительно кивнул. — Хорошо. Он знает, что надо делать, и, без сомнения, неплохо позабавится.
— Джастис! — загрохотал чей-то голос. — Может, тебе надо помочь или пристрелить кого-нибудь?
— Нет, папа! Я нашел Мэтью. Не стоит тратить на него пулю.
Глава 9
— Сначала я влюбился в ее имя, — объяснил Джон Дроган, накладывая в тарелку очередную порцию картофельного пудинга. — Еще задолго до того, как ее увидел. Я сразу понял, что невозможно не влюбиться в женщину по имени Сердитый Огонь в Небе. Такую женщину, сказал я себе, надо взять в жены. — Он подмигнул своей красавице жене, индианке из племени чероки, которая тяжело вздохнула. — Но дело в том, — продолжал Джон радостно, — что мне всегда хотелось иметь жену, которую бы звали Кэтлин, — и, когда мы поженились, я попросил ее оказать мне маленькую любезность. С тех пор она стала моей милой Кэтлин, да, любимая?
Миссис Дроган, которая уже призналась, что предпочитает именоваться Сердитый Огонь в Небе, повернулась к Мариетте:
— Насчет Кэтлин я согласна. А вот что касается «милой», не знаю. Мне больше нравится, как назвал меня отец.
Мариетта рассмеялась и взяла тарелку бекона с капустой, которую передала ей Сердитый Огонь в Небе. С шестнадцати лет Мариетта была хозяйкой в доме своего отца, исполняя всевозможные светские обязанности. За эти годы, вплоть до своего замужества, она встречалась и разговаривала с великим множеством интересных и весьма необычных людей, однако никто из них не мог сравниться с семьей Дроганов.
У богатого ирландского эмигранта были две излюбленные темы: он сам и его близкие. В течение нескольких приятных часов, проведенных в доме Дроганов, Мариетта узнала всю историю его жизни: детство в Ирландии, тяжкий труд на рудниках в Монтане, где он встретил свою будущую жену, и, наконец, богатый золотой прииск, который Джон нашел в горах Калифорнии. Далее последовал рассказ, полный всяких юмористических деталей, о несравненных сыновьях Джона Дрогана — красивых, умных и храбрых. Их было трое: старшего звали Джастис Двенадцать Лун, среднего — Либерти Неторопливый Медведь, а младшего — Фридом Путь Добра.
