– Мэг была такой милой, может, не самой умной и красивой в округе... к тому же робкой и очень доброй.
– А сколько ей было лет, когда она попала в Лондон? – поинтересовался лорд Сильвердейл, не отрывая глаз от бокала с вином.
– Не знаю, – сухо ответил Бериник. – При всем желании не смогу назвать точный возраст всех горничных в замке. Единственное, что могу сказать, выглядела она моложе Энн и Ханны. Лет шестнадцать, семнадцать, не больше.
– В том, что с ней случилось, нет ничего необычного. Эти глупышки воображают себя – золушками и каждая верит в чудо. Как это бывает в сказке.
– В сказке? – удивился сквайр. – О чем вы говорите?
– Разве вы не понимаете? – лениво продолжал Сильвердейл. – Любая горничная мечтает встретить лорда, который потеряет голову и женится на ней. И она станет знатной, богатой, будет жить в замке и все такое...
– Вряд ли Мэг о таком мечтала, – с сомнением покачал головой сквайр Тофер. – Она всего боялась и не любила приключений. По-моему, кто-то сильно напугал ее, и она сбежала от вас в Лондоне, Бериник. А потом случилось что-то еще, и, вновь потеряв голову от страха, она решила искать спасения дома.
– Может, от вас она и сбежала, Бериник, – злорадно произнес Сильвердейл. – Вы и мужчину способны напугать, что уж говорить о бедной маленькой горничной.
– Я? О чем это вы?
– Ну да, я лично знаком кое с кем из молодых джентльменов, которых вы запугали до полусмерти. Куикен, например. Он был без памяти влюблен в леди Ханну, пока не узнал, что вы ее брат.
– Да я его в глаза не видел, этого Куикена!
– Возможно, но он о вас много слышал, и этого оказалось достаточно. Это было как раз в тот год, когда леди Ханна первый раз появилась в свете. Вся столица обсуждала историю о том, что, сопровождая сестру в Лондон, вы хладнокровно закололи хозяина постоялого двора, который попросил вас не распускать рук и оставить в покое служанку, которая, кстати, была его дочерью.
– Чушь какая! – фыркнул герцог.
– Вполне возможно. Но Куикен принял всю историю за чистую монету. И уверяю вас, не он один. Так может, и ваша горничная сбежала, испугавшись именно вас?
– Но она родилась и выросла в замке, наша Мэг, – заметил сквайр.
– Это ничего не значит, – высокомерно заметил лорд Сильвердейл.
– И ни за что не поверила бы в такую дурацкую историю. Да и вряд ли кто поверит, разве что дурак. А Мэг была неглупа.
– Это точно... – пробормотал Бериник и вдруг резко спросил: – В чем дело, Мэллори? Что вам не нравится: мой портвейн или наша беседа?
– Что? – Маркиз очнулся от своих мыслей. – Благодарю вас, все прекрасно.
– Он почти не пьет, – прокомментировал Сильвердейл. – Бокал, самое большее два. И говорит лишь о том, в чем уверен. Никаких досужих сплетен, да, Мэллори?
– Вы друзья с маркизом? – поинтересовался лейтенант Эллиот.
– Даже родственники, – ответил Сильвердейл.
– Только не кровные, – поспешно заметил Мэл. – Овдовев, мать Сильвердейла вышла замуж за моего дядю.
– Вскоре после того, как мой отец трагически погиб, – меланхолично заметил Сильвердейл. – Его раздавил грифон.
– Грифон? – удивился Эллиот.
– Ну да, шикарный каменный грифон. Он сидел над парадным входом в наш замок несколько сотен лет.
– А потом вдруг случилась такая невероятная вещь, – подхватил Мэллори. – В один прекрасный... то есть ужасный день он свалился с крыши и раздавил бедного джентльмена насмерть.
– С семейной точки зрения, это событие было одним из самых счастливых в моей жизни и в жизни матери, – сказал Сильвердейл, залпом осушив бокал. – Моя мать смогла выйти замуж за мужчину своей мечты, а я получил титул и в придачу Мэллори в качестве кузена.
– А вы восприняли это событие столь же оптимистично? – спросил Бериник, сверля маркиза своим единственным глазом. – Я имею в виду приобретение такого родственника, как Сильвердейл.
– Я, бы не сказал, – холодно ответил Мэл, твердо выдержав взгляд герцога. – Может, хватит шуток, Бериник? Пожалуй, пора присоединиться к дамам.
– Почему бы и нет, Мэллори?
После обеда Мэллори надеялся побеседовать с леди Ханной о Блэккасле. Эмоции, нарушившие его спокойствие во время обеда, схлынули, но он по-прежнему кожей чувствовал специфическую атмосферу этого дома. Ему чудились таинственные голоса, вот только слов он разобрать не мог. По опыту маркиз знал, что многие женщины, как и мужчины, гордятся своим родом и фамильным обиталищем, а потому надеялся на долгий разговор и массу занимательных историй о славных временах и подвигах Торнов. Кто знает, возможно, он услышит что-то важное и поймет, почему в замке царит какая-то особая атмосфера.
Но Сильвердейл проскользнул вперед и занял место у ног леди Ханны, устроившись на низкой скамеечке. Мэллори, досадуя на нахала и на себя за нерасторопность, но сохраняя безразличное выражение лица, направился к миссис Тофер.
– Вы не думали, что я первым окажусь у ваших ног, да? – Бирюзовые глаза Сильвердейла, оттененные темными ресницами, умоляюще смотрели снизу вверх на девушку. – Но я не мог позволить маркизу опередить меня.
– Почему же? – сухо спросила Ханна.
– Он весь обед сидел рядом с вами, а я мучился вдалеке. Кроме того, я не могу позволить вам скучать. А Мэллори, знаете ли, довольно скучный тип. Его бесконечно длинные рассуждения о всяких неинтересных вещах нагоняют зевоту. Поверьте, я знаю его много лет. Единственное, чем он по-настоящему интересуется, это лошадьми. Надеется купить на аукционе Снипа. Ради этого и приехал сюда.
– Жеребца зовут Снуп.
– О, конечно же, Снуп! И лорд Мэллори приехал сюда ради него, не так ли?
– Да.
– Ну вот видите! Должно быть, за обедом бедняга Мэл истощил в беседе все темы, и позволь я ему вновь завладеть вашим вниманием, вы, чего доброго, заснули бы под его скучные речи.
– О чем же вы собираетесь говорить, чтобы я не заскучала и не задремала, лорд Сильвердейл?
– О нас с вами, – быстро ответил тот. – Я хотел бы поговорить о том, что случилось в Лондоне, леди Ханна. Только за этим я и приехал в Баррен-Уичи и почти напросился на обед: еще раз принести вам свои искренние извинения. Признаться, мне потребовались время и вся моя храбрость, чтобы приехать сюда. Я не забыл ваших слов: ведь вы грозились собственноручно надавать мне по физиономии, а потом бросить на растерзание собакам...
– Я была сердита на вас.
– Но теперь вы не держите на меня зла? Я надеялся получить прощение... Ведь вы все же пригласили меня на обед в замок.
– Вы получили приглашение только потому, что смотрели так умоляюще... и было неловко перед другими. Ну хорошо. Я простила ваше недостойное поведение, но не хочу, чтобы вы пытались ухаживать за мной снова.
