- Лоренс? Что ты тут делаешь?
Прежде чем он успел ответить, раздался другой мужской, тоже знакомый голос, который был, правда, не таким веселым.
- Идем, Лоренс, не мешай мисс Мартингейл. Видишь, она занята, и ей совсем не нужно, чтобы мы ее отвлекали.
Лоренс подмигнул ей:
- Скажи, я тебе мешаю?
Ей следовало бы ответить «да», сказать, чтобы он уходил, и тем самым избежать ссоры с Филиппом, но она ответила:
- Конечно, ты мне ничуть не мешаешь.
Лоренс снял цилиндр и, запрокинув голову, посмотрел вверх, на тротуар.
- Не беспокойся, дорогой братец. Она говорит, что я ей не мешаю.
Потом он вновь переключил внимание на Марию.
- Мы возвращаемся домой из оперы. Выходя из экипажа, мы заметили, что ты все еще трудишься, и я предложил зайти в кухню и составить тебе компанию. - Отклонившись назад, он сказал: - Спускайся вниз, Филипп, будь умницей. А то стоишь там на тротуаре, словно врос в землю.
Возможно, это объясняется тем, что Филиппу хотелось бы, чтобы ее кондитерская оказалась за несколько тысяч миль отсюда, подумала Мария. Тем не менее она не удивилась, увидев сквозь окошко у двери, что он спускается по лестнице. Он, несомненно, хотел защитить от нее своего брата. Но хорошо хотя бы то, что он убедится в ее полной невиновности. В том, что она выполняет свою часть условий сделки.
Лоренс вошел в кухню, но Филипп остановился, едва переступив порог. Как и брат, он был в черном вечернем костюме. Положив цилиндр на сгиб руки, он отвесил ей официальный поклон.
- Добрый вечер, мисс Мартингейл, - произнес он и закрыл за собой дверь.
Подражая ему, она присела в столь же официальном реверансе, потом, склонив набок голову, спросила:
- Опера неприятно подействовала на вас, милорд?
- Вовсе нет. Почему вы спрашиваете? - удивился он.
- У вас очень мрачное выражение лица, поэтому я подумала, что вам было мучительно слушать оперу. - Она усмехнулась. - Или, может быть, это вызвано тем, что вы спустились сюда? Вы выглядите так, как будто пришли на прием к зубному врачу.
Лоренс рассмеялся и пересек кухню, остановившись по другую сторону рабочего стола.
- Не обижайся, Мария. Ты ведь знаешь, как он относится ко всем этим правилам приличия. Он не хотел, чтобы мы сюда спускались. Сказал, что неприлично заходить к тебе в столь поздний час.
Переминаясь с ноги на ногу, Филипп глядел в потолок, как будто ему хотелось оказаться сейчас где угодно, только не здесь.
- Уже за полночь, Лоренс. Для визитов время неподходящее.
- Зачем нам соблюдать все эти церемонии с Марией? - сказал Лоренс, оглянувшись на него через плечо.
- Но это респектабельный район, - сказал в ответ Филипп. - Мисс Мартингейл - незамужняя женщина. Наше присутствие здесь может повредить ее репутации.
- Я об этом не подумал, - сказал Лоренс и обратился к ней: - Ты хочешь, чтобы мы ушли?
- Конечно, нет, - заявила она, радуясь тому, что можно бросить вызов консервативным понятиям Филиппа. - Шторы на окнах не задернуты, окна широко раскрыты. Любой прохожий может нас видеть и услышать наш разговор. Вы не пробирались сюда тайком.
- Можешь говорить что хочешь, - заявил Филипп, - но факт остается фактом: нам с братом не следует находиться здесь.
- Не будьте таким педантом, милорд. Мы знаем друг друга почти всю жизнь. Глупо теперь беспокоиться о точном соблюдении правил этикета, не так ли? - Она с вызывающим видом улыбнулась Филиппу. - Мне, например, кажется значительно более серьезным проступком избегать старых друзей или, еще того хуже, делать вид, что они не существуют.
Ее удар попал в цель. Он застыл в напряжении.
- Правильно! Правильно! - воскликнул Лоренс, не дав брату возможности сказать что-либо в ответ.
- Все эти понятия о том, что неженатые мужчины и незамужние женщины ни при каких обстоятельствах не должны встречаться без присмотра дуэньи, безнадежно устарели. Женщинам вроде меня, которым приходится зарабатывать средства существования и которые занялись бизнесом, не до защиты репутации. О таких тонкостях могут заботиться только леди.
- Извините меня за то, что я безнадежно старомоден, - саркастически заметил Филипп. - Но кроме социальных последствий, следовало бы еще учитывать ваше настроение.
Она удивилась такому неожиданному повороту разговора:
- Мое настроение?
- Мы видели через окно, как вы стояли, уперев в бока руки с явно сердитым выражением лица. Я сказал брату, что было бы разумнее не попадаться в такой момент вам под руку.
Та- ак. Значит, в дополнение к тому, что она соблазнительница, она еще и мегера. Мария открыла рот, чтобы сказать о нем что-нибудь такое же лестное, но в этот момент снова заговорил Лоренс:
- Ты действительно выглядела сердитой.
- Правда? - Она жестом указала на плоские, как лепешка, бисквитные коржи на столе. - Кулинарное фиаско.
Он с сомнением взглянул на пирожное:
- А что это такое?
Она вздохнула:
- Предполагалось, что это будут бисквитные пирожные.
- Для бисквитных они выглядят несколько плоскими, не так ли?
- Мисс Мартингейл, несомненно, очень ценит твои замечания, Лоренс, - сказал Филипп, но Лоренс даже не заметил язвительного тона брата.
- Что с ними случилось? Почему они такие плоские? - спросил он ее.
- Это третья духовка, - сказала она, махнув рукой в сторону плит, расположенных у нее за спиной. - Она непредсказуема, как погода.
- Значит, ее следует заменить. Брат поговорит об этом с мистером Гейнсборо. Ведь ты поговоришь, Филипп?
Замена своенравной духовки не входила в обязанности владельца арендуемых помещений, и Марии не хотелось быть чем-то обязанной Филиппу. Поэтому она поспешила сказать:
- Нет, благодарю вас, в этом нет необходимости. У каждой духовки свои причуды. К ней нужно просто привыкнуть.
- Ладно. Но если она будет продолжать причинять тебе беспокойство, ты, надеюсь, сообщишь об этом одному из нас. - Он окинул взглядом помещение. - Получилась весьма неплохая кухня, не так ли? Очень современная. Фионе она понравилась бы. А ты как думаешь, Филипп?
- А как же иначе? Ведь она строилась по ее проекту.
- Фиона? - Мария перевела взгляд с Лоренса на его брата и обратно. - Вы говорите о вашей тетушке Фионе.
Лоренс кивнул:
- Она собиралась открыть здесь чайный магазин. Нечто вроде кафе-кондитерских «Эй-би-си», но только более изысканную, более приемлемую для леди.
- Как чайные магазины мисс Крэнстон в Глазго? - спросила она. - Насколько я понимаю, они в большой моде. В Лондоне ничего подобного нет. Почему она отказалась от своего плана?
