Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Возможно, в петлю Лея толкнул и стыд, о чем он упомянул в предсмертной записке:
«…Я больше не в состоянии выносить чувство стыда».
Какого качества был этот стыд? Трудно сказать. В раскаянье поверить еще труднее.
Вот отрывок из письма Роберта Лея жене от 7 февраля 1938 года. (Перевод автора, публикуется впервые.) Возможно, он что-то объясняет.
«…И это повторяется вновь и вновь. Опять ты, как школьная учительница, ходишь с линейкой и прикладываешь – тут короче принципа, тут у́же, а тут так грязно и темно, что делений не видно. Грета, я не хочу жить в вымеренном мире!.. Чего же хочешь ты? В Австралию? Чтобы наши дети видели меня в белых штанах на корте или в смокинге среди праздных болтунов?! Или вообще в халате с газетой, в которой пишут о том, как меняется мир за шторами?! Пойми, устойчивое развитие исчерпало себя! Я еще помню ту жизнь. Потому и люблю эту! С толпами, парадами и трибунами! С ложью и мечтами, с проклятиями, с обожанием! С бешеным ритмом, с хаосом! Даже со своей усталостью и вечно повышенной температурой. Я люблю все это. А ты… любишь меня. Ты, умная, чистая… идеал Женщины… любишь меня таким. А потому стать иным, примеривать на себя роли с меньшим количеством слов, выходов на авансцену, или вообще оставаться за сценой, когда на ней идет величайшее в истории действо, мне будет уже непереносимо, убийственно стыдно».
Для сравнения приведу еще отрывок из публичного выступления Роберта Лея перед рабочими, то есть – из тех самых «слов со сцены», на сокращение количества которых он не желал соглашаться: «Моя жизнь, мой ум и нервы всецело принадлежат двоим: моему фюреру и вам! <…> Я только невидимая деталь в общем механизме великого государства, призванного обеспечить вам счастливую жизнь. <…> Когда общий механизм сможет работать без этой детали, я сам выброшу себя на свалку металлолома на заводском дворе…»
«Лицемерие политиков есть лицемерие высшей пробы». Думаете, это автор так отзывается о Роберте Лее?
Нет, это сам Роберт Лей – о Чемберлене и Даладье!..
Любопытная деталь. В современной Германии наглухо забыли таких «популярных» у нас персонажей, как, к примеру, Мюллер или Кальтенбруннер. И действительно – зачем немцам помнить этих убийц?! А вот Лея немцы помнят. Немцы ведь любили свой социализм. Они любили и человека, который его олицетворял. Они еще долго помнили его в послевоенные годы. Пока не узнали правду.
И они… устыдились своего «рабочего вождя». Как устыдились и своего национал-социализма, за который кровью заплатил весь мир.
ГЕББЕЛЬС
Фауст. Жить без размаху?
Никогда!
Не пристрастился б я к лопате,
К покою, к узости понятий…
Мефистофель. Вот, значит, в ведьме и нужда!
Гете. Фауст
О Геббельсе известно много, да и сам он, будучи среди фюреров Третьего рейха самым говорливым, был одновременно и довольно писуч – оставил не только речи, статьи, пьесы, стихи и прозу, но и письма, записки, дневники. Не оставил только воспоминаний – не успел.
Для интересующихся этой личностью можно порекомендовать трех его биографов: Е. Брамштеде, Г. Френкеля и Р. Манвелла. У нас выходила их книга «Йозеф Геббельс. Мефистофель усмехается из прошлого». Книга информативная, подробная, хотя общий тон повествования может раздражать своей сдержанностью. В ней имеется ряд неточностей и ошибок, связанных с той документальной базой, на которую опирались биографы в период работы. С тех пор открылись новые источники информации по истории Третьего рейха, и появилась возможность заполнять «белые пятна» не догадками и версиями, а фактическим материалом.
Чем интересен Геббельс? Своей схожестью со всеми неудачниками в той или иной профессии, которые рвутся в «большую политику», чтобы мстить всем и каждому за собственную несостоятельность? Своим гипертрофированным эгоизмом, подменяющим любовь к другу, ребенку, женщине – любовью к нации или человечеству? Своими «изобретениями», которым так радуется дьявол, например – методом «поэтической правды», которым (забывая поблагодарить изобретателя) широко пользуются современные политики и журналисты?..
Ноу-хау Геббельса настолько сделалось нормой, хорошим тоном у этих господ в наши дни, что иногда кажется, что Геббельс изобрел не метод, а вычленил и слепил новую профессию, которая до него существовала лишь в качестве вкраплений в другие специальности. Приведу три примера.
Первый. «Наши враги утверждают, что солдаты фюрера прошли по всем странам Европы как завоеватели; на это мы можем сказать: везде, где бы они ни появлялись, они несли с собой счастье и благополучие, порядок, спокойствие, общественную гармонию, изобилие, работу и достойную жизнь». (Из выступления по радио 19 апреля 1945 г.)[8].
Ну наглец! Вот свинья! – возмутимся мы дружно.
Пример второй. «Большевики говорят, что их войска приходят в эти страны как освободители; но везде, где они оказываются, воцаряются бедность и страдания, разорение, хаос и разруха, безработица, голод и болезни, и провозглашенная свобода оборачивается жалким прозябанием, подобным жизни отсталых племен в глубинах Африки, где не знают, что такое жизнь, достойная человека».
Прочитали. Прислушались. Хор возмущенных голосов сильно поредел, не правда ли?! А если бы удалось забыть об авторе, разве не кивнули бы многие из нас?!
И третий. «Всегда будет править меньшинство, оставляя толпе только один выбор: жить под властью диктатуры смелых или вырождаться при демократии трусов».
Нет, все-таки, свинья! Что ты понимаешь в демократии?! Сколько ни спотыкайся человечество о таких подонков, как ты и твой фюрер, другого пути у него все равно нет!.. – воскликнут те, что согласились бы со вторым изречением. Если бы, повторяю, забыли, кто это сказал. Те же, кто на втором высказывании вознегодовал, на третьем, пожалуй, вздохнут и согласятся.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
