Согнувшись пополам, он едва мог дышать.
— Это тебе за лишние килограммы!
— Хватит уже! Мы можем говорить серьезно? — Адель повысила голос.
Борис, все еще держась за живот, бросил на Беа мстительный взгляд.
— Нам надо будет разделиться на две группы, — невозмутимо продолжал Том. — Ради успеха общего дела я предлагаю развести Бориса с Беа. — Он посмотрел на Адель: — Все согласны, я полагаю?
Адель кивнула.
— Беа, ты пойдешь со мной, а Борис — с Томом.
Предложение Адель было принято без возражений.
Посреди ночи, наряженные в пижамы и вооруженные фонариками и мобильными телефонами, ребята обыскивали замок. Время приближалось к полуночи, повсюду царила мрачная тишина. Уговор был таков: мальчики обследуют северное крыло, а девочки — южное. Это была нежилая часть замка, в которой находилось большое число комнат, пустых, холодных, заваленных старыми вещами и заставленных покрытой простынями ветхой мебелью. Там находился оружейный зал, в котором хранились старинные шпаги, арбалеты, стрелы, луки, ножи, алебарды, пики, булавы и другие ужасающие орудия убийств, достойные музея средневековых войн. В этой же части замка Абельманс хранил старые картины — полотна, не имеющие большой ценности, занимали все стены, от разбитого паркетного пола до полуразрушенного потолка. Здесь же Абельманс в годы своей юности организовал скульптурную мастерскую, выходящую огромными стрельчатыми окнами на океан. Заброшенная комната была «населена» всевозможными статуями, как правило незаконченными, которые в свете фонаря, казалось, просыпались впервые за тридцать лет. Одна из дверей этого крыла вывела их даже на пушечную башню высотой около двадцати метров. В ней находилась каменная лестница, а в центре — лифт, который поднимал желающих на самый верх, туда, где старая одинокая пушка вот уже несколько веков подряд грустно созерцала океан. Это была самая высокая точка замка. Отсюда открывалась завораживающая панорама гор Лофотенских островов и блестящая гладь Норвежского моря.
Мальчики искали в жилой части замка, где находились главная гостиная и комнаты обитателей замка — самих ребят, Офелии, Боба и дедушки, — а также кухня, комната чудес, часовня, кабинет доктора Абельманса. Все эти помещения соединялись многочисленными разветвленными коридорами, которые могли увести невесть куда, поэтому ребята старались держаться плана. Тем не менее выяснилось, что комнат в замке больше, чем они думали раньше. Например, здесь была комната наказаний — странное помещение без окон, которое, как им удалось вычислить, нависало прямо над пропастью. В глубине комнаты находился выточенный из камня круглый люк, похожий на навесную бойницу, через который можно было кидать живых пленников на скалы. Была здесь и еще более мрачная комната, именуемая комнатой колдуньи, где много лет назад в большой железной клетке, подвешенной к потолку, была заперта девушка, обвиняемая в колдовстве.
После тщательного исследования всех комнат замка дети пребывали в растерянности — Ноно так и не нашелся. Неожиданно Том выпрямился.
— Борис, ты слышал? — прошептал он.
— ЧТО? — громко ответил брат.
— Тссс…
— Да что такого? Ты боишься разбудить покойников? Идиот, это мой мобильный. Беа прислала эсэмэску.
Он прочел вслух: «Закончили. Ноно нет. Хнык. А вы?»
Борис ответил ей с поразительной быстротой: «Так же. Остался кабинет. Встретимся там. В следующий раз пусть тебе купят кота, набитого опилками. Ха-ха».
— Очень смешная шутка, Борис. Очень тонкая, я прямо умираю от смеха, — сухо прокомментировала послание брата Беа, как только они встретились у дверей, ведущих в кабинет дедушки.
— О, начинается! Вы опять за свое! — возмутилась Адель.
— ТСССССС… — оборвал их Том. — Слушайте!
Все четверо замолчали.
— Не слышите? — продолжал Том. — Слушайте лучше!
Они снова прислушались.
— Я бы сказал, что с той стороны кто-то скребется, — сказал наконец-то Борис.
— Точно, слушайте! — поддержала его Адель. — Я бы даже сказала, что кто-то еще и пищит…
— Ноно! Это Ноно!
Беа была вне себя от радости.
— Вперед, нельзя терять ни минуты! — Адель вновь взяла командование в свои руки. — Беа, тут без тебя не обойтись.
У двери не было ручки с внешней стороны — чтобы ее закрыть, достаточно было просто ее захлопнуть. А чтобы открыть, нужен был ключ.
Беа присела на корточки и достала из сумки большую отвертку. Трое ребят подсвечивали ей фонариками, как будто речь шла о сложной хирургической операции. Беа аккуратно сняла болты крышки, которые удерживали ручку, и просунула отвертку внутрь. Ничего. Отвертка была недостаточно широкой, чтобы привести в движении механизм.
— Том, дай мне лист. И потушите свет — вы мне понадобитесь.
Мальчик вытащил из сумки кусок листового свинца,[15]который Беа предусмотрительно украла со склада дедушки, полагая, что им, возможно, придется вскрывать двери подобным образом. Беа вставила лист между дверью и дверным косяком и осторожно провела им вдоль замочной скважины.
— Теперь вы все одновременно будете толкать дверь руками. Внимание… Раз… два… три! Толкайте!
Борис, Адель и Том толкали изо всех сил, стараясь не шуметь, пока Беа вскрывала замок с помощью листа. Неожиданно раздался щелчок, и дверь открылась, совсем как в сказке.
— Браво, Беа, ты просто профи! — воскликнул Том.
— Гений! — подтвердила Адель.
— Ну да… неплохо… неплохо… — добавил Борис, который всегда стремился остудить общий восторг, когда речь шла об успехах его сестры.
Когда они вошли в кабинет, все было спокойно. Снаружи снег падал большими хлопьями и образовывал белые шапки на подоконниках маленьких окошек. Адель быстро закрыла дверь. Дети тотчас же зажгли фонарики и принялись обыскивать комнату в поисках зверька. Тени танцевали на стенах.
— Ноно?
Жалобный писк и нервный скрежет усилились.
— Они раздаются из-за стены! Оттуда…
Борис указал на книжные шкафы, расположенные у стены в глубине кабинета. Дети бесшумно к ним приблизились.
— Должно быть, здесь двойная стена, и Ноно оказался запертым внутри, — объяснила Беа, доставая книги по одной.
— Так это ж фальшивка!
Беа помахала в воздухе полой коробкой из гофрированного картона, которая должна была изображать дорогой кожаный переплет старинного фолианта, украшенного золотым тиснением.
— Невероятно! Нет ни одной настоящей! — поразилась Адель, держа в руках целую груду книг, легких, как бумажный лист.
