Наконец она подняла глаза — с некоторым торжеством, как показалось Криспину.
— Чего же такого вы хотите, мастер Криспин, что пришли за этим на кухню?
Он неторопливо сделал два шага вперед и оказался по другую сторону стола, напротив Лайвит. Служанка толкнула Нэда локтем в бок.
— Того, что не могу получить в зале таверны.
Она в последний раз ткнула тесто и подбоченилась, упираясь в бедра перепачканными в муке костяшками пальцев. Нос ее тоже был в муке. Прядь выбилась из-под косынки и болталась перед глазами, но Лайвит даже не моргнула. Криспин подумал, что трудно заставить эту женщину отвести глаза.
— И что же это такое?
Он улыбнулся ее дерзости. Угловатое лицо Лайвит показалось ему сейчас более привлекательным, чем вначале.
— У меня есть несколько вопросов, если вы не против.
— Вопросов? — Она наклонилась, опираясь локтями на стол и давая Криспину возможность без помех полюбоваться ее прелестями. — А я думала, что вы уже знаете все, что вам нужно знать.
Криспин не спеша рассмотрел все, что предлагалось его взору, прежде чем встретиться с Лайвит глазами.
— Можете это спрятать. Меня это не интересует.
Лайвит резко выпрямилась, и какое-то мгновение казалось, что она сейчас плюнет. Криспин улыбнулся:
— Мне бы хотелось знать, где вы были во время выстрела.
— На своем месте в гостинице, — напряженно ответила Лайвит.
— Лежа на спине?
Она взяла со стола нож. Криспин отклонился назад, увернувшись от ножа, который вылетел в дверь. Грейс вскочила, опрокинув табуретку.
— Это же Следопыт, Лайвит. Посмотри, это же он.
— Да, Грейс. Я его вижу. — Она сузила глаза. — Я с ним даже разговариваю. Занимайся своим делом.
— Я почистила всю репу.
— Тогда иди помешай в котле.
Широкая улыбка осветила лицо Грейс.
— Как скажешь, Лайвит. День добрый, Следопыт.
Криспин кивнул ей и проследил, как она забирается на табуретку и наклоняется над котлом, помешивая в нем под присмотром Нэда. Он задал себе вопрос, разумно ли подпускать эту девушку так близко к такому большому пламени, но решил, что Лайвит лучше знать. Лайвит вытерла руки о фартук.
— На тебе тоже висит голодный рот, Следопыт.
Слова ее просто сочились сарказмом.
Он наблюдал, как она вытирает о фартук руки.
— Почему Грейс призналась в убийстве того человека?
Нэд поднял голову, на его лице ясно читался вопрос.
Лайвит пожала плечами:
— Она не от мира сего, вот почему. Кто знает, почему она признается в каких-то поступках?
— Она всегда была… не в себе?
— Да. — Лайвит посмотрела на сестру, которая с отсутствующим видом помешивала в огромном котле. Лайвит еще раз потянула фартук и оставила его в покое. — Она всегда была такой. Кое-чему ее можно научить, и она это помнит, но что-то другое забывает, едва заканчивает это делать. Такая беда.
— Ваши обязанности в «Голове короля»…
— Не касались работы лежа на спине!
Криспин поднял бровь, показывая, что Лайвит его не убедила.
— Разумеется. Вы работали в «Голове короля»… сколько вы сказали?
— Я не говорила.
При этих словах ладонь, лежавшая на бедре Лайвит, стиснула ее бок. Криспин не стал дальше расспрашивать. Лайвит как будто бы смягчилась, переступила с ноги на ногу.
— Есть какие-нибудь новости об этом человеке и о том, кто его убил? Мы можем вернуться в «Голову короля»? — любезным тоном осведомилась она.
— Нет — на оба вопроса. Шериф ищет вас.
Ее спокойствие испарилось. Она наклонилась вперед, как изготовившийся к броску паук.
— Вы его видели? Вы не сказали ему, что Грейс призналась, нет?
— Конечно, нет. Но он знает, что это я помог вам спрятаться.
— Тогда что вы здесь делаете? Убирайтесь!
Спотыкаясь, она обежала вокруг стола и сильно толкнула Криспина в грудь, едва не повалив.
Криспин усмехнулся:
— Но шериф же не стоит у меня за спиной.
— Убирайтесь, пока он не пришел!
Криспин с ухмылкой позволил развернуть себя и вытолкать в открытую дверь.
— Убирайтесь! — кричала Лайвит.
Оказавшись в нише, Криспин снова усмехнулся. Он не мог объяснить почему, но все же подозревал, что Лайвит утаивает от него большую часть правды. Имело это отношение к убийству или к чему другому, он не знал. Возможно, она воровка и заманила курьера в ловушку… но нет. Если так, у кого был лук? И потом, Лайвит, похоже, отсутствовала в комнате в момент убийства и ничего не было украдено. А Грейс не способна на такой обман… Он так и не додумался, что там произошло на самом деле. Но убийство есть убийство, и кого-то должны за это повесить.
Он мысленно представил себе предмет, поджидавший его в доме жестянщика.
— Венец, — пробормотал он.
Венец не забрали — значит, охотились не за ним. Курьера убили, и Грейс пошла за Криспином. Это заняло самое большее полчаса. Еще с полчаса или чуть больше ушло на то, чтобы вытянуть из Грейс хоть какие-то сведения и вернуться в «Голову короля». В распоряжении убийцы было не меньше часа, чтобы взять, что он пожелает, однако когда Криспин осмотрел убитого, при нем находились кошелек, сумка и Венец.
Венец. Криспин постучал пальцем по губам. Надо бы спрятать реликвию, прежде чем Уинком решит нанести ему визит.
Он еще раз вошел в «Кабаний клык», помахал рукой нахмуренному Гилберту и покинул таверну через главный вход. Гаттер-лейн кишела народом: это были не только идущие со стрельб мужчины. Поскольку на окрестных полях недавно убрали зерно, работники несли по узкой улочке тюки соломы, смеясь и непринужденно, дружески перешучиваясь. Урожай почти собран. Горы плодов лежали на лотках у продавцов фруктов и у торговцев травами и овощами. Скоро изобилие уступит место скудости зимы, и тогда стол Криспина станет еще беднее, чем сейчас.
От «Кабаньего клыка» до его жилья в Шамблзе идти было совсем недалеко. Стараясь не столкнуться с козой, которую тащил на веревке мужчина, Криспин обошел его, — животное боднуло головой, натягивая веревку, крепко обмотанную вокруг рогов. Но Криспин замедлил шаг, когда заметил нервно расхаживающего перед своей мастерской Мартина Кемпа — за ним маячила Алиса.
— Кровь Господня.
Криспин пошел медленнее, перебирая лук и стрелы Мартина Кемпа. Извиниться перед Алисой Кемп надо, причем быстро. Ни к чему, чтобы разгневанная Алиса постоянно топталась у его двери. Криспин одернул мятый плащ и деревянной походкой приблизился к супругам. Но не успел он открыть рот, как Алиса набросилась на него коршуном.
