— И чего мы поперлись в эти места? — хмуро выговаривал он приятелю. — Пошли бы к роще, там и ветер меньше, и дичи больше.
Ничего не отвечал Дирмунд Заика, не смотрел даже на Хрольва, впрочем, в глаза он никогда никому не смотрел, себе на уме был. Буркнул только, что, мол, здесь от усадьбы ближе.
— Ага, — кивнул Хрольв. — Зато и людей больше: Снольди-Хольм во-он за той горкой. А гляди, вот и людишки с хутора. Кажись, сам вислоусый Торкель… Ну да, он. Не иначе — на пастбище собрался, проверить, как там, — что и говорить, хозяин справный, и девка у него ничего, Сельма, я б с такой в овсах повалялся. А, Заика?
Дирмунд вздрогнул, обернулся к дружку, в его маленьких глазках на миг мелькнул гнев.
— Что прищурился? — ухмыльнулся Приблуда. — Думаешь, не знаю, что нравится тебе дочка Торкеля бонда? А? Ведь нравится? Ага, киваешь… Кивай не кивай — а она больше на Фриддлейва глаз положила да на нашего дурачка Хельги, жаль, не до конца прибили его тогда каменюками… Послушай-ка, Заика! — Остановившись, Хрольв хлопнул себя ладонями по коленкам. — А ведь ты не только из-за будущей дружины и наследства Сигурда решил поквитаться тогда с Хельги! Еще и из-за Сельмы, так?
— Д-д-дошло, как до утки, — на третьи с-с-сутки. — Заика деланно засмеялся и едва успел подавить внезапно вспыхнувший в глазах огонь ненависти и злобы.
— Да не переживай ты так, Заика! — Хрольв с размаху стукнул его по плечу своей тяжелой ручищей, да так сильно, что Дирмунд присел. — Сквитаемся еще с этим Хельги, он же тоже будет в лагере у Эгиля.
— П-п-правильно говоришь, Хрольв, — шмыгнув носом, слабо улыбнулся Заика. — Пок-к-квитаемся и с Хельги, и с этим з-з-задавакой Фриддлейвом. А лучше, как я и говорил, с-с-стравить их, пусть передерутся, а?
— Здорово придумано, Заика! — восхитился Хрольв. — Я всегда говорил, что ты умный.
Дирмунд довольно осклабился, не скрывая, как приятна ему похвала.
— Интерес-с-сно, дома ли С-сельма, — почесав рыжеватую башку, задумчиво произнес он. — А то бы з-з-заявились в г-г-гости.
— И заявимся! — поддержал его идею Приблуда. — А что? Пошли-ка! Тем более что Торкель, говорят, на охоту собрался. А мы, ежели шагу прибавим, к вечеру у его усадьбы будем. А потом можно будет в дальний лес махнуть, к Ерунд-озеру, там тетерева да рябчики!
— Через т-т-три дня надо вернуться — С-Сигурд с-с-сказал: в море п-пойдем, з-за рыбой.
— Ну и вернемся. Успеем. А не вернемся — так перебьются и без нас, в усадьбе бездельников много: толстяк Харальд, Ингви Рыжий Червь, да хоть тот же мелкий Снорри.
— Эт-то точно, — согласно кивнул Заика, и приятели, пройдя через заросли ясеня, повернули на дорогу, ведущую к усадьбе Торкеля.
Встретив по пути слуг Торкеля с хворостом, узнали, что Сельма с утра еще отправилась куда-то, скорее всего — к Ерунд-озеру, навестить тетку свою, Курид.
— З-з-знаем, к-к-какую тетку, — буркнул Заика. — От Ерунд-озера д-д-до кузницы Велунда — рукой под-д-дать.
— Так мы туда и собрались! — обрадовался Хрольв. — Я ж и говорю — там рябчики! Ну, сегодня, конечно, заночуем, а уж завтра с утречка… Ух, давненько я рябчиков не едал.
Дирмунд молча кивнул и вслед за приятелем свернул на тропинку, ведущую к лесу.
Они вышли к Ерунд-озеру к вечеру, как и рассчитывали. К этому времени кончился то и дело накрапывавший в течение всего дня дождь пополам со снегом, стих ветер. Озеро было подернуто льдом, тонким, зеленоватым, прозрачным. В блестящей ледовой глади отражались высокие сосны. Далеко, на противоположном берегу, угадывались низкие строения — хутор Курид. Из озера вытекал неширокий ручей, тоже уже почти замерзший. Пробив во льду ручья лунку, приятели наловили рыбы. Хрольв, достав трут, принялся разводить костер. Удар… Еще удар… И вот уже застелился над озером легкий дымок. Хрольв довольно потер руки, обернулся к Заике… а тот вдруг быстро разбросал ногой уже готовый разгореться хворост.
— Ты что, сдурел? — возмутился Приблуда и размахнулся, чтобы наградить приятеля хорошей затрещиной, но тот приложил руку к губам и кивнул в сторону лесной чащи. Хрольв опустил руку и присмотрелся: уже стемнело, и было хорошо видно, как не так уж и далеко от них плясали на стволах сосен красные отблески костра.
— Охотники?
— Вряд ли. Торкель сюда не ходит, а больше некому.
— Чужаки?
— К-к-кто знает?
— Я проберусь, посмотрю… может, и мы там чем поживимся. — Не дожидаясь ответа, Хрольв Приблуда ужом юркнул в кусты.
Он отсутствовал недолго, но Заике так не казалось. Навалилась ночь, озеро потемнело, не видно уже было ни зги, лишь слышалось где-то рядом истошное уханье совы. А может, это и не сова, может — злобные тролли? Заика почувствовал вдруг, как подступает к самому горлу волна страха. Хотел было уж ретироваться на тот берег, поближе к жилым местам, не дожидаясь неизвестно куда сгинувшего напарника, только собрался — как тот и объявился, выскочив из кустов, мокрый, тяжело дышащий, пахнущий холодной болотной жижей.
— Четверо, — отдышавшись и напившись из ручья воды, сообщил он. — Мужичаги во-от с такими кулачищами. Один, кажется, берсерк — уж больно буйная у него бородища, да и глаза… ух, не хотел бы я с ним повстречаться на узкой тропке. У каждого — меч и стрелы. Одеты плохо — точно бродяги. Изгнал, видно, тинг за что-то, вот и шляются. Рябчика жарят! — Хрольв облизнулся.
— Оп-п-пасные люди, — согласился Заика. — Н-н-надобно бы нам убраться п-по-добру-п-по-з-здорову.
— Да, нам с ними не справиться. Пойдем-ка вдоль озера, там где-нибудь и заночуем.
Они проснулись уже утром. Резко похолодало, и Ерунд-озеро заволокло плотным густым туманом. Солнца не было видно, лишь смутно угадывался в хмуром мареве маленький палево-золотистый шарик. Немного подкрепившись сырой форелью — огня так и не разжигали, — Хрольв и Дирмунд Заика решили не искать себе приключений, возвращаясь домой через лес, а пойти в обход, мимо кузницы Велунда. Хоть так и дальше будет — да вернее.
Пройдя берегом, они повернули направо, миновали болото и через несколько полетов стрелы благополучно выбрались на широкую лесную тропинку, ведущую от кузницы к хутору Курид. Выбрались — и сразу же затаились в кустарнике, услыхав приближающийся стук копыт.
Лежа в кустах, Заика почувствовал, как сильно забилось сердце. Неужели — погоня? Нидинги? Но как они их заметили? Мысли эти пронеслись в трусливой душе Заики всего за пару секунд, а потом Хрольв сильно дернул его за руку — смотри, мол.
Дирмунд осторожно выглянул из-за кустов и увидел… Сельму. Дочь Торкеля бонда, спешившись, гладила за ушами каурую кобылу, а рядом с ней… рядом с ней, растянув рот до ушей, стоял ненавистный Хельги и что-то рассказывал, отчего Сельма то и дело смеялась, поправляя съехавший на шею платок, голубой, вышитый желтыми нитками. Заику аж передернуло от вспыхнувшей ненависти и злобы. Руки сами собой потянулись к луку со стрелами… Эх, не был бы он умен… или был бы не так труслив…
