Моряк закивал и опасливо попятился.
Даже если бы путы давали им больше свободы, и взрослые, и молодые стратиомимусы были просто не в состоянии оказать сопротивление. Они все еще не могли осмыслить этот кошмар. Мысль о том, чтобы всерьез сражаться с людьми, не укладывалась в их головах.
— Зачем они нас связали? — Попытавшись пошевелиться, Шремаза едва устояла на ногах.
— Да, — поддержал ее Аримат, — чего они хотят от нас?
— Не представляю. — Хизалк с сомнением рассматривал захватчиков. — Нет, это не потерпевшие кораблекрушение, это люди, которые прибыли в Динотопию с определенными целями. Старые истории, рассказанные пришельцами из внешнего мира, в точности повторяют то, что случилось с нами. Кажется, нас захватили в плен.
— В плен? — Это окончательно возмутило Трилл. — Это что, такая игра?
— Нет, все гораздо серьезнее. Кажется, эти не играют, они пленили нас всерьез, как бы нелепо это нам ни казалось. Вряд ли они нас скоро отпустят.
— Но они не могут так поступить с нами! — запротестовал Аримат. — Я пропущу школу и тренировки.
Шремаза доходчиво объяснила:
— По их виду, дорогой, не похоже, что они изменили бы свои намерения, если бы могли понимать нас. — Она перевела взгляд на младшую. — Килк, ты все молчишь, с тобой все в порядке?
Дочь мотнула головой из стороны в сторону.
— Я в полном порядке. Просто пытаюсь разобрать, что они говорят. Насколько было бы проще, если бы все люди разговаривали на одном языке.
— Но эти говорят не так, как люди, живущие среди нас. — Хизалк выразительно посмотрел на двух человек, которые, кажется, были главными среди нападавших. Те отреагировали на его взгляд с возмутительным безразличием.
— Я знаю. — Килк напряженно вслушивалась в непонятное бормотание. — Вдруг я сумею разобрать несколько слов?
— Попытайся, — поддержал ее отец. — Если бы удалось понять, что они замышляют, это было бы очень полезно.
— Я попробую, — ответила она неуверенно.
Удивительно, но эти люди получали удовольствие от содеянного. Они пребывали в хорошем расположении духа и ходили вокруг пленников с очень довольным и гордым видом, будто заняли первые места в большом марафоне, который проходил в Саврополисе. Хизалк даже подумал, не сумасшедшие ли они, но отказался от этой мысли — слишком уж организованно действовали эти люди.
— Что нам делать, папа? — жалобно спросила Трилл.
Хизалк понимал, что семья ждет от него руководства к действию.
— Ничего… пока ничего. Слушайте и наблюдайте, но не делайте резких движений, чтобы не встревожить их. Люди, способные на столь чудовищный поступок, не могут действовать разумно. Мы должны что-то предпринять, но пока нельзя их пугать, иначе они совершат что-нибудь еще более непредсказуемое. А пока берегите свои силы… и ждите.
Он пощелкал языком и свистнул, обращаясь к мужчине с характерной растительностью на лице. Очевидно, он должен был присматривать за ними. Но тот не обратил никакого внимания на Хизалка, и в конце концов стратиомимус прекратил свои попытки. Придется искать другой способ договориться с этими людьми.
— Видите? — заметил Смиггенс. — Я же говорил, они успокоятся.
Блэкстрап икнул.
— Может быть, они хорошо поддаются дрессировке. Никогда еще не видел животное, которое бы так быстро присмирело без подачки. Думаю, нам без труда удастся их сбыть.
Вокруг шей теперь уже неподвижно лежавших животных обмотали веревки. Пленники, кажется, воспринимали свое теперешнее положение с покорным безразличием. Возможно, они даже будут идти сами и не придется их волочить.
Что-то насторожило Смиггенса. Обернувшись, он увидел, что самое маленькое из животных не сводит с него глаз. Эти глаза, широко раскрытые и прозрачные, были словно глаза ребенка! Досадуя на себя самого, он отвел взгляд.
— Они только животные, — внушал он себе, — и ничего более.
— Как ты думаешь, Смиггенс, насколько быстро передвигаются эти бескрылые птицы?
— Трудно сказать, капитан. Наверняка быстрее, чем африканские страусы. Видите, как они смотрят на нас? Возможно, один или двое могли бы стать такими же разумными, как собака.
— Собака, говоришь? На борту у нас будет полным-полно свободного времени, чтобы подразнить кого-нибудь из них. Может, продадим не всех? А что, если вон того маленького оставить на корабле вместо песика, а? — Он ткнул своего помощника в бок и, зажав пальцем ноздрю, невероятно громко высморкался. Смиггенс тактично отвернулся.
Второй по величине пленник издавал различные звуки: свист, щелканье, цоканье. Смиггенсу этот концерт даже понравился. Но ему все еще было не по себе, и, сам не зная почему, он снова обернулся.
— Они уже совсем успокоились. Можно подумать, будто кто-то уже приручил их.
— Они не причинят хлопот. — Блэкстрап усмехнулся. — Если что, пристрелим одного из них, чтобы другим было неповадно. Это их усмирит!
Он кликнул матросов и приказал им побыстрее сворачивать сети. Он рассчитывал при случае поймать еще несколько удивительных тварей.
Смиггенса постоянно мучил вопрос, почему взгляды этих странных птиц заставляют его так нервничать. Он пытался чем-нибудь заняться, чтобы избавиться от неприятных ощущений.
Шремаза молча наблюдала за непонятными действиями людей.
— Это ведь не игра, да, мама? — Аримат тревожно глядел на нее.
— Нет, дорогой, это не игра. Боюсь, это очень серьезно.
— Мне веревки трут, — хныкала Трилл.
— Попробуй не обращать на них внимания, дорогая. В пути будет легче. Я уверена, эти люди собираются куда-то нас отвести, иначе нам вообще не позволили бы ходить.
— Что с нами будет?
— Возможно, они через какое-то время отпустят нас. — Она сама не верила собственным словам, но детей надо было успокоить.
Трилл задумалась:
— Вы не думаете, что эти люди хотят нас съесть?
— Что ты такое говоришь? — рявкнул Аримат на сестру. — Люди — не карнозавры.
— Я бы не была так уверена, — вмешалась Килк, которая внимательно следила за действиями захватчиков. — Люди едят почти все.
Аримат скорчил гримасу:
— Так ведь и стратиомимусы тоже, но это не значит, что я буду есть человека.
— Почему нет? — перебила его Килк. — Мясо есть мясо.
— Но это же люди. А люди — наши друзья.
— Да, но только не эти, — пробормотал Хизалк.
Поскольку передние лапы Трилл были связаны, ей пришлось использовать голову и шею, чтобы показать.
— Вон тот, — сказала она, кивая в сторону Блэкстрапа, — напоминает карнозавра.
