class="p1">– Звучит неплохо, – мрачно усмехнулась Агния. – Жаль, что мы так поторопились.
Она поймала взгляд Марины, осеклась и потупилась.
– Мы его забираем, – сказала та. – Только, Карл Абрамович, если можно…одна просьба. Мне кажется, он успел увидеть меня…нас всех…прежде чем потерять сознание. Мне не хотелось бы, чтобы он это помнил. Можно что-нибудь сделать?
– Конечно, почему нет. Уберу ему память о сегодняшней ночи, это несложно. Девочка… – окликнул Карл Абрамович Селину – эээ…сильфида!
Селина, сидя на корточках, увлеченно рассматривала в лужах воды разбросанные артефакты, как ребенок, собирающий камушки и отполированные волнами осколки бутылок на морском берегу.
– Подай мне, пожалуйста, вот те булавки, серебряные. Видишь, рядом с твоей правой ногой?
Селина нагнулась и подняла с залитого водой ковра две длинные булавки с головками в виде причудливых, ярких цветов, из тех, одного взгляда на которые бывает достаточно, чтобы понять, что они ядовитые. Старый некромант осторожно взял их узловатыми, скрюченными пальцами, вздохнул и приставил к вискам Платона, куда всего несколькими минутами раньше собирался вонзить две длинные спицы. Марина подошла ближе.
– Если хотите, – сказал старик, – я могу скопировать его воспоминания о сегодняшней ночи и передать Вам, в любой форме, какая удобнее: в облачке пара, в росистом тумане или просто в склянке с водой. Сделать?
Марина посмотрела на Платона. Мокрые редкие волосы прилипли ко лбу. Руки и ноги, уже освобожденные от ремней, безжизненно раскинулись по мокрой поверхности стола, на которой расплывались начертанные мелом каббалистические символы и фигуры. Белесый живот вздымался при каждом вздохе чуть выше груди. Трусы с веселыми пальмами были натянуты наизнанку.
– Нет, – сказала Марина. – Я не хочу знать, где он был и что делал. Просто сотрите ему память, и все.
Их взгляды встретились, и в глазах принявшей человеческий облик ундины старик-некромант увидел бурные воды горных рек и ручьев, величавые океанские волны, заповедные протоки глубоко под землей, что питают жизнь, расцветающую на поверхности под ярким солнцем, штормы, бури, дожди, утреннюю росу, а еще, в самой глубине этих глаз – древнюю, безмолвную, глянцево-черную неподвижную гладь, в которой отражался, как в зеркале, лик Вечного Духа.
Карл Абрамович покачал головой.
– Вы простите, конечно, это не мое дело, но…Знаете, стихийный дух и человек – это довольно странный союз.
– Да, я знаю, – сказала Марина и усмехнулась. – Мне уже говорили, что у нас нет будущего.
8
Платон проснулся резко, как от толчка, и распахнул глаза. Сквозь тонкую, как лезвие, щель между сдвинутых штор, пробивался режущий, яркий свет утреннего солнца.
«Где я?»
На прикроватной тумбочке – маленькая лампа под матерчатым абажуром, высокий стакан воды, испарина на стенках которого превратилась в маленькие капли росы, и такой же стакан апельсинового сока. Светлые обои с узором, похожим на морские волны. Знакомые бирюзовые занавески до самого пола. И тот особенный запах чистоты и покоя, который безошибочно можно назвать запахом дома – местом, где тебя любят, ждут и где ты в безопасности.
«Дома. Я дома. Слава Богу!»
Платон с удовольствием вытянулся под одеялом, чувствуя приятное прикосновение к обнаженной коже свежих, отглаженных простыней, и прислушался к ощущениям. Тело немного ныло, как будто прошлой ночью ему пришлось несколько раз то ли упасть, то ли удариться обо что-то, но голова была ясной и не болела: обстоятельство удивительное, если учесть, что вместо памяти зиял черный провал, как будто котлован на месте снесенного вместе с фундаментом дома. Видимо, вчера он все-таки изрядно перебрал: последнее, что помнилось более или менее отчетливо, это Бабанов, идущий к такси с мишенью для дартса на голове. А потом…реальность мешалась с тревожными, похмельными снами: какие-то странные дома, подвалы, мрачные лица, где-то на периферии мелькнул образ Анечки из отдела отгрузки, вызвав мгновенное тревожное чувство, но тут же пропал. Похоже, все обошлось, и он не позволил себе ничего лишнего. Вот и славно. Интересно, который час?
На тумбочке рядом с лампой лежал телефон. Платон протянул руку и посмотрел: 9.17 утра. Ни пропущенных вызовов, ни сообщений. Значит, он сумел добраться до дома раньше, чем Марина начала беспокоиться. Великолепно.
Из-за двери доносилось негромкое бормотание телевизора и уютное позвякивание посуды на кухне. Марина, наверное, готовила завтрак.
«Я дома. Как хорошо!».
Платон потянулся, жмурясь на солнечный свет, и улыбнулся.
Санкт-Петербург, 2015 г.
Примечания
1
«Возлюбленная тень» (лат.)
2
Idea Aqua et Terra corporis,
Anime Aere, spiritu Ardoris,
Ab initio, ab urbe condita
Tueri concordia et create vita!
Разум Воды и тело Земное,
Огонь – силой духа, а воздух – душою,
Пока роковые часы не пробьют
Хранят равновесие, жизнь создают (вольный перевод с латыни).
