Павильона.
Но выйти она не смогла. Имания своим грузным телом перегородила весь проем. Ами замерла в раздумьях, что ей теперь делать.
— Не говори ему, пожалуйста, — взмолилась женщина, сложив перед собой ладони. Ами удивленно смотрела на это представление. Честно говоря, она ожидала скорее угроз, чем мольбу. — Мне очень нужна эта работа. Не знаю, что на меня нашло, но этого больше не повториться, клянусь.
— Не понимаю, зачем вы это сделали, — хмуро разглядывала женщину Ами. — Крикун и убить меня мог.
— Я бы его остановила, — пренебрежительно отмахнулась Имания, но тут же вернула себе несчастный вид.
— Господин Олган ведь вас уже предупреждал, — покачала головой девочка. — Скажите причину такого вашего отношения ко мне, и я подумаю над вашей просьбой.
Имания глубоко вдохнула и шумно выдохнула с видом оскорбленной невинности. Но, увидев, что притворство на девочку никак не повлияло, посерьезнела.
— Ты видела мой позор, — скривила лицо женщина, став выглядеть еще некрасивее.
— Какой еще позор? — недоуменно подняла брови Ами.
— Ой, только не притворяйся, что не видела и не слышала мой разговор с господином Акмитом, — фыркнула Имания.
— Господин Акмит? Тот что неделю назад забрал детеныша Мерцающего Рафа? — Уточнила девочка.
— Да, я видела, как ты завернула за Павильон Хищников. А потом всю неделю ходила с таким загадочным и довольным видом. Тогда я и поняла, что ты все слышала.
Ами запустила пальцы в отросшие на два чжан волосы и нащупала шишку. Такая длина достаточна для того, чтобы волосы постоянно лезли в глаза, но недостаточна для того, чтобы убрать их в хвост. Поэтому она перехватывала волосы широкой голубой лентой, которую красиво вышила для подарка Тамине на день рождения, подвязывая ее у самой шеи. Отросшие волосы были волнистыми как и раньше, только если до того, как они сгорели, были тонкими и вечно путались, то теперь росли густыми и послушными.
Опять она страдает от того, что видела чужой позор. Только в этот раз она даже не поняла, что такого позорного она могла увидеть в обычном разговоре двух взрослых людей. Да и не слышала она ничего, погруженная в свои мысли и переживания. Подавив тяжелый вздох, Ами серьезно посмотрела на Иманию.
— Я могу вам поклясться чем угодно, что не слышала вашего с господином Акмитом разговора. И мой довольный вид к вам никакого отношения не имел.
Имания поджав губы в тонкую нитку, напряженно вглядывалась в мрачное, но честное и открытое лицо девочки.
— Хорошо, я верю тебе, — после долгого молчания кивнула женщина. — Обещаю, больше я никогда не позволю себе столь недостойного поведения. Только не говори брату Олгану, прошу тебя. Вот возьми это Стихиальное зелье, в качестве извинения. Если оно и не пригодится, то ты всегда сможешь его продать.
Недолго думая, Ами взяла флакон. По правде говоря, никакого желания устраивать разборки у нее не было. Но и оставлять безнаказанным проступок женщины она не собиралась. Жаль только, что стихией Имании была Вода, а не Огонь. Управляющая двинулась по боковому коридорчику кормить Монстров и Ами проделала с ней тот же трюк, что и с Корзо в Крепости. Сдвиг, Свежесть Весны на все тело Имании, Бросок Кобры. Когда женщина начала недовольно принюхиваться и недоуменно оглядываться, девочка уже замерла на том же месте где и стояла до этого.
Ами убедилась, что женщина увидела с места не сдвинувшуюся девочку, уж точно не имеющую отношения к вдруг изменившемуся аромату, которым начала пахнуть женщина. Приступив к уже привычной работе, Ами испытывала внутреннее удовлетворение от маленькой свершившейся мести. Да и, по мнению девочки, запах болотной тины всяко лучше облитого духами тела, пропахшего потом.
Во время работы она как обычно тренировала свою особую способность — Укрощение Зверей. Получалось отпугивать только Зверей-Закалок и тех, кто только-только стал Воином. Такие обитали в клетках напротив Монстров на этапе Мастера. В клетке со стаей Обезьян она старалась не смотреть на несчастных детенышей, у которых недавно отобрали маму.
Ами правда ходила довольной всю прошлую неделю благодаря ее успеху с кисетами. До вчерашнего вечера, когда последнее сообщение в Ментальной карте убило ее надежду.
Ей было чем гордиться. Первый кисет она делала два месяца. Пришлось раз десять распарывать швы и начинать все сначала. Без высокого таланта в духовном познании девочке поначалу приходилось очень туго. Ведь надо не просто вышить специальной ниткой и иглой особые символы на ткани, но и подавать все это время определенное, четко вымеренное количество энергии в иглу. А если хоть немного ошибешься, концентрация собьется и подашь энергии немножко больше или меньше, то все, начинай сначала — вещь испорчена.
У Ами с духовным познанием по-прежнему все плохо, талант низкий. И если бы не грань Практики Дыхание Зверя — чувство силы, у Ами до сих пор бы ничего не получилось. Только после пяти или шести попыток получилось приспособить эту грань к предмету. Благодаря чувству силы, Ами видела сколько в игле энергии и постоянно поддерживала одинаковое ее количество.
Это требовало огромной концентрации и внимательности, и поначалу у девочки не получалось заниматься этим долго. Но за полгода она добилась в этом определенного успеха и уже могла шить без остановки целых четыре тысячи вдохов.
Первый кисет получился объемом всего на две полки, хотя материалы и зелье Пропитки вполне позволяли сделать и кисет на три полки. Но для первого своего изделия и это уже было огромным успехом. Подделав клеймо клана Пепельной Рыси, Ами продала его в Аукционный Дом за пятьдесят больших духовных камней. Артефакторам она нести его опасалась, а ну как начнут проверять откуда
