задний проход сжимался снова и снова. Та же потребность отдавалась эхом в моём теле, пульсация была такой сильной, что я прикусила губу, чтобы не закричать. В моей голове возник образ того, как я, должно быть, выгляжу — связанная и распростёртая, с его игрушкой, прижатой к моим ягодицам, и я застонала, мои бёдра дернулись против моей воли. Я вцепилась в подушку, отчаянно нуждаясь в каком-нибудь прикосновении к своему клитору.
— Нет, — пробормотал Роман, отложив игрушку, чтобы погладить мои складочки. — Сегодняшний вечер для этой жадной киски, которую ты, похоже, не можешь контролировать.
Он ввёл в меня два толстых пальца.
Я разлетелась на части, оргазм обрушился на меня, как бомба. Мои бёдра дёрнулись, а ноги сами по себе напряглись. Я боролась со своими путами, но не могла пошевелить руками, извиваясь и постанывая от его ищущих пальцев. Мой мир сузился до удовольствия, охватывающего мою задницу и киску, и я наслаждалась этим, мой разум был восхитительно чист.
Так что я была совершенно не готова к тому, что Роман отстранился — или к вспышке огня, вспыхнувшей за моей спиной секундой позже.
В течение одного напряжённого, дрожащего мгновения я была слишком ошеломлена, чтобы среагировать. Затем я закричала и попыталась перевернуться на бок.
Роман толкнул меня обратно в исходное положение. Раздался свист и дуновение воздуха, а затем огонь шлёпнул снова.
— Остановись! — закричала я, моё вожделение мгновенно испарилось.
Он снова нанёс удар, посылая огненные иглы по моему позвоночнику и вниз по бедру. По моим связанным рукам. Он снова хлестал меня, но не ремнем. Это было по-другому. Ещё больнее, как будто дюжина узких ремней ударила с ужасающей точностью. Воздух свистнул, и ударил огонь, обжигая мои нервные окончания.
— Пожалуйста! — я невидяще уставилась в повязку на глазах, мои рыдания были наполовину заглушены кроватью. Удары хлыста переместились на тыльную сторону моих бёдер, в опасной близости от моего раздвинутого влагалища. Отчаянно пытаясь защитить свою чувствительную плоть, я уперлась коленями в матрас и наклонилась вперёд, мои бёдра заскользили по подушке.
Он схватил меня за связанные запястья и дёрнул обратно вниз. На секунду избиение прекратилось. Затем, к моему ужасу, он схватил меня за правую лодыжку и что-то обмотал вокруг неё, а затем потянул шире и прикрепил к чему-то — к кровати? Столбиков не было. У него что, в изножье были встроены ограничители? Мой пульс участился, когда Роман проделал то же самое с моей левой лодыжкой, усадив меня на шпагат. Моё лоно непристойно раскрылось, воздух ласкал мой разгорячённый вход.
Он провёл хлыстом по моей заднице, дразня рубцы.
Я резко втянула воздух.
— Роман, пожалуйста, не надо. Прости за Брайана. Я не должна была прятать от тебя телефон.
— Не должна была, — сказал он, и его низкий рокочущий голос показался мне неожиданным после долгого молчания. Он снова провёл хлыстом по моим ягодицам, дразня мою воспаленную, дрожащую плоть. Заставляя меня сжаться в ожидании нового удара. — Я всегда знал, что у тебя он есть, любимая. Ничто не входит в этот дом без моего разрешения.
На секунду я была слишком потрясена, чтобы ответить. Он позволил Брайану тайно передать мне телефон? Зная, что я могу воспользоваться им, чтобы уйти?
— Но я не знал, что он работает с Черниковым. — Ещё один взмах хлыста. — И я не знал, что ты сбежишь от меня.
— Такое не повториться.
— Возможно, нет, милая. — Жар снова окутал меня, давая понять, что он наклонился надо мной. Его губы коснулись моего затылка, и Роман прошептал: — Но я думал, что могу потерять тебя, и теперь я собираюсь наказать тебя за это. — Его жар исчез.
— Подожди!
Резкий свист, и затем огонь снова лизнул мои бёдра. Я закричала, всё моё тело напряглось, чтобы убежать, но бежать было некуда. Я была неподвижна, мои руки были скованы, а лодыжки связаны.
Роман хлестал меня вверх и вниз по бедрам, поджигая мою плоть. Мой мир подчинился жестокому ритму: свист хлыста, за которым последовал обжигающий треск по моей коже, а затем мои сдавленные крики. Мои слёзы текли рекой, пропитывая повязку на глазах, и мои мольбы превратились в невнятный лепет, когда я умоляла его прекратить.
Но он продолжал двигаться, его хлыст опускался на тыльную сторону моих бёдер и на ягодицы. Огненные завитки скользнули по моему раздвинутому лону, жаля плоть, которую он ласкал всего несколько мгновений назад. Я извивалась изо всех сил, моё тело дёргалось в оковах.
В конце концов, мои крики стали хриплыми, а мышцы задрожали от напряжения, когда я приготовилась к ударам. Ещё через минуту я позволила себе обмякнуть, когда меня охватило изнеможение.
Я слишком устала, чтобы сопротивляться. Слишком устала, чтобы думать. Мой разум успокоился, и я перестала прислушиваться к свисту. Перестала ждать огня. Роман всё ещё хлестал меня, но теперь жалящие удары не причиняли беспокойства. Это произошло как-то само собой разумеющееся — что-то, что я не могла контролировать, поэтому и не должна была пытаться. И как только я перестала сопротивляться, когда полностью сдалась, меня охватило чувство эйфории. Я плыла, а внутри у меня разгорался жар, который соответствовал огню на моей коже.
Я не была уверена, когда Роман остановился, но только что я была связана, а в следующую секунду он уже держал меня в объятиях. Он снял повязку с моих глаз и расположил нас так, чтобы его спина опиралась на спинку кровати, а я сидела верхом на его коленях, прижавшись нежной попкой к его бёдрам. Его руки блуждали по мне, обхватывая мои груди и откидывая назад спутанные волосы. Вытирая мои слёзы и скользя вниз по моим рукам.
Затем он провёл своими большими ладонями по моей спине к ложбинке между ягодицами, обнаружив, что игрушка всё ещё там. Встретившись со мной взглядом, он сильно надавил на неё, отчего с моих губ сорвался жалобный крик. Я была такой влажной, что насквозь промокла, моё лоно было скользким и горячим.
— Скажи мне «нет», — сказал он по-русски.
— Пожалуйста, — выдохнула я.
Его глаза загорелись, и он положил мои руки себе на плечи.
— Держись за меня.
Я сжала его плечи, чувствуя, как напряглись мышцы, когда он обхватил меня за талию и крепче прижал к себе. Его твёрдый член встал между нами, и Роман, обхватив себя, потёр головку о мой клитор, прежде чем опустить её к моему отверстию.
У меня перехватило дыхание. Я не могла оторвать глаз от вида толстой головки, двигающейся вокруг моего входа. Затем он протиснулся внутрь, и
