А это данные по прошлому ремонту, да?
— Возьми с полки пирожок, догада.
— А еще колонки, они зачем? — Светлана была взрослой уже, но тоже не утерпела.
— А здесь у нас будут данные о номерных дорогостоящих узлах и комплектующих.
— Чи-и-и-иво⁈ Все детали?
— Ага. С номерами, годами выпуска, статусами…
— Охренеть! Это фантастика! Такого не будет никогда.
— Не сразу, это да. Когда-нибудь мы просто интегрируем данные из базы МПС. А пока просто будем забивать ручками на основании получаемых данных.
— По листам комплектации?
— Да. И будем забивать информацию, а не забивать на этот важный процесс.
Фролову не хотелось, чтоб их водили за нос ушлые вагонники России и ближнего зарубежья, типа какой-нибудь обиженной богом и президентом России Украины или такого же угрюмого Казахстана. Только Белоруссия не обижалась, хотя и кричала, что она теперь Беларусь.
И вот сейчас Пётр шел на ковер не с непонятной справкой, а с красивой таблицей большого формата, в которой сам чёрт ногу сломит, а его отдел ориентируется как рыба в воде. Одна беда — уж очень мелкий шрифт. Для молодых глаз нормально, а пожилым не очень будет, додумался Фролов, но было уже поздно, он стоял в кабинете Карасюка. Технический директор в свои полста лет ретроградом не был. Он быстро просёк, какой инструмент ему принес Фролов, как больно можно будет бить этим инструментом весь техотдел, и как правильно, что первым в руках держит данную бумажку именно он — технический директор.
— Можешь, Фролов, когда хочешь! Это именно то, зачем мы тебя взяли на работу. Чтоб ты правильно организовал процессы. Да.
— Ну так. — Петр решил не растекаться мысью по древу. Начальнику его одобрение явно не требуется, а подсказывать, что надо было чётче формулировать свои ожидания казалось неправильным. Как принято говорить в армии, начальству в… Мдя, я не буду эту пословицу приводить здесь, она на французском.
— Короче, напиши мне итоговые цифры простоя.
— Вот они. — Пётр обвел жирным овалом результирующую величину простоя в ремонте.
— Придумал или посчитал?
— Компьютер сам всё считает в автоматическом режиме. Соврать не получится, машина к такому не приучена. — Внутренне он ухмыльнулся. Машина будет делать всё, что ей прикажут. Скажет начальник техотдела врать или не видеть некоторые данные — и будет импортная ЭВМ лакировать действительность как миленькая! Зря что ли она две тысячи долларов стоит? Неизвестно откуда, но Пётр знал эту программу почти полностью. Можно сказать, что в сравнении с прочими он был в ней богом. Из тех богов, кто исполняет в первую очередь свои желания, а к мольбам простых смертных снисходит по настроению и в соответствии с принесёнными ему жертвами.
— А что ты еще можешь на компьютере?
— Многое. Но в пределах разумного. На эти таблицы, автоматические таблицы, — поправил себя он, — можно всю бухгалтерию перевести, если у вас нет настоящей бухгалтерской программы. Работать будет так себе, но лучше, чем вести бухучет в книгах.
— И вот прямо всё будет видно? Кто где чего упёр, кто что забыл внести?
— Да. Наймите специального умного мальчика, он вам соберет такую электронную книгу. Не просто же так вы купили эти компьютеры.
— Ну… купили, все покупают, кто бизнес ведет с иностранцами. А вот так, чтобы от них офигительная польза была (и снова мне пришлось слегка править иностранные эпитеты подполковника в отставке) — тут хрен. Мы бы с радостью, чтоб от них польза была. Но что они умеют, кто бы знал? И какой нужен компьютер, тоже никто не в курсе. Самый мощный покупать? Падла, стоит три с половиной куска баксов. Такой нужен?
— Через год он будет стоить уже две, а еще через год полторы штуки. Сейчас время такое.
— Какое?
— Каждый год будут появляться новые машины, всё круче и мощнее. А старые будут дешеветь. Так что можно спокойно плестись в хвосте прогресса, подбирая хвосты.
— Так бы и слушал тебя. Хорошо излагаешь. Только ты того, больше свою теорию прогресса в информационных технологиях никому не рассказывай. Я технический директор, ты начальник техотдела, а прочим все эти нюансы знать не надо. Сечешь фишку?
— Секу. — Было понятно, что всегда смеющиеся глаза директора не причина не принимать его предупреждение всерьёз.
— Всё, время. Пошли к генеральному.
Кабинет генерального — это прямо генеральский кабинет! Не в плане, что как у классического генерала из фильмов: карта на стене шторой прикрыта и снаряд от «Шилки» на столе в качестве сувенира. Просто дорого-богато. Ну и карта в полстены имеется, такую шторой не прикроешь, да и не надо. «Карта железных дорог Союза ССР колеи 1520 мм» бесстыдно раскинула свои розовые телеса от Дальнего Востока до Финляндии и прочих Польш, где имеется правильная колея. Интересно, подумал Фролов, как склоняются Польши во множественном числе? В смысле, надо говорить «Польш» или «Польшей»? А как склоняется Польша по жизни в историческом смысле, видено много раз.
Хозяин кабинета, вернее лицо его занимающее, был мелок телом, смотрелся старше Карасюка, носил аккуратную бородку и выглядел господином. Прямо таким господином, который точно знает, кто он есть. Даже странно: еще пять лет назад дядя стопудово был товарищем до мозга костей, а вот поди — господин.
— Так, что у нас? Что мы обсуждаем? Это кто?
— Новый начальник техотдела, Фролов.
— Зачем?
— Имеет большой опыт управления, для его возраста, естественно. Разбирается в транспорте и компьютерах. Вот, взгляните: по моему указанию разработал компьютерную программу учета простоев вагонов в ремонте. Программа рабочая, выдаёт реальные итоговые данные, помогает искать узкие места.
— Не егози, дай посмотреть. — Генеральный уткнулся в отчёт по нахождению вагонов в ремонте. — У нас что, на самом деле так много вагонов ломается? — Взгляд генерального упал на технического директора, тот сделал лёгкое движение щекой, и вот уже взгляд соскользнул на Фролова.
— Вагоны старые,
