поужинаем и завалимся на кровати. А уже утром с новыми силами ринемся на покорение столицы.
На вокзал в воскресенье мы отправились вчетвером — Артурчик пообещал, что доберётся туда самостоятельно. Меня и Кирилла девчонки загрузили вещами. Словно они ехали в Москву не на экскурсию, а перебирались в столицу на постоянное место жительства. Лена и Наташа заверили нас, что прихватили с собой только «самое необходимое». Мы с братом невольно переглянулись, словно задумались о том, почему у женщин «самого необходимого» обычно едва ли не в два раза больше, чем у мужчин.
Моё предложение вызвать такси ни Кирилл, ни Лена и Наташа не поддержали. Назвали его напрасной тратой денег, которые мы «с большим толком потратим в Москве». В салоне трамвая я загрустил об оставшемся у родителей в посёлке Братце Чижике. Так же, как ещё недавно с грустью вспоминал о своём оставшемся в прошлой жизни внедорожнике. Признался себе, что уже снова отвык от толкучки в общественном транспорте. Потому что теперь ездил на мотоцикле даже по заснеженным дорогам.
Поезд следовал через Новосоветск транзитом и останавливался у нас только на пять минут — поэтому Лена и Наташа переживали, что те самые «пять минут» случатся не по расписанию. Благодаря их тревогам мы три четверти часа просидели в здании вокзала в компании таких же страдающих повышенной тревожностью людей. Там нас и нашёл Артур Прохоров, приехавший на такси за четверть часа до посадки в вагон. Артурчик с ухмылкой посмотрел на наши чемоданы, поставил рядом с ними свою сумку.
— Вы только представьте, товарищи комсомольцы, — сказал он, — уже на этой неделе мы с вами увидим Высоцкого.
* * *
Непрезентабельный внешний вид нынешних советских поездов сегодня меня не удивил. Я уже насладился им во время летней поездки к морю. Вдохнул привычный запах поезда. Спокойно выслушал скрип и скрежет двери вагона. Посмотрел на раскрасневшиеся щёки выглянувшей наружу молодой проводницы. Почувствовал запах табачного дыма, вареных яиц, копчёной колбасы и жареной курицы. Проводница ловко спустилась по лесенке на перрон, скрипнула валенками по снегу. Поздоровалась с нами, выдохнула клубы пара.
В спину меня подтолкнул нетерпеливый Артурчик. Я сделал шаг вперёд — проводница запрокинула голову, доверчиво мне улыбнулась. Её тут же потеснили ринувшиеся в вагон нетерпеливые Кирилл и Наташа. Лена взобралась в вагон следом за подругой. Ей едва ли не на пятки наступал Артурчик. Я подмигнул проводнице (румянец у той на щеках стал заметно гуще и ярче). Забросил в вагон свою сумку (где её подхватил Артур Прохоров). Резво взобрался по ступеням с громоздким чемоданом Котовой в руке.
Споров на тему того, кто и на каких местах поедет, не было. Потому что я сразу заявил: «Мальчики сверху, а девочки снизу». Сказал, что усажу всех своих подопечных комсомольцев в седьмое купе («чтобы были на виду»), а сам поеду на верхней полке в шестом. Котова не порадовалась моему решению. Но согласилась с ним. Я прошёлся мимо зашторенных окошек по коридору. Добрался до приоткрытой двери, из-за которой звучали громкие голоса Тороповой и Артурчика. Замер в дверном проёме, поставил на пол чемодан.
При моём появлении споры в купе закончились. Комсомольцы привычно выполнили мои распоряжения: разложили по указанным мною местам сумки и чемоданы. Свои вещи я пристроил в этом же купе: решил, что не побеспокою пока соседей. Снял шапку и куртку, повесил их около двери. Уселся — потеснил Котову. Выслушал тихое хоровое «ура!», когда поезд дернулся, а за окном медленно поплыли в сторону привокзальные часы и здание новосоветского вокзала. Почувствовал, как пальцы Лены сжали мою руку.
Поезд едва отъехал от перрона, как к нам в купе наведалась проводница. Она взглядом посчитала нас по головам, выслушала мои объяснения о том, что «я из соседнего купе». Забрала у нас билеты, ловко сложила их и рассовала по кармашкам своей папки. Сразу же взяла с нас плату за пользование постельным бельём. Заявила, что принёсёт нам чай, если попросим — взглянула при этом мне в лицо. Я ответил ей, что с чаем определимся чуть позже. Проводница мне мило улыбнулась, не взглянула на сидевшую радом со мной Лену.
Проводница ушла, оставила дверь приоткрытой. Я повернул голову, посмотрел ей вслед и встретился взглядом с глазами проходившего по коридору подростка. Мы с парнем смотрели друг на друга примерно секунду. Тот показался мне хмурым и серьёзным. Именно таким я его и помнил. Подросток прошёл мимо — я услышал, как громыхнула дверь соседнего купе (того самого, в котором находилось моё двадцать четвёртое место). «Как интересно», — подумал я. Сообщил своим спутникам, что прогуляюсь: покажусь соседям.
Сказал Котовой:
— Иди за мной. Я тебя кое с кем познакомлю.
— С кем? — спросила Лена.
— Сейчас узнаешь.
Я вышел в коридор. Бросил взгляд через плечо — проверил, что Котова последовала за мной. Подошёл к шестому купе, постучал в дверь. Убедился, что Лена вышла в коридор, поманил её к себе рукой. Котова неуверенно улыбнулась, выполнила мою просьбу. Я взял её за руку и сдвинул дверь шестого купе в сторону. Услышал тихие голоса, которые тут же смолкли. Сидевшие в купе около стола люди повернули в мою сторону лица: два худых похожих друг на друга черноволосых подростка и женщина пенсионного возраста.
Я поздоровался с ними и порадовал известием, что я их сосед. Похлопал по верхней полке рукой, заявил: у меня билет на двадцать четвёртое место. Отметил, что и подростки, и женщина не пришли в восторг от моего сообщения. Только младший из парней (он смотрел на меня с любопытством) сдвинулся ближе к окну, словно освобождал для меня место. Второй парень (серьёзный и неприветливый с виду) скрестил на груди тонкие руки и нахмурился. Седовласая женщина улыбнулась и устало вздохнула.
Я чуть посторонился — взгляды моих соседей по купе сместились на замершую позади меня Котову.
— Знакомься, Лена, — сказал я. — Это братья Смирновы.
Подростки и женщина вновь перенесли фокус своего внимания: они снова уставились на меня.
— Вот это Павел. Ему четырнадцать лет.
Я показал на старшего парня.
— А это Никита. Ему уже исполнилось двенадцать.
Теперь я показал на младшего, который сидел под моим спальным местом.
— Здравствуйте, — произнесла Лена.
Седая женщина и подростки её словно не услышали — они не спускали с меня глаз.
— Откуда вы нас знаете? — спросил Паша. — Мы с вами знакомы?
Я почувствовал, как моё сердце
