каких поискать, — умилилась мама. Насторожилась, посмотрела в сторону прихожей. — Кто пришёл? Наши все дома.
В комнату вошёл Иван, с размаха швырнул в сторону дорожную сумку, та повалилась на бок, внутри что-то звякнуло. Юля испуганно прижала ладонь к губам — Иван был страшен. Бледное лицо, горящие яростью глаза, презрительно сжатые губы. Что случилось?
— Нагулялась? — прорычал муж, не сводя с неё взгляда. — Где ты была?
— Дома, — растерянно ответила Юля. — Ваня, что произошло?
— Я тоже хочу знать, что! Или, как водится, я должен узнать последним? — он повернулся к притихшим бабулям. — Когда вы приехали?
— Недавно. На электричке. Ваня, ты чего, как с цепи сорвался, команда проиграла? — спросила тётя Люда.
— Ты бы разулся, зятёк, не дело по ковру в уличной обуви ходить, — заметила мама. Кажется, она одна не испугалась. — Чего с порога орать начал?
— Ты у доченьки свой спроси — чего! Или давай я спрошу. Юля, где ты была ночью? Отвечай, чего молчишь!
— Дома я была, нечего на меня орать, — губы не слушались, дрожали.
Узнал, что она встречалась с Димой? Так ведь ничего не было, она сама всё расскажет, ей нечего скрывать. Только не надо смотреть на неё с такой злостью и презрением, она не заслужила!
— Дома, говоришь? А с мужиком своим тоже дома встречалась, на нашей кровати успели поваляться?
Бабули одновременно охнули и повернулись к Юле. Мама первой пришла в себя.
— Ванька, ты говори да не заговаривайся! Какие мужики, какие кровати? Нас не было, так у Саши спроси. Саша!
Сын зашёл в комнату, опёрся спиной о дверной проём:
— Чё Саша? Я пришёл и спать лёг, отстаньте от меня, — хмуро сказал он и удалился.
— Ты чего на жену наговариваешь, изверг? — возмутилась тётя Люда. — Юля девочка приличная, порядочная, как у тебя язык повернулся?
— Порядочная? — Иван подошёл ближе, взял Юлю за вырез халата, подтянул к себе. — Ну, говори, порядочная, кто вечером тебя от дома на машине увёз? А потом привёз, у подъезда высадил? Молчишь?
Муж оглянулся, увидел новое сиреневое платье, стянул со стула и сунул Юле в руки:
— Для кого наряжалась? Мужа в халате встречаешь, а к хахалю обновочку надела.
— Ваня, я платье вчера купила, у Тани, домой в нём пошла, — оправдывалась Юля.
— Надевай, что стоишь столбом? Я тоже хочу посмотреть на тебя, красавицу.
В груди словно сжалась тугая острая пружина. За что он её оскорбляет, за что? Как-то Юля встретила Ивана в магазине с женщиной, он сказал, что одна из отдыхающих попросила её подвезти, хотела купить домой подарки. Юля не ревновала и не устраивала сцен.
Она скинула халат, надела платье:
— Смотри! — сказала с вызовом. — И не ори на меня больше! Я не буду с тобой в таком тоне разговаривать.
— Не будешь? Со мной не будешь, а с кем будешь? — прошипел муж.
— Отстанешь от жены или нет? — сердито заявила мама. — Сам себе выдумал, а её пытаешь! Может её перепутали с кем, платье такое же или ещё чего, мало ли что в темноте привидится. Один фонарь у подъезда, и тот еле светит.
— Защищаете? Ну, хорошо. Говори, честная и порядочная, встречалась ты вчера с посторонним мужиком или нет?
— Да, — как могла спокойно ответила Юля.
— Значит, вот откуда деньги посыпались? Горничной она устроилась, в доме убирает, а за отдельные услуги на карту получаешь? Я-то думал, с чего такие бонусы, верил тебе. Что поломойки теперь, как бизнесмены зарабатывают? Он тебе авансом проплатил, или уже отработала? Понравилось ему, старалась хоть? — злобно выплёвывал слова муж.
— Юля! — заголосили бабули. — Юленька, как ты могла! Да не голодали же, не бедствовали! Стыд-то какой, срам!
Они все сошли с ума? Разом, в один день? Она единственная, кто здесь в здравом уме и трезвой памяти? Как её родным близким людям могло подобное в голову прийти? Кому здесь должно быть стыдно?
Юля гордо вскинула голову:
— Ваня, если у тебя жена — проститутка, зачем на грязные деньги резину покупал?
Иван замахнулся и ударил её по щеке. Голова безвольно мотнулась, из глаз брызнули слёзы. Бабули заверещали, повисли на нём, пытаясь схватить за руки.
— Ваня, Ванечка, не надо! Ванька, успокойся! Убьёшь же, у тебя кулаки, как кувалды!
Юлю никогда никто не бил. Бабули, наказывая, могли лишить компьютера и прогулок, не выпускать из дома к подружкам и постоянно читать нравоучения, сменяя одна другую. Она всегда боялась драк, в юности, когда девчонки между собой разбирались, размахивая руками и ногами, она сразу сбегала.
Щека горела огнём, но это не сильно беспокоило. Острая, тугая пружина в груди вдруг распрямилась, в голову ударила ярость и злость.
— Не смей меня бить! — закричала она.
От неожиданности бабули выпустили Ивана.
— Кыш отсюда, — прикрикнул он на них. — Пошли вон обе!
— Пошли, Аня, — тётя Люда схватила маму за руку, потянула за собой. — Без нас обойдутся, милые бранятся, только тешатся.
Мама, то и дело оглядываясь, подчинилась. Едва за ними закрылась дверь, Иван медленно, крадучись, стал подходить к Юле.
— Не смей, говоришь? — тихо шипел муж. — Крутая стала, как хахаля завела, дерзкая?
Юля отскочила в сторону, схватила за ножки стул и выставила перед собой:
— Не трогай меня, Иван.
Стул в руках Юли ходил ходуном, она изо всех сил прижимала его к себе и отступала, пока не упёрлась в стену.
Глава 14
Муж усмехнулся, в два прыжка оказался рядом. Схватил её за волосы, поднял Юлину голову и, свободной рукой, ударил в грудь. Из лёгких словно вышел весь воздух. Юля задушено пискнула, ноги подкосились, она бы упала, но Иван резким движением поднял её вверх. Юля упёрлась руками в грудь мужа, кожа головы горела огнём, казалось, ещё немного и Иван вырвет ей волосы.
— Отпусти, — прохрипела она. — Отпусти.
Иван разжал пальцы, Юля рухнула к его ногам.
— Убил бы, — выдохнул муж.
Она подняла голову:
— Убей. Ну убей, убей, чего ты ждёшь? Страшно, или сидеть не хочешь?
Муж отвесил ей ещё одну звонкую пощёчину, Юля почувствовала, как из разбитой губы тёплой струйкой потекла кровь, закапала на сиреневое платье, расползлась уродливым пятном. Юля закрыла лицо руками и опустилась на пол.
Муж ушёл. Шатаясь, она встала, поплелась на кухню. Там, за столом, сидели мама, тётя Люда и Саша. Увидев Юлю, бабули испуганно охнули, Саша изменился в лице. Надо было спрятаться в ванной, чтобы их не пугать. Она подошла к мойке, включила воду, кое-как умылась, пальцем ощупала зубы. Вроде все целы.
Мама тихо плакала, тётя Люда её утешала.
