прилетел по первому слову, благо, эскадра встала на орбитальной базе для ремонта и лететь не пришлось долго. Сын был в растерянности, его только что забраковали на комиссии. В пилоты истребителя путь заказан, сердце может не выдержать перегрузок. В то время еще не существовало компенсационной капсулы, которая позволяла выполнять виражи с ускорением в тридцать-пятьдесят же, не особо чувствуя нагрузок. Казалось, что на этом жизнь и карьера закончены. Лишь разговор с отцом расставил все точки, все приоритеты. Оказалось все не так страшно. Комиссия не рекомендовала отчислить одного из самых успевающих кадетов, всего лишь стоило придерживаться рекомендаций в области ограничения нагрузок. А вскоре и Джулиан, и все окружающие просто позабыли о досадном ограничении. Он открыл для себя мир информации и аналитики. Это стало его религией на какое-то время. Спустя примерно год, к выпускному курсу, проходя практику в действующем флоте, на исследовательском корабле Внешфлота, управляемом сокурсником отца, он познакомился со старым штурманом, который показал ему мир информации с совершенно другого боку. Старик штурман в прошлом оказался сотрудником спецслужб. Имея много свободного времени на корабле и видя увлеченность молодого Колдуэя миром цифр и информации в целом, старик учил его способам сбора и обработки информации, именно у него Джулиан узнал, как и для чего можно информацией манипулировать. Старик не упустил и тему о том, насколько опасным и болезненным оружием может быть информация.
Как раз в этот промежуток времени, пока исследовательский корабль бороздил окраины системы, и произошла встреча землян с расой теерленов. Старший Колдуэй к тому моменту, когда жуки начали прибывать на орбиту, собирался отчалить с обновленной эскадрой, приняв под свое начало десяток новеньких крейсеров. Погасив конфликт, Гудвин на одном крейсере полетел сопровождать к Венере новых соседей и проторчал там несколько недель, пока теерлены сделали все необходимые анализы и признали перспективной дальнейшую работу с планетой. Именно тогда и зародилась странная дружеская привязанность между адмиралом и лидером инопланетян. Когда исследователь вернулся на земную орбиту, оказалось, что Джулиан разминулся с отцом всего на неделю.
По выходу с корпуса он был назначен в штаб Внешфлота на Земле младшим аналитиком. Спустя полгода молодого лейтенанта перевели в специальный отдел «S».
— Ну и денек выдался. — Советник присел на свободное второе кресло.
— Знаешь, о чем я думаю? — Гудвин спросил, не отрывая взгляда от чего-то, известного лишь ему самому. — Теерлены быстро учатся, меняются. Уже сейчас они познают наши понятия и привычки. Что будет дальше? Представь себе жука весом в тонну, идущего по миру с чисто человеческой склонностью к бесшабашности и авантюризму. А когда они научатся экспериментировать? Сейчас их наука выше нашей на голову и это только на накопленном багаже, практически без развития. А у них могут рождаться свои Леонардо, Теслы и Хлебниковы.
В небе появился белый зигзаг и рядом с кораблями команды завис новый, контурами и окраской повторяющий штабной «Гарфилд».
— Вечер перестает быть томным. — Джулиан поднялся и направился к месту посадки. Улыбаясь, обернулся к отцу. — Что-то меня наводит на мысль, что сейчас мы увидим настоящую гарпию. Прилетела дочь Кена Харли и будет возмущаться, как мы тут без нее управились.
Не нужно быть ясновидцем, как оказалось, чтобы предугадать стиль появления молодой девицы с неплохой боевой выучкой и абсолютно запущенной субординацией. Наконец, устав от собственных возмущений и обвинений, она демонстративно уселась на тюк возле своего корабля, надув губы. Колдуэй, пережидал всю ее тираду молча. Улыбка на его лице добавила к монологу несколько лишних минут. И, лишь когда весь запал лейтенанта окончательно закончился. Подошел поближе.
— Лили, могу вас утешить, Арлинг точно так же все пропустил. — Заранее заготовленная шутка достигла цели, Девушка язвительно усмехнулась. — Но в отличие от майора, для вас у меня есть утешительный приз. Круиз на комфортабельном лайнере устроит?
Колдуэй открыто смеялся. Лилиан полоснула по нему разъярённым взглядом и отвернулась.
— Идите-ка вы, сер… сами плывите на своем лайнере. Меня можете под арест посадить на это время, не то я вашему Арлингу что-нибудь сломаю.
— Ну что ж, сами выбрали. Полтора месяца практически в одиночке вы себе выторговали.
— Что?! — На секунду лицо девушки исказил испуг, потом пришло понимание.
— Вы летите на Малахит-Адамс в качестве пилота для мистера Гарвелла. И Принцессы. Я думаю, она не даст его в обиду. А кроме того, вы полетите с официальной миссией от Совета.
— … — Пытаясь что-то сказать, она открывала и закрывала рот, потом крепко обняла шею Колдуэя, чмокнула в щеку и, сорвавшись с места и отбежав в сторону метров на двадцать, завизжала:
— У-и-и-и-и!
Остановившийся возле Колдуэя Арлинг наблюдал за этой картиной с неподдельной грустью.
— Похоже, пора учиться варить ваш любимый кофе, сер.
Глава 9
Вавилон после тишины в резиденции на окраине Ла-Паса казался особенно шумным. Последние сутки оказались слишком уж утомляющими. Одно дело договориться с президентом о передаче полномочий отцу, а вот согласовать это со всеми структурами и чиновниками Этим Джулиан Колдуэй занимался оставшееся время до вылета, все время перелета и еще семь часов в Вавилоне. Он охрип, хотелось плюнуть на все и завалиться спать. Самое важное на сегодня он сделал, сам бог велел хоть немного расслабиться, тем более время к вечеру. Да, стоило конечно заранее перенести встречу с Тони на завтра, но кто думал, что простые в принципе действия его затянут на целый день и вымотают до предела. Благо встреча предполагалась короткая, всего навсего передать Тони материалы, привезенные с Малахита. Вот вторая встреча беспокоила советника гораздо больше. Мария Денисова, жена Кена Харли и мать Лилиан. Любящая и любимая жена друга, и сама она хороший друг. Но себя назвать ее другом Джулиан смог ой как не сразу. Она нравилась ему с кадетских времен, к сожалению, не взаимно.
Огромной неожиданностью, настоящим ударом, для него стал вечер, когда Кэн решил познакомить его со своей невестой. А ведь он даже не знал, что они знакомы. Месяц он избегал Кэна, злился на него и еще больше на себя. Спустя месяц Мария пришла поговорить. Она знала о его чувствах, никогда не лгала ему и не давала надежд. С Кэннетом Харли, как оказалось, они знакомы много лет, практически с детства. Она просила только простить причиненную невольно ему боль и не отказываться от друга. Она боялась, что, если из-за нее рухнет
