свободного распространения идей, буржуазные пропагандисты превратили популярный лозунг в словесный трюк, в маскировку навязывания идей антикоммунизма. Они предлагают модель американской политики, американский образ жизни в качестве подражания для всех стран. Под видом свободы они камуфлируют пороки капиталистического общества, пытаясь создать привлекательную витрину. Они хотели бы, чтобы другие страны и народы вступили в "свободный мир", присоединились к борьбе монополистической буржуазии против коммунизма.
Как показывает опыт, некоторые лица клюнули на буржуазный лозунг свободы. Они представили его как право говорить и писать все, что им заблагорассудится. Подобный лозунг рассчитан на простачков. У себя в стране буржуазные идеологи не так наивны. Они не вкладывают в понятие свободы право говорить все, что захочется. Буржуазная свобода печати на каждом шагу для американского гражданина поворачивается на практике судебными преследованиями, а то и убийствами тех, кто поднимает голос в защиту обездоленных, в защиту правды. Факты опубликования в буржуазной печати США критических сообщений выдаются во внешнеполитической пропаганде за доказательство существования в Соединенных Штатах "нелимитированной свободы печати".
Как же сами авторы теории "свободного распространения идей" рассматривают критику?
Многие сторонники этой теории сокрушаются, что в печати США часто возникают инциденты, "выставляющие Соединенные Штаты в плохом свете". В газетах иногда можно встретить статьи и заявления, противоречащие политике США. Они, несомненно, усложняют осуществление программ внешнеполитического общения.
Подобные явления затрудняют проведение внешней и внутренней политики, требуют изворотливости политиков и пропагандистов. И они используют критику для психологической обработки аудитории.
В частности, критические сообщения берутся для доказательства американской демократии. "Противоречивые сообщения, — писал Дэвисон, — могут иметь и позитивный результат", позволяют "создать ясную картину американского плюрализма", то есть они применяются для создания атмосферы доверия к пропагандистским материалам.
С другой стороны, критические сообщения рассматриваются как средство обострения и возбуждения эмоций. "Плохие вести приводят человека в напряженное состояние и обостряют его чувства…".
Обостренные эмоции позволяют специалистам с Мэдисон-авеню (улица в Нью-Йорке, где сосредоточены основные информационно-издательские и рекламные компании) переключать внимание с провалов американской политики на "угрозу коммунизма", с демонстраций за вывод американских войск из Вьетнама на "происки коммунистов" в США, с трудностей внутреннего положения на провозглашение незыблемости частного предпринимательства. В связи с этим империалистические идеологи иногда сами организуют критические выступления для отвлечения внимания от действительных виновников провалов политики США. В начале 1968 года за рубеж были переданы выступления "большой прессы" США с критикой в адрес помощника президента У. Ростоу, рекомендации которого привели к ошибкам в азиатской политике Соединенных Штатов. Ростоу приписывались рекомендации по усилению бомбардировок территории ДРВ, он обвинялся в том, что не пропускал к президенту информацию, которая противоречила его точке зрения о военных действиях. Без участия Ростоу, утверждали некоторые авторы, бомбардировки давно бы прекратились. "Опрометчивые попытки Ростоу объяснять своими скоропалительными абстракциями целый ряд сложных фактов имели самые печальные последствия для внешней политики США", — констатировал журнал "Нью рипаблик".
Пропагандистская шумиха вокруг Ростоу по времени совпала с началом предвыборной кампании 1968 года, с нарастанием протестов мировой общественности против агрессии американской военщины во Вьетнаме. Противники Джонсона делали Вьетнам главной темой борьбы за кресло президента. И официальная пропаганда спешила отвлечь общественность от обсуждения острого политического вопроса, пытаясь убедить избирателей, что Джонсон не причастен к агрессии во Вьетнаме и основная вина ложится на его помощников.
Критики оставили в стороне основные рекомендации, на которых базируется эскалация тех, кто действительно определяет политику Вашингтона.
С другой стороны, критика, которая звучит иногда со страниц буржуазных газет, показывает, что в капиталистическом обществе происходят сложные, неоднозначные процессы. В недрах самой буржуазии есть силы, которые не согласны с политикой военных авантюр, понимают опасность порочного курса антикоммунизма.
Зарубежная общественность критически относится к внутренней и внешней политике США. И ей предлагаются такие отобранные факты, чтобы выставить политику Соединенных Штатов в более выгодном свете. Для этого у противника изобретается аналогичная проблема, с помощью которой пытаются отвлечь внимание зарубежного читателя от пороков капитализма. В частности, в период обострения извечной проблемы США — расового неравенства — империалистическая пропаганда действовала в подобном ключе. Она пичкала читателя баснями о том, что расовые конфликты являются "всеобщей проблемой мира", что "сегрегация, цветные барьеры — общие явления в большинстве стран. Во многих странах расовый антагонизм гораздо хуже, чем где-либо в Америке". Заранее подготовленная ложь — "расовые конфликты в Советском Союзе", "Россия держит в подчинении желтые расы" — должна была отвлечь внимание зарубежной аудитории от антиамериканских настроений, от темы американского расизма.
Этим "фактам" давно уже не верят даже читатели, подвергающиеся постоянной обработке империалистической пропаганды, и тем не менее они упорно повторяются. Одновременно вступает в действие прием "приукрашенной витрины". Противник очернен, нужно выгородить Соединенные Штаты. Избирается какая-нибудь знаменитость, и она становится объектом "приукрашенной витрины". Если знаменитость рекламирует товар, то под гипнозом ее популярности люди могут забыть о качестве товара.
В период подавления негритянских выступлений в Лос-Анджелесе в 1965 году служба информации ЮСИА передала за рубеж фотографию с текстом. На фото запечатлено выступление известной негритянской певицы Мариан Андерсон у памятника Линкольну. Текст гласил:
"Могущественный символ ее расы. Мариан Андерсон делает последний поклон на концерте в Нью-Йорке в пасхальное воскресенье.
Это было в пасхальное воскресенье 1939 года, когда она стояла у памятника Линкольну в Вашингтоне и пела перед 75-тысячной аудиторией, после того как ей, негритянке, было отказано в присутствии в "Конститьюшн-холл" среди дочерей американской революции. 4 года спустя она благосклонно приняла приглашение выступить в этом зале.
63-летняя госпожа Андерсон — символ могущественного движения за ее расу. Она была первой негритянкой, выступившей в Метрополитен-опера в Нью-Йорке. Она служила своей стране за рубежом как посол доброй воли, когда была делегирована в ООН. Прославленное в мире контральто не исчезнет ни с музыкальной сцены, ни из человеческих отношений, хотя она больше и не подборе соответствующих терминов, которые должны возбудить людей, быть такими же неожиданными, как "вспышка света в темноте".
Сюда можно отнести такую терминологию, как "свободный мир", "свобода и демократия", "динамизм", "идеологические ценности Запада", "великое общество".
Сообщения, призванные ошеломить и ослепить читателя, неоднократно повторяются. Многократное повторение рассчитано на ускорение процесса воздействия на аудиторию. И истинность, правдивость здесь уже не играют никакой роли. Правильно подобранные слова, а не правда, заявляют буржуазные пропагандисты, помогут "изменить ход истории". Правда приносится в жертву политическим целям пропаганды, становится обманом, заранее предусмотренным и запланированным.
Основные понятия, близкие народам всего мира, искажаются и накачиваются антикоммунистическим содержанием, дабы вызвать антипатию. Годами складывался этот прием империалистической пропаганды. Вот несколько характерных определений: "зона мира" — район запретный для деятельности
