не можете найти горы, а Рон все здесь знает. Глупо было бы пренебрегать помощью. Подумайте о дочери.
— Мое имя Мия, — улыбнулась дочь Белого Дракона, — и я рада, что вы присоединились к нам.
— Помниться, ты выступала против, — заметил ее отец.
— Я передумала, — она смущенно заправила волосы за уши и посмотрела на меня. — Знаете ли, девушки бывают такими переменчивыми.
Нет! Она что флиртует со мной? Со мной! Ох… Все-таки лучше бы я притворялась другой девушкой, а не парнем. Кто знает, какие еще могут всплыть проблемы из-за моей маскировки?!
— Вы умеете играть в Яйцо Дракона? — спросил старик.
Что? Я сморгнула, полагая, что ослышалась. Но старик говорил серьезно. Яйцо Дракона… Ох как давно я не слышала об этой игре!
— Так умеете? — повторил он.
О, еще бы… Сердце забилось чаще. Засосало под ложечкой. Когда-то давно, в моем прошлом… во времена счастливой жизни в Долине мы частенько играли в эту игру. Правила просты — передать огромное яйцо и донести его до гнезда, не дав упасть и не позволив захватить яйцо команде противника.
— Умеем, — ответила я гордо. — Очень хорошо умеем.
Или умели когда-то… Все — таки я не играла в Яйцо Дракона с детства.
— А в чем дело? — спросила я, — При чем здесь эта игра?
— Мы сыграем. Вы двое против нас с дочкой. И, если вы победите, тогда идите с нами.
Я не сдержалась и широко улыбнулась.
— Вы ведь не всерьез? — спросила я. — Это же детские глупости.
— Это традиции. Если вы не знаете традиций, но не имеете права идти с нами.
Очень странная логика, но я все равно кивнула, соглашаясь на игру.
— Не смотри на то, что я не так молод, как ты, — сказал старик. — Когда-то я был чемпионом. То, что твоему другу удалось меня ударить — это случайность.
О, нет. Просто Рон — это Рон. Просто он дрался на рингах и стал опасен, очень опасен.
— Конечно, — ответила я. — Разумеется, случайность. Кто ж спорит.
Глава 17.2. Избивают?
Я знала, что Рону все это не понравится, но теперь мы команда, как бы странно это ни звучало, а в команде действуют сообща. Все-таки рана у него серьезная, я ударила так, словно собиралась убить. Кровь до сих пор текла, и надо было что-то сделать. Я перевернула Рона на живот и осмотрела рану.
— О сумасшедший мир, — пробормотала я. — Рон, я же в самом деле чуть не убила тебя.
Сердце перехватило. Дыхание ускорилось. Подступали слезы. Я чуть его не убила. Но Рон дышал, и это главное. Я перетащила его в отдаленное место. Разгребла волосы и намазала рану припасенной мазью из Управления. Особая мазь. Я брала ее на случай, если эти негодяи Белые Змеи ранят моего сына, но сейчас пришлось немного потратиться на непутевого муженька. Рана затягивалась на глазах и скоро превратилась в простую ссадину. Удобное средство. Удобная мазь. Рон уже пришел в сознание, но еще не набрался достаточных сил для того, чтобы открыть глаза.
— Теперь слушай меня внимательно, — я заговорила с Роном тихо и четко. — Если бы я не ударил тебя, тот старик бы обратился Белым Драконом и сжег нас заживо. А ты бы не дал отпора, ведь свою драконью силу ты потерял. Человек слабее дракона.
— Да как бы он смог обратиться, — пробормотал Рон, чуть приоткрывая один глаз.
— Преспокойно. Ему отрезали крылья, так что он просто бы стал гигантской белой ящерицей. И силы на то, чтобы сжечь тебя ему бы хватило.
Рон открыл оба глаза и посмотрел на меня… устало. Я ожидала, что он разозлится, начнет кричать, сцену тут устроит. Но в его потухшем взгляде различалась лишь усталость.
— Я договорился, — продолжала я. — Если мы победим в традиционной игре, в Яйце Дракона, то они возьмут нас с собой.
— Не понимаю, что с тобой не так, — выдохнул Рон. — Ты тоже Дракон, да с обрезанными крыльями, но тебе бы тоже хватило сил обратиться в ящерицу. Мы сильнее. Его дочь-девчонка, девчонки не обращаются, мы бы победили.
Справедливо. Я же притворяюсь Пилливом, и по легенде тоже умею обращаться. И какое объяснение мне придумать, чтобы не вызвать подозрений? Ответ пришел в голову неожиданно и быстро.
— Я не захотел, — сказала я самым наглым голосом.
— Что?
— Не захотел. У нас с этой семьей одни цели и один путь. Не понимаю, зачем прибегать к насилию, когда можно просто договориться.
— Нельзя, — тут Рон чуть заметно зарычал. — Люди не договариваются. Имеет значение только сила, кудрявый! Лишь она! Сильный побеждает слабого, и никак иначе.
— Тяжело же тебе живется с такой философией. Всех считаешь врагами.
— Понял-понял! — оскалился Рон. — Дело в том, что ты мелкий недоумок не научился нормально превращаться, вот и заладил эту чушь про договориться, — хохотнул. — Я должен был понять…
К нам приближалась Мия. Девушка неловко улыбалась и держала в руках баночку с желтой жидкостью.
— Меня послал отец, — смущенно сказала она, бросая короткий взгляд в мою сторону. — Папа хотел, чтобы я принесла мази для… — бросила взгляд на Рона, — мази для него.
— Спасибо, Мия, — кивнула я.
— Я это делаю потому, что… Он же болен, а больных надо жалеть.
— Болен? — смутился Рон.
— Твой друг Пиллив нам все рассказал, — продолжала Мия, — и про неконтролируемые вспышки агрессии, и про смерть родителей.
Рон повернул голову на меня.
— Какое ты имел право? — заговорил он нарочито спокойным тоном.
— И рассказал, что из-за этого тебя частенько избивают, — все говорила Мия, — так что отец решил все-таки помочь. Крови-то сколько было.
— Избивают? — прошептал Рон одними губами, не отрывая от меня лица.
Глава 17.3. Заслужил
Я не могла определиться с его эмоциями. То ли он злится, то ли смеется… Возможно и то, и другое.
— Передай благодарности своему отцу, — сказала я, забирая банку.
— Да не за что, еще он просил передать, что состязание будет завтра на закате.
— Спасибо. Иди.
И Мия, бросив еще один неловкой взгляд на меня, пошла к костру, туда, где сидел ее внимательный отец.
— И что это было? — Рон чуть наклонился к моему лицу. Опасно близко.
Сердце предательски ускорилось. Ладно, к драконам все!
— Это было мое решение, которое спасло нам обоим жизнь, — ответила я, отодвигаясь от него.
— Ты выдал меня за слабака, — хохотнул. — Нет-нет, за больного слабака.
— Именно так, — я подняла голову выше. — И ты будешь притворяться таковым, если хочешь попасть в Проклятые Горы.
— Какой же ты самоуверенный, кудрявый.
Рон придвинулся
