из отношений", "У нас осталось мало чувств". Меня это шокировало. Но потом я поняла, что люди хотят радоваться жизни. Они могут себе позволить роскошь не жить с нелюбимым человеком, не цепляться за семью, которая себя изжила, не жертвовать своим счастьем ради детей».
Я решила обсудить датскую систему с социальным работником Ириной Хайэм. Она родом из Петрозаводска. В Данию впервые приехала еще в 2004 году на студенческую подработку и через несколько лет вышла здесь замуж. Последние 15 лет Ирина как раз консультирует семьи, у которых при разводе возникают проблемы. Таких немало, хотя большинству рано или поздно удается договориться. Если детям больше 15 лет, их мнение тоже учитывают, тем более что, по словам Ирины, в Дании с детьми принято все обсуждать чуть ли не с пеленок.
«В этой стране спокойный, цивилизованный развод — норма, — объясняет Ирина. — А если появляются разногласия (например, пара не может решить, с кем остаются дети или кто должен платить алименты), то в каждом городе работает Familieretshuset — суд по семейным делам. Там есть соцработники, психологи, адвокаты. Каждый случай стараются разобрать индивидуально. Датчане любят закон».
Ирина, которая сама прошла в Дании и через развод, и через выстраивание лоскутной семьи, рассказывает, что ее мама, живущая в России, долго отговаривала ее разводиться и призывала терпеть неудачный брак ради детей: «Как ты справишься одна? Кто тебя возьмет с тремя детьми? Да ты никому не будешь нужна!..»
Но Ирина быстро нашла нового партнера, получив в нагрузку двоих взрослых бонусных сыновей. Однако датский постразводный уклад с абсолютно равной заботой о детях женщине не по душе. Поэтому с бывшим мужем она договорилась, что детей он будет забирать только на выходные: «Мне так комфортнее. Я с ужасом вспоминаю те годы, когда мои дети, как у многих разведенных датчан, жили неделю у папы, неделю у мамы. Не видеть детей две недели в месяц — для меня это было слишком тяжело. Да и для них жизнь на чемоданах, наверное, тоже. Возможно, дело в разнице менталитетов».
Красная линия
Моего берлинского приятеля, редактора популярнейшей в Германии газеты Bild Флориана Грове я про себя называю «человек-дзен». Я знаю этого парня много лет, но даже в стрессовые моменты вроде жуткого цейтнота на работе или приступа мигрени он сохраняет благостное расположение духа. Я предполагаю, что тут играет роль ежедневная йога и веганская диета, которую Флориан практикует долгие годы. Он же благодарит за свой прочный внутренний стержень родителей, даром что те развелись, когда они с младшим братом учились в начальной школе.
Заслуга мамы и папы, считает Флориан, в том, что они расстались вовремя и сумели не нанести своим детям эмоциональные травмы. Хотя риск, разумеется, был. После развода родители быстро нашли новых партнеров. С понедельника по среду Флориан с братом жили с мамой и ее новым мужем, со среды по пятницу — с отцом и его новой женщиной. Выходные родители делили по очереди. Вместо четырех бабушек и дедушек у них было целых восемь.
Сейчас Флориану 40. Если сегодня такой семейный расклад особо никого не удивит, то 30 лет назад в Германии и многих других странах после развода дети чаще всего оставались жить с матерью. Его родители оказались в каком-то смысле первопроходцами. Во время развода оба нашли себе психотерапевтов (что в конце прошлого века было редкостью). Это, как убежден Флориан, помогло им разойтись «экологично».
«Мама первая открыла дверь для моего отца и его новой женщины, — рассказывает берлинец. — Проблем у них, мягко говоря, было немало, но они сумели найти общий язык и научились разговаривать друг с другом. А через пару лет отношения наладились настолько, что мы уже стали все вместе отмечать Рождество».
Возможно, нам надо поздравлять людей с разводом так же, как со свадьбой.
С бонусной мамой Флориану тоже повезло. У нее не было своих детей, но она оказалась мудрой женщиной и никогда не пыталась их с братом воспитывать. «По сути, мы стали ей детьми. Сейчас у моих дочек она самая любимая бабушка», — резюмирует Флориан.
Я смогла собственными глазами убедиться, что он не идеализирует свою cемейную историю. Во время каникул на Балтике мы много раз заходили в гости к его мачехе, которая уже больше 30 лет живет с отцом Флориана в двухэтажном деревянном доме в городке Аренсхоп недалеко от моря. Анхела — худая, миниатюрная, уже пожилая немка с седоватым каре до плеч и хриплым от многолетнего курения голосом. Она всю жизнь проработала школьной учительницей и готова возиться с детьми часами: читает с ними книжки, готовит маффины, водит по своему саду, захватывающе рассказывает про каждый цветок и терпеливо объясняет, как устроены жуки и пчелы. Все дети, причем не только дочки Флориана, обращаются к ней Oma Angela (бабушка Анхела) и действительно ее обожают — мои два сына все каникулы ходили за ней хвостом.
И все-таки, нужно ли пытаться сохранить не самый счастливый брак? Исследователь феномена счастья Пол Долан убежден: социальное представление, будто надо во что бы то ни стало быть вместе ради детей, порочно по своей сути. «Жить вместе зачастую намного вреднее для ребенка, чем согласиться с тем, что отношения пошли не так, и отказаться от них таким образом, чтобы сохранить счастье детей, — пишет он. — Возможно, нам надо поздравлять людей с разводом так же, как со свадьбой»[67].
Мой друг Флориан Грове полностью эту мысль разделяет. Он убежден, что его родители, вовремя разбежавшись, не перешли ту красную линию, когда в отношениях накапливается слишком много боли и общаться без скандалов становится крайне сложно: «Зачем оставаться в браке, который не приносит радости? С новыми партнерами они стали счастливее, и это было лучше для всех нас. Детям нужны счастливые родители».
За стол переговоров
В Институте развития семейного устройства (ИРСУ), который 10 лет назад основала психотерапевт, автор нескольких бестселлеров по психологии воспитания Людмила Петрановская, с недавних пор проводят тренинги для тех, кто собирается — или уже живет — в формате расширенной или смешанной семьи. Запросов на такие тренинги, а также на психологическую помощь при разводе в последние годы в крупных российских городах все больше.
«Число клиентов, которые желают развестись цивилизованно, за последние 10 лет сильно выросло, — подтверждает один из тренеров ИРСУ, семейный психолог Диана Ибрагимова. — Идея, что муж и жена должны во что бы то ни стало оставаться вместе ради детей, еще, конечно, у нас превалирует, но люди стали гораздо
