с Младенцем, сидящим в лоне Божией Матери или на груди ее (там же, табл. VIII, 15–24, рис. 212–228). Некоторые из этих печатей принадлежат константинопольским патриархам, преимущественно XII столетия, но есть подобные печати также XIV и даже конца XV века. Это обстоятельство как бы указывает на существование чтимой иконы в св. Софии о чем скажем особо по поводу типа Божией Матери Киево-Печерской.
Многочисленные буллы, как древнейшей эпохи (рис. 180 и 181), так и периода X–XIII столетий, представляют погрудное (но не поясное) изображение Божией Матери, при котором ее рук (не поднятых) не видно, с «оглавным» или даже «оплечным» образом Младенца на ее груди. Головы Божией Матери и Младенца окружены нимбом, а по сторонам Богоматери на древнейших буллах видны два крестика в поле. Никакого диска или медальона[80] вокруг Младенца не видно, и предполагать, что диск или медальон не переданы рещиком, нет никакого основания. Всего вероятнее, поэтому, что подобные сокращенные схемы иконного изображения Божией Матери с Младенцем происходят из наиболее известной и употребительной формы изображения Божией Матери, сидящей на троне с Младенцем перед собою.
180. Печать древнейшей эпохи
181. Печать с изображением Божией Матери (в натур. вел. и увелич.) Иоанна, митрополита Лаодикийского, по заключению Н. П. Лихачева – IX века
Как увидим ниже большинство памятников представляющих тип Божией Матери Панахранты, относится не к моленным иконам, но к разряду декоративных произведений: главным видом является здесь торжественное изображение в алтарной нише, нередко мозаическое, обставленное по сторонам архангелами и апостолами или святыми. Вполне естественно, если эта торжественная композиция получала также разные хвалебные эпитеты, между которыми имя Панахранты или Ахранты или Пантапассы имело значение для образов с особым почетным наименованием. Возможно затем, что за отсутствием определенной святыни, т.е. чудотворного моленного образа в этом типе, его списки получали чаще новые местные названия, как напр. Печерской Божией Матери.
На существование в Цареграде именно в св. Софии, оригинала Печерской иконы Божией Матери как будто указывает любопытная «Беседа о святынях Цареграда», относящаяся к концу XIII или началу XIV века и изданная Л. Н. Майковым[81]. В описании святынь Софии есть там следующее место: «Дале же пошед мало, по левой стороне есть теремец чюдно устроен; в нем икона Пречистая Царица Богородица; та икона посылала мастера на Киев ставить церковь в Печере ко святому Антонию и Феодосию; та же икона плакала, коли Фрязи [взя]ли Царьград и держали 62 лета, но веры ради не мучили никого же, и пришедши пред икону сию, имаша слезы ее и запечаташа в рачице злате на выделе степном ту же пред иконою, а самых Фрязъ иного крестися; и пришед калимох изо Аравии, изгна Фрязы, а град предася Настасу царю; и тые слезы сседошася аки жемчюг и до сего дни: тая же икона многий целит больных».
Возможно, что печати константинопольских патриархов (и отчасти также монеты со временем Михаила VII Дуни) во второй половине XI века и вообще при Комненах стали появляться с изображением Божией Матери с Младенцем на престоле[82] и что чудотворная икона этого типа почиталась в св. Софии особенно в эту эпоху. Но с другой стороны, почитание Печерской иконы связано было и со Влахернским храмом, ибо, например в Москве ц. Положения ризы Божией Матери во Влахернах или «Печерская Божия Матерь» была домовою церковью московских митрополитов. и на печатях их изображалась Печерская икона, стало быть, это была та же самая чтимая икона Божией Матери ή έπίσκεψις. Патерик указывает на Влахернский храм, как на место происхождения иконы Печерского монастыря, которая была ни что иное, как мозаическое изображение Богоматери в алтаре Киево-Печерской церкви, прославившееся уже при самом появлении своем (1083–1089 гг.) сказанием о нерукотворности и распространившееся впоследствии во множестве списков, копий и подобий по всей России. Мозаика эта исчезла, и между ее списками неизвестно ни одного, который мог бы считаться сколько ни будь точной копией древнего оригинала. Единственная копия, которую в настоящее время можно было бы указать, как наиболее близкую к этому оригиналу, есть фресковое изображение в одном из приделов церкви Спаса на Бору в Московском кремле. Фреска эта украшает неглубокую нишу, которая дает повод думать, что в храме Печерского монастыря мозаическая Богоматерь находилась также в абсиде алтаря.
Насколько близко стоит к Печерскому оригиналу миниатюра (рис. 182) в кодексе Гертруды, Латинской Псалтыри, хранящейся в архиве г. Чивидале в Ломбардии[83] и дополненной византийскими миниатюрами, около 1083–1084 гг., судить трудно. Миниатюра эта представляет торжественное изображение Богоматери, выделенное от обстановочных фигур архангелов или святых, которые по месту в рукописи не помещались в пределах миниатюры. Богоматерь здесь окутана с головой большим темно-пурпурным (темно-лиловым, почти черным) мафорием или покрывалом. Это покрывало собрано на груди в мелкие складки, образующие по краям ласточкины хвосты, а на руках подобие широких рукавов далматики, и затем оно же переброшено поверх колен, справа налево. Нижняя одежда или хитон темно голубого цвета; на ногах Богоматери красные башмаки. Мафорий окаймлен бахромою с нанизанными кораллами. Младенец облачен в синий хитон и пурпурный гиматий, весь штрихованный золотом. Согласно с принятыми особенностями этого типа в XI веке (напр. в мозаиках собора в Триесте и церкви Луки Фокидского), настоящая миниатюра представляет Младенца не сидящим на коленах, как в периоде предшествующем, но искусственно удерживаемым Богоматерью у себя перед грудью, т.е. в указанном гиератичееком положении, которого не знает ни древняя иконография Богородицы, раннее начинавшееся средневековое западное искусство. Любопытное распространение того же Печерского типа представляют и несколько других миниатюр западных рукописей.
182. Миниатюра в кодексе Латинской Псалтири в г. Чивидале
Почти на границе древне-византийского искусства с его позднейшим периодом, когда оно еще пользуется прежними композициями, старым простым рисунком и скудным подбором основных красок мы находим те же изображения Богоматери и также в своеобразной архаической передаче. Такова эмалевая пластинка (рис. 183) с изображением Богоматери с Младенцем на престоле, находящаяся на известном чудотворном образе Хахульской Божией Матери в Гелатском монастыре близ Кутаиса. Изображение это помещено в средине того тройного складня, который представляет собою этот образ, и находится под вставленной в складень иконой Богоматери, притом, однако же, так, что выше самой пластинки помещено еще полукруглое изображение Вседержителя, возседящего на радуге в звездном поле. Кроме того по сторонам этой пластинки помещено два других с изображениями архангелов и весь набор этих отдельных эмалевых
