(он так и сказал портрэт,) развесят на каждом столбе. Меня будут искать и рано или поздно заметут, ведь так?
– Наверно.
– Значит, я потенциально могу в сизо, то есть на следствии, сдать заказчика. А кто это допустит. У заказчика знаешь сколько бабла. Если он почувствует такой кипиш пошлет еще киллеров что бы меня убрали по-тихому. Сам виноват. Засветился. Так что оставь я тебя, и мне крышка. Усекла?
– Да.
– Ну, куда двинем?
– Подождите. Я стишок вспомнила! – сказала она с широко открытыми от испуга глаза-ми.
– Не длинный? – с нотками недовольства спросил киллер.
– Нет.
– Рассказывай голуба.
Девушка напряглась как-то вымученно улыбнулась и развела руками.
– Опять забыла.
– Вот видишь, сама у себя пару минут жизни украла. Ну ладно, пару минут я тебе подарю. Может, в толчек, в смысле в туалет перед смертью хочешь?
– Хочу.
– Ну, пойдем, только не закрывайся. Я ногу поставлю, смотреть не буду.
Они прошли в туалет. Она села посидела и встала.
– Что? Никак?
– Я при вас не могу.
– Мужчин боишься, …. ….. поди, и девочка еще?
Настя, молча обреченно, кивнула. Глаза ее были потухшие и как бы закрыты поволокой и никаких мыслей в них не отражалось.
– Блин! Ну и работа у меня. Что зажалась?
– Так.
– Выпить есть?
– Есть. Водка. Вот тут в шкафчике, – торопливо пробормотала девушка, делая непроиз-вольное движение всем телом к кухонному гарнитуру.
– Не палёнка?
– Нет.
– Давай. Для храбрости.
Настя потянулась, достала дорогую мариинскую водку, которую предпочитал дядя. Литровая бутылка была початая, но около трех четвертей в ней еще было.
– Этот, которого я сегодня замочил …что? Заслужил, – сказал киллер, как бы разговаривая сам с собой, – воруют, не могут договориться. Как пауки в банке друг друга заказывают. Наливай… наливай, полный стакан. Вот! Нормалек! Вон туда отойди в угол подальше, что-бы не слиняла, пока я пью.
Он размашисто одним залпом выпил две трети. Поставил остальное на стол.
– Офигенное пойло! Держи! – Он подвинул ей резко остатки водки, – Не брезгуй, пей из моего, тебе уже теперь все равно. Давай.
– Нет.
– Да знаю, что не пьешь. Надо. Кайфанешь. Не так страшно будет. И закусь. Поскреби по сусекам.
– У меня пирожки. Сама утром пекла.
– Молоток! Давай.
Она выпила все до дна, и они стали закусывать пирожками.
– Вкусные. У меня ма тоже такие пекла раньше.
– А сейчас?
– Сейчас нет. Она уже давно не встает.
– Ты ходишь к ней?
– Ну а как же? Я что совсем что ли.
– Странно.
– Да это работа. Так-то я нормальный. Она ясен пень, ничего не знает. Сегодня был. Завтра не знаю, как получится. Ждет, всегда волнуется.
– После убийства к маме ходите.
– Ну, ты даешь голуба! О! Водка по мозгам шарахнула. Хорошо! Налей еще немного. Вот примерно то, что я тогда тебе оставлял. Нет, это много.
– Много?
– Ну ладно. Оставь. Пирожков то больше нет?
– Нет. Я могу напечь.
– Эх! Хитрая какая. У вас все в Чите такие? Что я тут с тобой буду сидеть до полуночи. Пиф! Паф! И в дамки. Мне тут высиживать совсем не резон.
– Я просто сказала.
– Про-о-сто. Вон там, что в тарелке? – Киллер вытянул руку по направлению к кухонному окну, прикрытому легкой полупрозрачной шторкой.
– Яблоки.
– Неси ладно. Пойдет. Закушу яблочком.
– Хорошо! Нормальная водка у твоего дяди. Ты что думаешь, я убийца? Нет. Они убийцы. Я исполнитель. Убивает пистолет. Я только нажимаю на курок. Они убийцы, я переда-точный механизм. Винтик. Одно звено в цепи и не главное.
Киллер помолчал погруженный в свои мысли и продолжил:
Прежде чем нажать на курок знаешь, сколько событий происходит. Обычно подготовка недели две, а то месяц. Пацаны ездят, устанавливают маршрут, привычки клиента. Семья, работа, телохранители если есть, водители, любовницы, съемные квартиры, коды подъездных замков, телефоны, фотографии в разных ракурсах. Представляешь не того замочить!?
Да-а! – Киллер доел яблоко, и огрызок положил в свою сумку. – Он тебя ни разу не видел, а ты прям все про него знаешь. Вот он на блюдечке с голубой каемочкой. Пацаны могут засветиться. Им обеспечивают алиби. Как правило, отправляют в другой город. Дальше мой выход. Выбрать место и время согласно привычкам клиента. Подготовить проверить пути отхода. Скажем замки на чердаке сбить. Легенду, почему я здесь оказался. Работа мать ее! Просто работа, за которую платят хорошие бабки. А так! Я мать люблю, брателу, сестру. Меня грохнут и им всем крышка.
– Давай и тебе маленько? – Киллер вновь потянулся к бутылке.
– Нет! Мне уже хватит. Пожалуйста, хватит! – Взмолилась девушка.
– Спокуха! Убери руки.
– Чуть-чуть! Только совсем немножко.
– Много не налью. Пей!
– Ну, зачем?
– Пей! Я знаю что делаю.
Она выпила. Яблоко не взяла. Утерла губы кистью руки.
– Ну как пошла? – киллер улыбнулся.
– Не знаю. Голова немного закружилась.
– Это нормально. Закусывай. Закусывай. Держи вот яблочко.
Он протер руками в перчатках крупное яблоко и подал ей.
– Кружится.
– Садись. Вот сюда. Ага. Нормально. – Он устроился поудобней, немного откинувшись на стуле. – Ты знаешь, как я стал киллером. Мы с Челябинска сами. Отец и мать приехали, вложились в новостройку. Там все продали. Нам должны были построить хату. И что? Да нифига. Кинули. У отца инфаркт, мать слегла…. Квартира съемная… Что делать? Я типа старший. Брат балетными танцами серьезно занимался. Сестра вот как ты. Нет чуть помоложе, на следующий год школу кончает. Москва, столица мать ее!
Он забарабанил по столу пальцами и желваки у него на лице заходили ходуном.
Правду начал искать. Наши заявы лежат себе и лежат. Никто не чешется. Одни отписки. А потом узнаю. Все в сцепке. И прокурор и следаки. Так я захотел наказать. Порешу, думаю ублюдка генерального. Ствол стал искать. Купить не на что. Думаю, сунусь к бандюкам каким-нибудь. Сунулся. К одним, ко вторым, третьим. А никому я не нужен. Это только в киношках красиво снимают. Реальные пацаны сами на своем районе работают и лишний рот им совсем ни к чему. Ну, зачем я им? Кто крышует, кто проституток развозит, кто с тачками мутит. Возьми меня. Лишний рот, делиться надо. Послали меня короче. Ушел. Дальше случай помог обстоятельства у братвы. Через полгода меня нашли. Базар завели, не передумал? Нет говорю. Тебя никто не знает. Вальнешь одного из соседней группировки по-тихому, достал сука, нам не по понятиям. Если засветишься, мы в отказ пойдем.
И что если все «окей»? Говорю им. Там посмотрим. Уклончиво так отвечают. Так вот и стал в резерве у них. К себе не берут, но разовые заказы, иногда подкидывают. Ну и бабло соответственно. Не обижают. Может и правильно, что на дистанции держат. Киллера ведь вообще никто не должен знать. Блатная среда она только на первый взгляд такая спаянная и братанская, а стукачей там не мало. А может, побаиваются. Киллер он кто? Он вообще вне закона, семь или восемь человек на тот свет отправить, это уже все одно. Один спрос. Представляешь если на тебе несколько жмуриков… полная свобода. Что ты там примолкла?
– Я не примолкла. Слушаю.
Настя посмотрела на часы. Она посмотрела не для того, что бы узнать время.
– Думаю, для них я не стал своим. Пользуются моими услугами, а я чужой. По фене я почти не ботаю, на киче не чалился, по кабакам с ними не сижу, с проститутками ихними не сплю. Да! Этого генерального я все же вальнул. Ох! Уж он у меня на коленях поползал. Специально подкараулил в таком месте, чтобы нам не помешали. Что он мне только не предлагал? Да кто же ему поверит. Раньше надо было головой думать, а не этим местом.
– Убивать страшно? – промолвила Настя.
– Если знаешь что это отморозок, то нет. А других почти и не бывает. Если бы у нас бы-ли не заподлянские законы… Понимаешь!
