— Гёссер. Понесёшь?
— Давай.
Анастасия встряхнулась. Её взяли и понесли. Она не видела куда идёт, зато видела то, откуда. Это был чудовищный мир. Это снится. Это не может быть правдой. Всего лишь ужасный сон. Скоро проснётся, и всё будет хорошо.
Но она не просыпалась. Час за часов смотрела одну и туже картину. Каждые несоклько часов её опускали, подкармливали, а когда она не выдерживала, вырывала питательные массы, ей что-то вкалывали в вену, которую с трудом нащупывали.
— Слишком забита. — Нехотя признавал человек по имени Гёссер.
— Дай я. Да, ты прав, Кровь густовата. Надо иглу поменьше.
— У нас и так мало осталось, найди другую вену.
Бородач недовольно промямлил, и Анастасия почувствовала, как кто-то массирует её лодыжку.
— Вот, нашёл.
Укол не почувствовала. Просто нечто холодное влезло под кожу.
— Ты как?
Она увидела склонившееся к ней лицо Гёссера. Это был молодой парень, лет двадцати. Может даже моложе.
Анастасия моргнула, мол, нормально.
— Хорошо.
Её снова подняли, и теперь Анастасия обратила внимание на безжизненную поверхность. Ни деревьев, ни травинки. Одни камни, обломки, руины построек, которые почти сровнялись с землёй. Изредка рос мох.
— Скоро наступит утро. Светлеет. — Забеспокоился Гёссер.
— Успеем.
Анастасия заснула.
Очнулась на операционном столе. В крови. Она закричала, но из рта вырвался жалкий хрип, который и голосом не назовёшь.
— Тихо, тихо! — Подбежал бородач. — Меня зовут Винни. Успокойся. Всё хорошо. Ничего плохого с тобой не сделали. — Он наклонил сверху зеркало, и Анастасия увидела себя.
Хотя вокруг много крови, но это остатки. С ней действительно всё в порядке, кроме одного. Это не её тело. Какое-то худое, бледное, немощное. Щёки впалые, под глазами синяки. Как она вообще может жить в таком состоянии?
— Не так плохо, как ты думаешь. Многие выглядят ещё хуже, умирают по пути. — Развёл руками Винни, будто читал мысли. — Тебе повезло. Тебя вовремя извлекли из рациона.
— Какого рациона? — Прошептала Анастасия, и удивилась, что смогла.
Винни улыбнулся.
— Ну как какого. ЧёрноБога. Надо же ему питаться.
Глаза Анастасии ничего не выражали. Она не верила в это. Ерунда какая-то. Об этом её не предупреждали.
— Чушь…
— Если бы тебе об этом сразу сказали, ты бы тем более отказалась просыпаться. Ничего не поделать. Правды можно понемножку, а то мозг не выдержит. — Винни махнул рукой. Мол, забей. Бородатый, приятный человек. У Анастасии потеплело на душе, и она перестала любопытствовать. Лучше ещё немного потерпит, придёт в себя, а там, начнёт разбираться по ходу дела. Но один вопрос вырвался.
— А что будет, если…
— Мозг? — Догадался Винни. — Потеряешь связанную с нами память, как нечто, что вредит организму. Да, мозг он такой. Заботливый. — Вздохнул Винни взял Анастасию и перенёс её на мягкую койку, накрыл одеялом, и она, под шум системы вентиляции заснула. Наверно, сейчас они очень глубоко. Где-нибудь, где никто и ничто не достанет. Хотелось взглянуть ещё раз на свою кошку.
* * *
Так прошли дни. Винни постоянно приходил, вкалывал совсем тоненькой иглой в вену раствор, уходил. Убирал за ней. Игла шприца становилась всё толще, а потом и вовсе исчезла. Ей просто давали раствор прямо в рот. Затем, она начала есть сама. Уже получалось ровно сидеть, не падая. Удавалось вести членораздельную беседу. Когда Винни пришёл в очередной раз, Анастасия поднялась.
— Я готова узнать правду.
Но Винни покачал головой. Сложилось впечатление, что он знал о ней больше, чем она сама. Это раздражало, но Винни был непреклонен. Мягок и непреклонен. Перед тем, как дверь закрылась, она услышала обрывок незнакомого голоса:
— Ещё десяток, и можно отправ…
Отправлять, куда? Страх охватил Анстасию. Надо срочно бежать, она попыталась встать с кровати, но равновесие удалось удержать только первые пару секунд, и она упала. Дверь открылась, и подбежал Винни. Анастасия брыкалась.
— Ну что ты капризничаешь? Что случилось?
— Вы хотите меня отправить куда-то!
Винни вздохнул. Погладил успокаивающе по голове.
— Не бойся. Никуда тебя не отправят. У нас людей мало. Ты нужна тут.
Дверь закрылась.
Пытаясь научиться ходить, чтобы самостоятельно выйти за дверь и на равных поговорить с теми людьми, которые даже лиц не показывают, она старалась. Каждый день, поскольку могла, шаг за шагом, как младенец.
Один раз ей удалось дойти до двери, она победоносно вцепилась в круглый затвор, но вместо крика «Ура», дверь открылась и ударило её по голове, от чего она вновь потеряла сознание.
Очнулась вновь на кровати. Дверь была открыта. Она встала, подошла к дверному проёму, с опаской выглянула, увидела стол, стеллажи, но в общем-то, пустынную комнату. Возможно, прихожая для гостей.
Она добралась до стола, села за него, почувствовала гордость за себя. Столько гордости за столь простое действие она никогда не ощущала.
Кто-то вошёл. Но повернуться она не могла, боясь, что её отнесут обратно. Человек расстегнул куртку, повесил на вешалку. Она это отчётливо слышала. Потом прошёл мимо неё, не обратив внимания на гостью, и исчез в другой комнате. Она так и не поняла, кто это был. Так прошло ещё несколько раз. Никто не обращал на неё внимание. Затем она увидела мимо проходящего Винни и окликнула его, гордо показывая своим видом, мол, смотри до куда добралась. Какая я молодец, скажи? Но Винни нервно улыбнулся и скрылся. Теперь, от неё прятались в другой комнате. Это начинало раздражать, хотя стимул учиться ходить резвее хороший.
Она дошла до комнаты, в которой скрывались люди, постучала, но никто её не пригласил. Все слушали видео-запись. Обращение, по-видимому, к ним. Люди перешёптывались между собой. Но общий смысл Анастасия не могла уловить.
Она зашла в комнату, и увидела плоский экран телевизора, с которого на неё смотрел мужчина лет пятидесяти, и бодро объяснял, а его очень внимательно слушали. Она хотела сказать, это же простая видеозапись, чего вы, глупые, так серьезно относитесь, но нашла в себе мудрости не делать поспешных выводов, как ребёнок, а потерпеть до конца. Хотя внимания к себе хотелось.
Экран отключился, и люди, которых было десятка два, не меньше, бодро заговорили между собой. Включился яркий свет, от которого у Анастасии закружилась голова, она начала падать, и в этот момент её подхватил Гёссер.
— Привет. — Сказал он.
— Привет… — Удивилась Анастасия, и почувствовала, что смущается.
