Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
не представляет никакой угрозы для Финляндии. Туда будет введён оккупационный контингент численностью четыре-пять тысяч человек. В случае возможного конфликта с Советским Союзом Финляндия, которая может мобилизовать около 100 000 человек, способна легко уничтожить советскую группировку. Вы, финны – странные люди. Ваша ненависть к царю была вполне понятна, но вы без всяких причин перенесли вашу ненависть на Советский Союз. Не думаете ли вы, что царская Россия вела бы с вами такие переговоры? Совсем нет», – сказал Сталин.
Прояснив таким образом намерения русских, я сообщил о желании связаться со своим правительством, отметив, что только после этого смогу продолжить переговоры. Молотов был готов провести следующий раунд переговоров в тот же день в 23 часа – шёл уже седьмой час вечера, – но я сказал, что это невозможно. О времени следующей встречи решили договориться отдельно.
Как видно из вышеизложенного, у русских было три различных «линии» поведения. Прежде всего, аналогичный договор о взаимной помощи по образцу тех, что были заключены со странами Балтии. От этой линии Сталин отказался после непродолжительных переговоров, перейдя на вторую, предполагавшую ограниченное, «локальное соглашение», означавшее совместную оборону Финского залива. Поскольку мы отказались одобрить и её, он оставил этот вариант, предложив создание базы в Ханко, а также перенос границы на Карельском перешейке и в районе Петсамо.
Вечером я направил телеграмму в Хельсинки.
На следующий день встреча не состоялась, поскольку на мою телеграмму ещё не пришёл ответ. Мы использовали этот день для посещения огромной сельскохозяйственной выставки. Какой-то профессор сельхознаук выступил перед нами с докладом, представив в нём весьма впечатляющие результаты. Я отметил в своём дневнике: «Если урожайность и производство действительно настолько высоки, то должна быть и продукция для продажи. Но её нет. Было бы хорошо направить толкового специалиста, чтобы получить правильное представление о положении дел в России».
После получения ответа из Хельсинки во второй половине дня 14 октября состоялась вторая встреча в Кремле.
Наш военный эксперт полковник Паасонен подготовил памятную записку, которую я зачитал в начале встречи. В ней отмечалось, что после того как Советский Союз подписал договоры с Балтийскими государствами, безопасность Финского залива была гарантирована на все возможные случаи. Поэтому предложения Советского Союза Финляндии не имеют никакого смысла. В записке рассматривалась даже такая теоретическая возможность, согласно которой враг Советского Союза, несмотря на военное сопротивление Финляндии, мог бы выйти на континентальную часть страны и попытаться через территорию Финляндии напасть на Советский Союз. Далее разъяснялось, насколько малы возможности успеха такой попытки. В конце памятной записки затрагивался вопрос о трёх островах восточной части Финского залива – Сейскари, Лавансаари и Пенинсаари9, которые находились неподалёку от побережья Советского Союза. Я сообщил, что мы готовы вести переговоры об их передаче за компенсацию, чтобы Советский Союз мог включить их в свою систему обороны.
Сталин, внимательно слушавший чтение записки, заметил, что она односторонняя и, с позиции Советского Союза, чрезмерно оптимистичная. Им надо принять во внимание и самые плохие возможности. Молотов сказал, безотносительно к записке:
– Я рассматриваю это как политические вопросы. Предлагаемые вами три острова недостаточны. Договоры, заключённые со странами Балтии, обеспечивают безопасность только одной стороны Финского залива. Сейчас в Европе идёт большая война. Мы должны быть начеку. В том случае, если ситуация, например, на Дальнем Востоке, будет вызывать всё возрастающее беспокойство, что потребует переноса туда нашего внимания, мы не можем сделать это, не решив предварительно вопрос о безопасности Ленинграда. Ленинград находится в 32 километрах от границы. Сегодня у нас есть пушки, дальнобойность которых составляет 50–60 километров. Вам и самим невыгодно то, что существует постоянная угроза Ленинграду, которая портит наши взаимоотношения. Требованием советского руководства является граница Петра Великого.
Несмотря на мои заверения, что мы хорошо знаем границу Петра Великого, на столе разложили историческую карту, которую вместе принялись изучать.
– Я: Эта граница бесполезна как в военном, так и совершенно невозможна в экономическом отношении.
Сталин показал на карте линию: Суванто – река Вуокса – Яюряпянярви – Муолаанярви – Йоханнес10: «Военные всегда просят слишком много. Мы примем во внимание честолюбие народа Финляндии и удовлетворимся меньшим, от чего уже не сможем отказаться».
Затем Молотов перешёл к Ханко и Финскому заливу. Он ещё раз поднял вопрос о заключении «локального договора», имеющего целью оборону Финского залива, спросив, не пойдём ли мы на него. Этот договор включал бы в себя как базу в Ханко, так и обязательство вместе оборонять Финский залив.
– Я: Мы хотим остаться в стороне от любого конфликта.
– Молотов: Вы же хотите вместе с Швецией оборонять Аландские острова. И это локальный договор о взаимной помощи.
По этой теме опять завязалась длинная дискуссия, в ходе которой мы вновь изучали ноту нашего правительства Советскому Союзу. Молотов хотел приравнять cоглашение о строительстве укреплений на Аландских островах и договор об обороне Финского залива. Я вновь заметил, что предлагаемый ими договор не согласуется с нейтралитетом Финляндии. Если бы нам пришлось выполнять наши обязательства по взаимной помощи, то мы оказались бы втянутыми в войну между великими державами. Следовало принимать во внимание, что Советский Союз – это великая держава, а Швеция – нет.
В этот момент Сталин и Молотов окончательно отказались от «локального договора» по Финскому заливу: «Тогда отдайте нам Ханко, упомянутую территорию на Карельском перешейке и острова в Финском заливе». Я вновь повторил, что Ханко и Карельский перешеек – это части континентальной Финляндии, которой мы не можем поступиться. Предлагаемые нами острова представляют достаточную защиту.
«А чего вы, собственно говоря, боитесь? Не боитесь ли вы, что Финляндия нападёт на вас?», – спросил я.
– Молотов: Мы не боимся агрессии со стороны Финляндии. Мы боимся провокации со стороны третьей державы. Мы уже однажды подвергались такой агрессии, и нам надо позаботиться о её отражении.
– Сталин: Мы должны иметь возможность перекрыть проход в Финский залив. Если бы фарватер, ведущий к Ленинграду, не шёл вдоль вашего побережья, нам не нужно было вообще поднимать этот вопрос. В царский период у России были Порккала и укрепления на острове Найссаар с 16-дюймовыми орудиями, а также военно-морская база в Таллине11. Тогда враг не мог пройти через этот заслон. Мы не просим Порккалу, которая находится слишком близко от столицы Финляндии. Между Ханко и Палдиски12 мы можем установить мощный заслон. В морской обороне существует закон, что проход в залив преграждается в его горловине перекрёстным огнём батарей, расположенных на обоих берегах. В вашей памятной записке высказывается предположение, что противник не
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
