Размякла и потекла, как ириска на солнцепеке, блин!
Отвращение к самой себе так и переполняет. Сцепив зубы, толкаю дверь, чтобы выйти в коридор… и сразу же натыкаюсь на босса.
— Похоже, у кого-то и правда извращённые склонности! — сухо констатирую я, пытаясь обойти его по широкой дуге. — Приставать к девушке в общественном туалете… это, как минимум, негигиенично.
Лебеда ловит меня за руку, притормаживая, и с мрачной злостью спрашивает:
— Значит, только одному Короленко дозволено зажимать тебя верхом на раковине? На глазах у других, никого не стесняясь?.. Не думал, что ты такая… двуличная, Диана! Похоже, я ошибался.
Я замираю, словно пораженная молнией. Медленно оборачиваюсь.
— Что ты сказал?
Глава 14. Если друг оказался вдруг…
На какой-то момент у меня возникает дичайшее ощущение, что кто-то из нас двоих сошел с ума и бредит. И этот кто-то скорее всего — мой босс, а никак не я. Что за фигню он несёт?!
— Да, — жёстко бросает Лебеда мне в лицо. — Я в курсе, что ты зашла с Короленко куда дальше, чем со мной. И мне хочется только понять одно… почему ты сразу не сказала, что у тебя с ним сегодня уже всё было, а позволила мне себя трогать? Ты не кажешься девушкой, которая практикует двойные интрижки.
— Не знаю, о чем идёт речь, — медленно говорю я, — но это какая-то чушь. Я никогда и ничего не позволяла Короленко Артуру.
— Неужели?
Он сощуривается. От моего уверенно-изумленного тона в его глазах проскальзывает лёгкая тень сомнения.
— Кто-то обо мне распускает фальшивые мерзкие слухи? — догадываюсь я в потрясённом озарении. — И кто же этот пошлый фантазёр?
Хватка Лебеды вдруг становится не такой сильной. Теперь она перестает напоминать капкан и превращается в простое крепкое пожатие ладони.
— О твоих сегодняшних шалостях рассказала всем Инесса… — начинает он, приглядываясь ко мне всё настойчивей, но я перебиваю его, ахнув от возмущения:
— И ты ей поверил?! Не ожидала. Уверена, она и не такое насочинять способна!
— Я поверил не ей, — мрачно поправляет меня босс, — а твоей подруге Ирине. Ты ведь не станешь отрицать, что вы подруги?
Новый шок прямо-таки лишает меня дара речи.
Моя детдомовская подружка говорит за моей спиной такие гадкие вещи? Как такое могло произойти вообще? Мы же с ней всегда нормально общались… Лучшими подругами, конечно не были, но вполне хорошо приятельствовали и никогда не ссорились. Что такого могло случиться, что она решила подложить мне подобную свинью?
Во рту стоит какая-то горечь. Я ощущаю ее по-настоящему, физически, и этот ужасный привкус принадлежит тому морю отвращения, которое обрушилось на меня только что. Господи, как же противно…
— Мы подруги… — выдавливаю из себя со скрипом. — Но подруги в обобщённом смысле. Просто дружим… дружили с детства. Жили в одном детдоме. Тимур… а что она обо мне сказала?
Лебеда стоит передо мной и хмурится всё сильнее. На его виске начинает биться жилка, и мне кажется, что его переполняет злость. Вот только я уже не чувствую, что она направлена на меня. Кажется, его эмоции уже изменили свой вектор, но сейчас мне на это плевать.
Я хочу лишь одного. Справиться с тошнотой осознания чужой двуличности.
— Она ничего не говорила сама, — морщится босс. — Но подтвердила слова Инессы и достоверность фотографий на ее телефоне.
— Каких фотографий? — беспомощно уточняю я.
Теперь к тошноте прибавляется ощущение, что я тону в какой-то жиже нечистот и захлебываюсь. Нечем дышать…
— Фотографий, которые Инесса сделала на телефон, когда натолкнулась на тебя и Короленко в туалете нашего агентства. Прямо во время…
— Хватит! — выкрикиваю я, вырывая руку из пальцев босса. — С меня хватит! Знаешь что, Тимур Лебеда? Иди лесом!
И со всех ног бросаюсь обратно в зал.
Какая жалость, что выход находится только там! И минуты лишней не желаю оставаться в компании того, кто так быстро поверил чужим наговорам.
Но от мерзкого ощущения предательства убежать куда сложнее. Что же ты наделала, детдомовская подружка? За что так меня подставила?
* * *
В вип-зале я сбавляю шаг, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Но собственные ноги кажутся совершенно деревянными, да и вообще в целом меня мелко потряхивает от шока.
Пока я отсутствовала, народу в ложе значительно поубавилось — исчезла Ангелина, оставив после себя бумажный бардак разбросанных повсюду документов, да и сам Царевичев с Волчариным куда-то испарились. За столиком остались сидеть только Инесса и Короленко, невозмутимо цедящий из крошечной чашечки черный кофе.
Под насмешливым взглядом рыжевласки подхожу к диванчику. Скажу Короленко, что сваливаю, и всё.
— В туалет прилетел смерч? — невинно интересуется она. — Выглядишь какой-то потрёпанной.
Я резко выпрямляюсь. Как же меня достала эта рыжая гадина! Расселась на диванчике с телефоном в гламурных стразах и зубы ещё скалит…
Мысль о телефоне заставляет меня замереть. Босс вроде сказал, что фотки, изобличающие мое бесстыдное поведение с Короленко, Инесса показывала ему со своего мобильника. Надо посмотреть, причем прямо сейчас, пока она торжествует свою жалкую победу над моей испачканной репутацией. Только чем бы отвлечь ее внимание?
Мой сосредоточенный взгляд падает на чашечку недопитого кофе перед ней. Сама не знаю, что на меня нашло — то ли сработало воспоминание о кофейном унижении от Инессы в первый день работы, то ли подсознание сочло этот вариант идеальным, — но мои руки действуют раньше головы.
Бульк!
Остывший кофе черной кляксой расползается по идеально накрашенному личику рыжеволосой красавицы и даже залетает в ее приоткрытый в ядовитой усмешке ротик.
— Тварь! — захлебывается Инесса возмущением, вскакивая на ноги и неистово отплевываясь.
Всего на одну секунду она отвлекается, чтобы схватить пачку белоснежных бумажных салфеток со стола, а я уже выхватываю ее телефон и перебегаю за спину Короленко.
— Диана, что ты делаешь? — интересуется он, восхищая меня своим невозмутимым спокойствием.
Классно быть таким истуканом. Вокруг суета, крики, а тебе пофиг на всё. Сидишь в своем незыблемом мирке и философски наблюдаешь за скандалом.
— Да вот… — ехидно сообщаю ему, быстро листая фотки в мобильной галерее изображений. — Оказывается, мы с ва… с тобой сегодня до обеда успели в туалете перепихнуться. По-быстрому так, по-спортивному. Чисто для здоровья. Инесса свидетель. Кстати… а почему на фотках не видно лиц? Агентство должно знать своих самых талантливых актеров!
— Отдай! — рыжевласка опрометью кидается ко мне, а я энергично перебегаю по кругу за спинку противоположного диванчика.
— А чего это ты так забеспокоилась? — зло спрашиваю ее. — Надеялась, что я сгорю от стыда и ничего не стану выяснять?
Инесса, у которой кофе
