что-то.
Каждый из нас берет по кусочку шоколадного пирога, сегодняшнего десерта, но ни у кого из нас нет аппетита к нему. Даже у Тео, который обычно — бездонная пропасть. Он ковыряется в своем ломтике, умудряясь проглотить два кусочка, прежде чем роняет вилку.
Маленький кусочек шоколада слетает с его вилки, когда он это делает, и попадает мне прямо на грудь. Сегодня на мне топ с глубоким вырезом, и когда Тео поворачивается, чтобы извиниться, он не может оторвать глаз от моей груди.
Я сдерживаю улыбку, чтобы Эддисон и Пайпер не заметили, как сильно я наслаждаюсь вниманием.
Боже, все, чего я хочу, это чтобы он отвез меня обратно в дом, сорвал с меня топ и сжимал, и сосал мои сиськи столько, сколько захочет.
Он хватает салфетку и, прежде чем передумать, вытирает шоколад. Внезапно он роняет ее, осознав свою ошибку. Ты не прикасаешься к груди другой девушки, когда у тебя есть девушка, даже если это делается салфеткой.
— Черт… извини. Вот.
Большая часть беспорядка уже убрана, но я все равно беру салфетку и смахиваю небольшую оставшуюся полоску шоколада.
Слава богу, Пайпер и Эддисон не замечают обмена репликами. Они обе поглощены своими телефонами.
— Помнишь новости, которые Ноэль сказала, что должна нам сообщить? — Эддисон ахает. — Что, если она собиралась рассказать нам, что планировала сбежать или что-то в этом роде?
Взгляд Тео опускается к его тарелке, и я качаю головой.
— Она бы этого не сделала. Я ее знаю.
— Так какие новости у нее могли быть?
Это единственный вопрос, на который я не могу ответить. В ее сообщении не было ни намека на то, какими новостями могла бы поделиться Ноэль.
— Ребята! — Пайпер кричит шепотом, облокотившись на стол. — В ночь перед тем, как ее родители сообщили о ее исчезновении, она написала в групповой чат о ссоре с ними.
— Она сказала, что это был просто небольшой спор, — поправляю я и открываю групповой чат. — Она сказала, из-за чего был спор?
Эддисон качает головой.
— Нет, ничего. Я спросила ее, но она не ответила. Кто-нибудь получал какие-нибудь другие сообщения по этому поводу?
— Нет, — говорю я. Тео качает головой.
Пайпер так громко выдыхает, что головы поворачиваются. Эддисон успокаивает ее.
— Она сказала, что собирается прогуляться. Послушай, она отправила сообщение после одиннадцати. Так что, если она вышла на прогулку ночью, кто — то мог схватить ее…
— Я сильно в этом сомневаюсь, — говорит Эддисон. — Шансы на то, что это произойдет, практически равны нулю. Нет, нам нужно сосредоточиться на ссоре между ней и ее родителями.
— Ты думаешь, она ушла, чтобы сбежать от своих родителей? — Спрашивает Пайпер. Эддисон пожимает плечами, бросая на всех нас многозначительный взгляд. Глаза Пайпер расширяются. — Ты думаешь, что ее родители что-то с ней сделали?
— Что?
Я не осознаю, что дрыгала ногой, пока рука Тео не опускается на мое бедро.
Я замираю, но он не отстраняется.
Его ладонь шершавая, с мозолями от занятий тяжелой атлетикой в спортзале. Я бросаю взгляд на его лицо. Он совершенно непринужденный, смотрит в свою тарелку. Эддисон и Пайпер этого не замечают.
Рука Тео на моем бедре. Прямо под столом. На публике. На глазах у наших друзей.
Во мне бурлит адреналин. Срань господня. Хихиканье зарождается в моей груди, как у влюбленной школьницы, но я запихиваю в рот кусочек пирога, чтобы проглотить его.
Я влюблена в Тео с восьмого класса. Он никогда не замечал меня тогда, но он дружил с Ноэль, и у меня в голове возникла глупая идея, что он может каким-то образом наконец заметить меня и пригласить на выпускной бал первого курса.
За неделю до танцев студенты кричали друзьям и направлялись к автобусам после последнего звонка. На парковке образовался полукруг. В центре была Ноэль. И Тео.
Ноэль улыбалась Тео, который опустился на одно колено и держал табличку с надписью Ты пойдешь со мной на выпускной?
Мой желудок сжался. Весь воздух был высосан из моих легких.
Нет. Они знали друг друга с детства, и Ноэль сказала, что они никогда не были ничем большим, чем друзьями. Она бы не захотела идти с ним.
Но затем она кивнула.
— Конечно!
Он встал, и они обнялись, в то время как все вокруг приветствовали их криками и хлопками.
Кроме меня.
Я побежала на автобус и оставила сообщения Ноэль без ответа. Это была не ее вина — она не знала о моей влюбленности в Тео. Я хранила секрет в своей груди, слишком боясь, что если я произнесу эти слова вслух, они вернутся к Тео, и он больше не захочет быть моим другом. Но часть меня надеялась, что мы с Ноэль были достаточно близки, чтобы она знала без того, чтобы мне пришлось ей говорить.
На следующий день после обеда она потащила меня в туалет.
— Что с тобой сегодня?
— Ничего. — Я попыталась направиться к двери, но Ноэль оттащила меня назад.
— Кэсси, я тебя знаю. Что-то случилось. Скажи мне.
Я ненавидела глупые слезы, которые затуманивали мое зрение.
— Тео пригласил тебя на выпускной. — Она ждала, что я продолжу, не понимая. — Я… я хотела, чтобы он спросил меня.
— Тогда я скажу ему, что передумала, — просто сказала она.
— Что? Нет. — Я покачала головой, пытаясь сморгнуть слезы. — Я не хочу, чтобы ты ранила его чувства.
— Но это ранит твои чувства, если я пойду с ним. — Она подошла ближе, схватив меня за руку. — Ты моя лучшая подруга, Кэсси. Я не хочу причинять тебе боль.
Я шмыгнула носом и взяла себя в руки.
— Все действительно хорошо. Я обещаю. Тео выбрал тебя. Я не хочу быть вторым выбором или что-то в этом роде.
— Ты уверена? — спросила она.
Я кивнула, и когда она сказала мне, что Тео попросил ее стать его девушкой после бала выпускников, я сказала, что это тоже нормально.
Тео выбрал Ноэль. Не меня.
Но теперь он прикасается ко мне. Может быть, он больше не выбирает Ноэль.
Когда его большой палец лениво скользит взад-вперед по моей коже, между ног разливается тепло.
Боже, если он может так воздействовать на меня одной своей рукой, представьте, что он может сделать своим…
— Нам нужно попасть в дом ее родителей, — говорит Эддисон, выводя меня из транса. — Кто знает, что они скрывают.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Бо
В результате поисков Ноэль ван Бюрен наконец-то был найден ее телефон. Это заняло у них чертовски
