гор без лишних физических нагрузок. Подобный вид туризма Маркус не одобрял, он готов был снимать шляпу перед покорителями вершин и труднодоступных перевалов, но лентяи на внедорожниках, сводящие подвиги к обычной поездке, вызывали у него отторжение.
Он закончил перекусывать в двадцать минут первого, одежа полностью стравлялась с погодой, и Маркус не чувствовал холода, однако его ждал ещё долгий путь и нужно было продолжать маршрут. Когда он покидал место привала, его окликнула группа, бредущая по противоположному берегу реки, он приветствовал их взмахом здоровой реки, и пошёл своей дорогой.
Незаметно долина начинала подниматься, едва уловимый уклон ощущался пока только ногами, и всё чаще стали попадаться разбросанные в беспорядке каменные нагромождения. В скором времени невысокий лес должен был отступить, и Маркус не переставал вглядываться вперёд, ожидая появления знакомый пейзажей.
Он специально не смотрел в навигатор, пытаясь глазами отыскать выход из Ущелья Мёртвых, которым он проходил в прошлый раз. Вообще это ущелье отложилось у него в памяти крайне скверно: в тот день он шёл исключительно на лекарствах и проход через ущелье был подёрнут бредовой дымкой. Однозначно именно тут он поранил пальцы на правой руке, разодрал перчатку, но даже не обратил на это внимания.
В горной стенке то и дело возникали трещины, глубокие складки, но все они казались незнакомыми, это значило, что он ещё не успел добраться до выхода из Ущелья Мёртвых. Маркус уже собирался было обратиться к помощи навигатора, когда за выдвинутой на тропу скалой ему открылся довольно широкий проход, идущий на повышение. Вот, наконец-то и Ущелье! Маркусу вспомнилась старая легенда, согласно которой дно ущелья покрывали красные камни, оставшиеся со времён средневековой битвы, но ему опять же не было до них никакого дела.
Дальше начиналась знакомая ему дорога, этим путём он уже проходил. Долина Гольца вытягивалась к югу и после узкой горловины Ущелья Мёртвых имела всего пять выходов. Семью перевалами можно было выбраться из каменного мешка, обложившего долину со трёх сторон, там же в южном направлении находилась деревня Ло-Мантанг и вынесенный за её пределы приют.
Чуть отойдя от ущелья, Маркус утроился на отдых, к тому времени солнце успело проделать порядочный круг по небу, а погода стала меняться в худшую сторону. Навстречу ему из долины ветер гнал стада снега. В один момент низкое облако, протянувшееся из-за хребта, перекрыло солнце, погрузив окрестности в синие сумерки.
Всё, что требовалось от Маркуса, это держаться между рекой и каменной стенкой и двигаться на юг, заблудиться здесь не было возможности, но тем не менее он притянул к себе навигатор и сверился с правильностью маршрута. Поднявшаяся пурга сужала видимость, и даже Маркусу с его восстановленным, стопроцентным зрением не удавалось пробить взглядом беснующуюся метель. Редкие корявые деревца гнулись и поскрипывали, камни рассекали воздушные струи и создавали снежные завихрения.
После отдыха Маркус стал продвигаться с большей осторожностью. Под ногами попадались облепленные снегом и покрытые коркой льда камни. Опираясь на трекинговую палку, используя её в качестве надёжного поводыря, Маркус едва ли не вслепую пробирался вглубь долины, коротая передышки за скальными обломками.
Славно, что на нём хотя бы не было очков, иначе приходилось бы непрестанно стряхивать с них снег, что только осложняло продвижение. Натянув на уши шапку, Маркус накинул поверх неё капюшон и как следует затянул его. В кружащем и свистящем мире он не был способен рассчитывать расстояния и в этом моменте всецело полагался на показания навигатора. На маленьком экране, размещённом за толстым противоударным стеклом, точка, отмечавшая положение Маркуса, терпеливо приближалась к Ло-Мантангу.
Река стала загибаться в сторону, а долина постепенно расширялась, пока не явила Маркусу бледные огоньки перемигивающихся точек – деревня. Он видел её свет, шёл на этот ориентир и знал, что в скором времени окажется в тепле и будет не прочь отведать горячих блюд из рациона шаркхомбо.
Тогда: Ло-Мантанг
Он прибыл в деревню незадолго до наступления сумерек. Наполовину здоровый и упорно отрицающий свою болезнь. Он проходил мимо маленького храма, посвящённого религии Бон, когда на его крыше уже зажглись фонарики, изнутри доносились звуки пения и тянуло приятными ароматами, но Маркус не стал останавливаться, чтобы присмотреться внимательнее, намного важней сейчас было добраться до приюта и позволить своему телу отдохнуть.
Деревня размещалась в южном конце долины Гольца, эта узкая низменность, вытянувшаяся вдоль реки, являлась своеобразным географическим тупиком – горы полукольцом окружали деревню, и дальнейшее движение в любом направлении кроме северного возможно было только через перевалы. Кружащая в воздухе снежная пыльца мешала разглядеть седловины, но в этом месте собралась дивная коллекция высотных и категорийных перевалов, через один из которых собирался двинуться Маркус.
У входа в деревню, в том месте, где разрозненные дома образовывали неровную улицу, ему повстречался подросток лет пятнадцати. Мальчишка сильно вздрогнул, когда в сгущающейся темноте сначала послышался кашель, а потом и сам путешественник вышел в свет фонаря. Нижняя половина его лица была закрыта шарфом, за которым скрывалось бледное лицо. Маркус оттянул шарф вниз, ткань зацепилась за отросшую щетину.
– Доброго вечера. – Поздоровался он с парнем, пытаясь подражать манере речи шаркхомбо. – Я ищу приют «Последний километр». Как до него добраться?
Скорее всего какие-то слова он произнёс неправильно, у него было слишком мало возможностей попрактиковаться в местном наречии. Он мог попробовать и другие языки, но появившийся перед ним мальчишка ни в коей мере не тянул на полиглота.
– Приют «Последний километр». Ночлег. – Без всякой надежды повторил он свою попытку и даже поднёс к щеке сложенные лодочкой ладони. – Спать?
Парень, верно слишком потрясённый его внезапным появлением, стрельнул глазами в сторону храма, пробормотал что-то совершенно неразборчивое и просто махнул рукой вдоль так называемой улицы.
– Спасибо. – На всякий случай сказал Маркус, хотя мальчишка нисколько ему не помог.
Видимо, придётся объяснятся ещё с кем-то из местных жителей, если прежде он не найдёт приют сам. Он шёл мимо одноэтажных домиков, размещённых на порядочном удалении друг от друга, делалось это для того, чтобы обеспечить жильцам необходимое пространство для выращивания продуктов. Кое-где виднелись отдельные постройки, предназначенные для яков. Пахло благовониями из храма, готовящейся пищей и навозом. Последний в сушёном виде выступал тут вместо топлива, им обогревали жилища. Несмотря на все предубеждения, запах вовсе не являлся неприятным, скорее непривычным для обоняния Маркуса.
Он не решался подойти к двери дома и постучать, он слишком плохо представлял обычаи шаркхомбо, а потому боялся попасть в какую-нибудь некрасивую ситуацию. Будь в его распоряжении побольше времени, он бы
