гор. Они распрощались, и Маркус добавил Мохану несколько купюр сверх обещанного.
Итого, ему удалось добраться до Манакаманы, что соответствовало успешному завершению первого этапа путешествия. Часы показывали начало одиннадцатого, и в его распоряжении оставалось достаточное количество времени. До Ло-Мантанга было порядка десяти-двенадцати километров, что вполне можно было покрыть за несколько пеших переходов. Маркус имел при себе горелку, воду и несколько перекусов, но перед тем, как выдвигаться на маршрут он хотел выяснить не получится ли у него договориться о заброске. Быть может, у местных жителей будут более проходимые автомобили, позволяющие въехать в горную долину.
Договориться у него не получилось, было излишне обнадёживающе рассчитывать на внедорожник в кустах, однако со слов шаркхомбо понял, что всего несколько дней назад через Манакаману проехал большой красный джип и направился в сторону долины Гольца. Кому машина принадлежала они не имели ни малейшего понятия, но уверяли что за рулём сидел чернокожий водитель. Красный джип с водителем негром смотрелся непривычно в Заполярных декорациях, Маркус никак не мог вписать его в картину, как и не мог объяснить вспыхнувшего внутри чувства тревоги.
В небольшом туристическом магазинчике он купил маленький баллон газа, Маркус совершенно не представлял, сколько времени ему предстоит провести в Умптеке, но не думал, что его присутствие здесь растянется больше пары дней. Было бы славно покончить с делами как можно скорее, и тем не менее, не желая загадывать заранее, Маркус не стал пока оформлять обратный билет.
В одиннадцать часов окончательно укомплектовавшись и затянув все ремни рюкзака он покинул Манакаману и направился в сторону гор. Погода стояла морозная, но при этом ясная, утренняя дымка рассеялась, осеннее солнце изливалось на него с Западных склонов Умптека, и Маркус двигался ему навстречу, наблюдая за тем, с какой скоростью вокруг него начинает меняться природа.
Он пересёк мост над Гольцом и, придерживаясь течения реки, стал углубляться в долину, вход в которую окаймляли высокие утёсы – нижние отроги развитой и очень запутанной горной системы, чью сердцевину он вновь хотел потревожить. Ветер бросал Маркусу в лицо снежную пыльцу, однако на этот раз он был много серьёзнее подготовлен к причудам погоды. Вообще его прошлое путешествие по здешним местам преподнесло ему очень много уроков, которых он с той поры старался придерживаться. Смешно ли, но на перевале Восточного Арселя в нём умерло легкомыслие, и он стал серьёзнее относиться к своей жизни. В тот раз он впервые осознал те риски, которые ставятся на карту во время каждого маршрута и удивился собственной недальновидности, лишь чудом не приведшей к катастрофе.
Тогда он был не готов столкнуться с Заполярными ветрами, они довели его до болезни, а затем едва не заморозили насмерть, зато теперь Маркус был снаряжён на порядок лучше. Секрет сохранения тепла скрывается в многослойности, и на Маркусе было надето приличное количество вещей, которое в случае необходимости можно было увеличить за счёт имеющегося в рюкзаке запаса. Он отдал предпочтение зимним штанам и толстым ботинкам, надев поверх них фонарики, чтобы снег не имел возможности пробраться внутрь обуви. Балаклава закрывала горло и открытые участки лица, сверху голову венчала шапка. На этот раз Маркус категорично отказался от походной шляпы – его костюм представлял собой броню, в которой холоду очень трудно было отыскать хотя бы одну лазейку.
Довершали наряд шитые по специальному заказу перчатки – подарок Тандукара. Левая ничем не отличалась от обычных, а вот правая имела всего три пальца и очертаниями в точности повторяла контур ладони Маркуса. На первых порах он пробовал носить свои старые перчатки, но два пустующих отделения для указательного и среднего пальцев всё время мешались, поэтому подарок Тандукара пришёлся весьма кстати, и потом Маркус заказал дополнительные пары разной толщины для всевозможных погодных условий. К лямке рюкзака были пристёгнуты рукавицы с меховыми внутренностями, но Маркус очень надеялся, что ему не придётся ими пользоваться.
Изменения коснулись не только его внешнего вида, но и оборудования, которому он в той или иной степени доверял свою жизнь. Ламинированная карта никуда не делась, все три года она пролежала в коробке с черновыми набросками Умптекского дневника, а ей на помощь пришёл навигатор, уже успевший поймать связь с несколькими спутниками и рисующий трек движения. В Манакамане Маркус достал из рюкзака трекинговую палку, отрегулировал её по высоте и сейчас опирался на неё во время ходьбы. Раньше он испытывал неприязнь к палкам, но постепенно начинал приучать себя ими пользоваться, как никак, а нагрузка на колени снижается, да и в иных ситуация третья опора не помешает.
Помимо всего прочего Маркус избавился от очков. На этом настоял Тандукар, после того как им удалось встреться и обменяться впечатлениями. Старый друг упрямо не отставал от Маркуса, буквально вынуждая того согласиться на операцию и избавиться от хрупкой конструкции линз и дужек. Под натиском Тандукара Маркус вынужден был сдаться и провести коррекцию. На самом деле он изначально понимал правоту своего товарища, но к тому моменту он носил очки больше пятнадцати лет и успел весьма крепко к ним привыкнуть. Они стали частью его самого, так что нелегко на первых порах было привыкать жить без них.
Зато теперь Маркусу оставалось только радоваться упрямству Тандукара, в иные времена при низких температурах очки то и дело замерзали от его дыхания – и это являлось одной из основных проблем зимних сезонов, однако теперь он чётко видел всё вокруг себя и не испытывал потребности иметь при себе флисовую тряпочку и протирать очки при любой возможности.
Первый привал Маркус совершил возле деревянного моста, того самого которым он воспользовался в прошлый раз, желая добраться до этого берега. По большому счёту он не ел ничего серьёзного последние десять часов, организм начинал требовать своё, да и положенные сорок минут перехода как раз вышли. По краям бегущая река Гольца успела покрыться тоненькой коркой льда, Маркус разбил природное стекло наконечником палки и кружкой наполнил ёмкость горелки. Он привинтил купленный баллон и присел в рощице голых деревьев, дожидаясь приготовления кипятка. Он смаковал перекус, а затем, когда подошло время чая, обильно сдобрил напиток специями и принялся лакать его мелкими глотками.
Его внимание привлекли следы на снегу, он даже отошёл чуть в сторону от своего импровизированного лагеря, чтобы рассмотреть их внимательнее. Вне всяких сомнений здесь проезжала машина. Попорченные ветром, но всё же узнаваемые следы протекторов. На ум сразу пришёл красный джип, про который ему рассказывали в деревне. Видимо, какой-то богатей решил прикоснуться к природным красотам Умптекских
