которые лучше меня…
— Катя, мне не нужны те, кто лучше тебя. Кажется, я четко дал понять, что мне нужна ты.
Его пальцы лениво скользнули по моей шее и опустились ниже, открывая ворот на груди, но я даже не спешила убрать его руку. Мне нравились эти неуместные прикосновения, и я осознавала, что это игра с огнем, где можно получить серьезный ожог, но почему-то меня это не останавливало.
Некстати шрам на шее запылал, мне хотелось прижать к нему ладонь, но вместо этого Александр скользнул по нему пальцами. Этот странный сладкий омут затягивает дальше. Настолько дальше, что я позволяю мужчине прижать меня к себе, позволяю его рукам обвить мою талию, только вместо эйфории по-прежнему между нами весит необъяснимое напряжение, которое вроде бы отталкивает, но притягивает одновременно.
Я неотрывно начинаю пялиться на его губы, приоткрыв свои. И не сразу понимаю, что я делаю, и как это выглядит.
То ли я ненормальная, то ли просекко так нормально вдарило в голову.
Обольщение оборотня или алкоголь — неважно! Что-то из этого мешает думать адекватно.
Но внутри что-то дергается с невероятной силой, стоило губам оборотня стать значительно ближе к моим губам. Он не целует, словно намеренно медлит, дразнит, изводит, заставляет пылать. Едва ли касается там, где действительно хочется. Там, где тело дало согласие, а разум всеми правда борется с плотскими желаниями.
— Твой аромат сводит меня с ума, Катя, — шепчет, уткнув нос в мою шею. И блуждает им по коже, так щекотно и приятно, что отдаешься этому сладкому опьяняющему чувству, безжалостно погружающее меня в безумство.
Его дыхание на моей коже одновременно мятежное и возбужденное. Я чувствую, как во мне просыпается дикое и неуемное желание, как будто мои чувства и инстинкты переворачиваются с ног на голову.
Его запах… он тоже мне нравился. Пронзительный, пряный, с нотками лесных трав и дубового мха. Он проникает без спросу в каждую мою пору, затмевая все на своем пути. И все, что я чувствую сейчас, это его присутствие, его силу и его искушающий запах.
Будоражащие моменты переполняют каждую клетку тела, вызывая ощущение восхитительной ранее неизведанной эйфории.
Губы, касающиеся моей кожи мягкие, горячие. Я с трудом верю, что простонала вслух от одного прикосновения.
Так не бывает. А может, с ним возможно все? Вот только он оборотень и я его совершенно не знаю. Но с каких пор «не знаю» стало аргументом, а не «оборотень»?
— Тяжело устоять перед тобой, — в полголоса шепчет в мои губы, припечатывая меня к себе. — Согласись, Катя.
Жарко…
Слишком жарко между нами…
Я с трудом дышу, вдыхая в себя его аромат, обжигаюсь легкие изнутри. Я была готова кивнуть, согласиться, отдаться, но логика и здравый смысл еще не окончательно поплыли от волчьей обольстительной наглости.
— На что?
— На все.
— То что сейчас происходит, выходит за рамки, Александр Михайлович.
— У меня нет никаких рамок, Катя.
— Я не понимаю. А как же работа? — попытка затормозить разгорающийся химический процесс может в секунду кануть в бездну. Я поражаюсь его выдержке и своей недальновидности и дурости прийти добровольно к оборотню в дом, еще и выпить. Чем я думала? — Вам же нужен помощник, переводчик. В конце концов, — сглатываю, едва не поперхнувшись от близости. — Человек, умеющий владеть не только языком, но и продуктами в вашем холодильнике.
— Иногда, Катюша, я буду требовать от тебя немного иных действий не связанных с готовкой или переводом.
Рука его скользит по волосам, а кажется, что пальцы сжимают шею.
— Вы хотите, чтобы я с вами спала за деньги?
— Можешь не за деньги, а за удовольствие. Его я тебе гарантирую. Мы взрослые. Каждому нужно свое. Тебе, что бы ты ни говорила, деньги, а мне женщина, которая будет делить со мной ночной досуг. Я куплю тебе хорошую квартиру в центре, будешь работать у меня в офисе, просто иногда я буду тебя... любить.
На меня словно опрокинули ушат ледяной воды. Не знаю, откуда во мне берутся силы отстраниться от него и, судя по его ледяному взгляду, ему такое совершенно не нравится.
Импульсивно и неконтролируемо из меня вырывается истерический смех, на что оборотень реагирует не однозначно. Проскальзывает мысль, что этот аморальный урод меня сегодня не выпустит из своего дома.
Черт побери, а как все хорошо шло! Ну с чего я решила, что он исключительный? Такой же озабоченный оборотень, как и остальные.
Я не могу биться в истерики или затевать скандал, но замолкнув, решаюсь пройти мимо него, надеясь, что не остановит.
Не остановил.
Быстро залетаю в прачку, закрываю двери и вмиг заскакиваю в свои вещи под шумно колотящееся сердце. Меня приняли за легкодоступную. Еще бы! Я как дура повелась на его шарм, харизму, магнетизм и прочую херню! Выйдя из прачки стараюсь подавить желание взглянуть в глаза оборотня, который смиренно ждал меня за дверью, недовольно сложив руки на груди.
Он ждет от меня необдуманной скандальной сцены? Ну я же не дура. Завалит в два счета, покажет, как после ссоры можно мириться. Поэтому я совершенно спокойно двигаюсь в комнату, забираю свою сумку и спускаюсь по лестнице на первый этаж, в надежде через две секунды выскочить из его дома. Только Александр хватает меня за руку, прежде чем я открываю дверь.
Наши взгляды снова встречаются.
И в этом секундном молчании я не понимаю ни слова, кроме того, что хочу скорее отсюда убраться.
— Отпустите меня, я уже вызвала такси!
— Я не хотел обидеть тебя.
Я только ахнула удивившись. Для него все происходящее словно само разумеющееся. Настолько он невозмутимо спокойный, что аж бесит, правда, его ледяной взгляд и сила в одном сжатии руки внушает дюжий страх.
— Не надо меня останавливать. С чего вы взяли, что я ради денег готова с вами спать? Я думала, вам правда нужен переводчик. Я думала, вы другой.
— Катя, это глупо.
— Отказывать вам в сексе?
— Так реагировать. Многие помощницы спят со своими боссами.
— Ну так ищите ту самую помощницу из этих многих. А я не хочу, чтобы моя работа основывалась на сексе с боссом или с кем-то еще. Прощайте, Александр Михайлович.
13 Катя
Субботний вечер был глубоко погружен в густую атмосферу дыма, спиртного, женского парфюма и аромата жареного арахиса. Бар был полон до отказа, и
