не хотела. Больно?
– Нет, не особо, – он потер щеку, пытаясь сдержать смех.
– Еще одно фото осталось! – сказала я.
Оз попытался сохранить серьезное лицо, но складки у его глаз становились все глубже. Я пялилась на наши лица на экране.
– Ну, Оз, хотя бы одну хорошую фотографию!
– Извини, – сказал он, пытаясь собраться, но я уже поняла, что нормального фото нам не видать.
Недовольная этим, я повернулась к Озу, но наши взгляды встретились, и у меня перехватило дыхание. Потом произошло это. Мы придвигались все ближе и ближе друг к другу, пока между нами совсем не осталось места. Я прикрыла глаза, и фотобудку осветила четвертая вспышка.
Его теплые губы накрыли мои. Оз нежно погладил мою щеку большим пальцем. Голова кружилась, я таяла от его прикосновений. Сердце бешено колотилось.
Мы оторвались друг от друга.
– Ох, – это все, что я смогла сказать.
Мы неловко поднялись и столкнулись головами.
– Извини, – прошептал он. – Извини. Зря я это.
– Да, да, точно, мне не стоило…
Когда мы вышли из фотобудки, то смотрели куда угодно, только не друг на друга. Готовые фото выскользнули из отсека. Оз взял их, осторожно согнул пополам и порвал на серединке. Он протянул мне одну половину, а другую спрятал в кожаный кошелек.
– Спасибо, Эбби. И правда, такое я не забуду, – он закинул рюкзак на плечи, кивнул мне и пошел ко входу в метро. Я зашагала за ним. Оз положил билет в отсек и прошел на другую сторону, тут же остановился, повернулся назад, где за ним уже закрылся проход. – Вот бы я мог…
Он тяжело вздохнул.
– Мой английский подводит меня. Прощай, Эбби.
На этих словах Оз развернулся и пошел.
– Приезжай еще! – крикнула я ему вслед.
Он посмотрел на меня через плечо.
– Insallah.
Я не знала, как это слово переводится, но понадеялась, что оно сойдет за «хорошо». Оз спустился по эскалатору, и мое сердце упало. Попрощались мы не очень. Я коснулась своих губ. Что он имел в виду под «зря я это»? Он говорил про поцелуй или про то, что мы столкнулись головами? Похоже, я так это и не узнаю.
Почему я не спросила его номер или адрес? Можно было бы переписываться. Я опустила голову. Веду себя как четырнадцатилетняя девчонка. Я взглянула на настенные часы. Если его полет в семь, значит, он берет ночной автобус до Хитроу? Да, точно, так делали Лиз с ее мамой, когда на прошлое Рождество летали на Лансароте. Если так, тогда Оз сможет пойти со мной на танцы в честь Дня святого Валентина и, ну… Ох. В голове каша, не могу нормально думать.
Вдруг пришло озарение. Я знала, что хочу сделать.
Глава девятая
Я достала студенческий проездной и побежала к проходу, решив, что еще пара часов с Озом не испортят мне будущее. Главное – догнать его.
Я сбежала по эскалатору, что вел к центральной линии метро, и увидела, что вагоны уже стоят у платформы. Чуть поодаль Оз заходил внутрь вместе с остальными пассажирами.
– Оз, подожди! – выкрикнула я.
Двери закрылись, и состав уехал, забирая с собой надежду, что мы еще когда-нибудь увидимся. Когда он понесся дальше по туннелю, люди, что вышли из вагона, стали протискиваться мимо меня. Мои плечи поникли. Наверное, это к лучшему: выпью большой стакан воды, отойду от действия арака и пойду писать диссертацию.
Я уже хотела развернуться, как мое внимание привлекла знакомая фигура. Оз. Он улыбался. Мы подошли друг к другу, и я просияла от радости.
– Я думала, ты сел в вагон, – сказала я.
– Ты меня позвала, и, ну, мне захотелось узнать, что ты хотела сказать.
– Я… – в голове – пустота. А что я хотела сказать? Я сглотнула. – Ты сказал что-то на турецком, и я тебя не поняла. Ну, когда я сказала, «приезжай еще».
– Insallah? С арабского переводится как «дай Бог». Мы в Турции часто так говорим, когда надеемся и хотим, чтобы что-то произошло.
– Правда? Ого, спасибо.
Подъехал следующий состав, и платформу заполнили пассажиры. Взвизгнули тормоза, двери открылись, и я решила рассказать Озу свой план.
– До аэропорта идет ночной автобус. Он ходит от автовокзала Виктория, до него добраться на такси от моего общежития совсем недорого. Так вот, не хочешь еще немного потусоваться у нас в общежитии?
Во рту пересохло. Да, от стакана воды я бы не отказалась.
Оз поджал губы, смотря на меня широко распахнутыми глазами. Напоминал он маленького потерянного мальчика. Неужели я неправильно поняла то, что произошло между нами в фотобудке?
– До общежития можем взять автобус с открытым верхом, посмотреть на Лондон ночью – мост Ватерлоо, Парламент… Побудем еще немного туристами. Всяко веселее, чем спать в аэропорту. Что скажешь?
Люди протискивались мимо нас, чтобы сесть в вагон. Прозвучало объявление – осторожно, двери закрываются.
Оз открыл рот.
– Я скажу… Да.
Чем ближе мы были к общежитию на Стамфорд-стрит, тем громче становилась музыка.
– Сегодня проводятся танцы в честь Дня святого Валентина.
– Ölyi mi? Ой, извини, в смысле, правда?
– Не нужно каждый раз извиняться, когда ты говоришь что-то на своем языке. Глядишь, и я его выучу к утру, – я нервно захихикала. – Моя комната на третьем этаже.
Бесполезно – мы даже до лестницы дойти не успели.
– Эбс! – закричала Лиз, высунувшись из гостиной. Ее светлые кудряшки спадали по обе стороны лица, а на ней самой было красное платье, обтягивающее ее изгибы, и мартинсы на ногах.
– Я тебя ждала, – она положила руку на мое плечо. – А это?..
– Оз. Оз, это Лиз.
– Лучшая подруга, – объявила Лиз, словно таким образом «пометила» меня.
Оз шагнул вперед и протянул ей руку, которую она с готовностью пожала.
– Memnun oldum. Приятно познакомиться, Лиз.
Черты ее лица смягчились, и когда Оз перевел взгляд на вечеринку, что происходила за нашими спинами, она повернулась ко мне.
– Черт, а он горячий, – прошептала она, вскинув брови.
Я бросила на нее недовольный взгляд.
– Мы собирались поработать над моей диссертацией, – сказала я, не осмелившись озвучить, на что я на самом деле надеялась.
– Ну уж нет. Сейчас я отведу этого красавчика к бесплатной выпивке, а ты иди прихорошись, – она окинула меня взглядом, который от любого другого человека я бы сочла за оскорбление. Не успели мы запротестовать, как Лиз взяла Оза под ручку и повела его прочь. Рюкзак и куртку он оставил на ресепшене.
Оглянувшись, он успел лишь пожать плечами, а я подняла бровь – пусть
