стёрло улыбку с лица Хейзел. — Дебри осмелели, но после исчезновения Отца дворы перестали объединять усилия, чтобы отражать нарастающую волну нападений.
— Они не уважают королеву так, как дóлжно, учитывая все её заслуги, — сказал Уилл. — А значит, это не прекратиться до тех пор, пока мы не отыщем Отца.
— Вот поэтому я и ухожу, а ты идёшь со мной.
— Уходишь куда? — спросила Хейзел.
Уилл покачал головой. — Но Ро...
— Ты разве забыл, что сегодня у нас день рождения? Кто теперь нас остановит?
После перепалки с солдатами он не горел желанием обсуждать эту дату и связанные с ней обстоятельства его рождения. — Это всё прекрасно, но существует особая церемония, которую надлежит провести, когда отрок отправляется в своё первое странствие.
— И далась тебе эта замшелая церемония! Все правила созданы, чтобы ущемлять нашу свободу.
Он потёр лоб. С тех самых пор, как пропал отец, Роуэн постоянно ворчала и жаловалась на «правила». Да, порой и впрямь казалось, что людей больше заботит то, как выглядеть справедливыми и честными, чем то, как действительно добиться справедливости и мира. Но в этот самый момент, когда гадкие слова солдат всё ещё звенели у него в ушах, а костяшки пальцев по-прежнему саднили, ему хотелось сказать: Я не желаю, чтобы Матушка потеряла лицо, позволив нам сбежать без традиционного прощания. Но он не мог заставить себя произнести это перед лицом Тита и Сериз, пускай они и были его давнишними друзьями.
— Это наш подвиг, — сказала Роуэн. — Мы отыщем отца.
— Множество людей ищет его уже несколько месяцев, — заметил Тит. — Что, по-вашему, такого есть у вас, чего лишены все эти бывалые рыцари?
— Рыцари вроде тебя? — насмешливая ухмылка Роуэн могла сойти за вызов.
Вспылив, Тит резко набрал воздуха в грудь.
— Полегче, Тит, — цокнула языком Сериз. — Кроме того, она права.
Тит выдохнул. — Так и быть.
— Так и быть — что? — спросил Уилл.
— Мы все идём, — ответил Тит. — Верные друзья навеки и всё такое, как мы поклялись в тот день, когда свалились в ров и никому не сказали.
— Детям нельзя лазить на стену рва! — выпалила Хейзел с испуганным выражением лица, а затем в её глазах промелькнул хитрый огонёк, когда она осознала, что именно сошло двойняшкам с рук.
— Хочешь сказать, ты до сих пор туда не лазала? — спросила её Роуэн.
— Хейзел, не слушай её, потому что это крайне опасно, и нам тогда повезло, что мы не утонули, — вмешался Уилл. — Как бы то ни было, мы не можем никуда пойти из-за метели.
— Как раз лучше всего будет пойти именно сейчас, когда никто не ждёт, что мы покинем замок, — возразила Роуэн. — Уилл, ты просто обязан пойти. Ты мне нужен, а я нужна тебе. Мы сумеем отыскать его. Я уверена.
— У тебя есть план? — поинтересовалась Сериз, позволив перламутровой искорке целительного пламени сбежать по указательному пальцу и заплясать на её ладони.
— Перво-наперво нам нужно отправиться в Вантресс, — сказал Уилл.
Тит редко краснел, но, когда это случалось, он становился пунцовым. — Ты всерьёз считаешь, что сотни рыцарей не предлагали Волшебному зеркалу своих секретов в надежде услышать от него, где искать Верховного короля? Все вернулись ни с чем.
— Да, но у меня найдётся секрет получше.
Сериз коснулась его руки тёплой ладонью, от чего у него запылало лицо. — В самом деле, Уилл? И что же это будет?
— Это будет уже не секрет, если он расскажет, — отрезала Роуэн. Она крепко обняла Хейзел, а затем указала на аккуратную груду снаряжения. — Уилл, я всё тебе упаковала. Мы уйдём, пока придворные заняты насущными проблемами. Хейзел сообщит Матушке, куда мы пошли, чтобы она за нас не волновалась.
— Она всегда будет волноваться, потому что волнение — это бремя, которое матери несут каждый миг каждого дня.
При звуках голоса королевы, донёсшегося из прохода, все испуганно обернулись. Линден вошла в зал, по очереди взглянув на собранное снаряжение и дерзкое лицо Роуэн. Она была одна, никто из придворных не шёл за ней по пятам.
— Ты не сможешь наш остановить! Мы всё равно уйдём! — выкрикнула Роуэн, вздёрнув подбородок.
Королева криво усмехнулась. — Я не стану вас останавливать, как не стала останавливать себя, когда была в вашем возрасте. В день, когда мне исполнилось восемнадцать, я покинула родную деревню, чтобы испытать себя в деле. Чтобы доказать, чего я стою. Но меня огорчает, что вы решили уйти, даже не позволив мне попрощаться с вами.
На мгновение Роуэн застыла, как вкопанная, а затем крепко обняла свою мать. Уилл расслышал несколько красноречивых всхлипов — от Роуэн, разумеется, а вовсе не от королевы. Он остался в стороне, позволив королеве дать Титу и Сериз своё благословение. Лишь когда они покинули зал, он произнёс вполголоса: — Прежде чем уйти, я хочу тебя предупредить. Я слышал, как люди судачат о тебе.
— Мой дорогой Уилл, по-твоему, я не знаю, что они обо мне болтают? Но это так на тебя похоже — беспокоиться обо мне, — она взяла его левую ладонь и сжала её между своих ладоней. — Значит так. Кадо ожидает вас у потерны[3]. Прошу, позвольте ему сопровождать вас хотя бы до Вантресса.
— Разве он только что не вернулся с поисков? Он что, не намерен отдохнуть хотя бы денёк?
— Он корит себя за то, что не был с вашим отцом в ту ночь.
— Это не его вина.
— Я считаю так же. Но они с вашим отцом проскакали вместе много лиг. Они верные друзья. Кадо принял исчезновение Альгена особенно близко к сердцу, поскольку очевидно, что колдун или ведьма украли его облик, чтобы обмануть вашего отца. Пускай он сопроводит вас, ради его же спокойствия. И, возможно, ради моего тоже, чтобы я знала, что путь для вас высматривает опытный глаз. Только не подумайте, будто я считаю вас с Роуэн не готовыми к походу, потому что вы к нему готовы.
Она ласково поцеловала его в лоб, совсем как в те времена, когда он был маленьким и пугался дурных снов. Затем она вместе с готовой расплакаться Хейзел отошла в сторону, чтобы он по примеру Роуэн мог отправиться за пределы
