Книга Сверкающая надежда - София Лилли

Чарльз тоже получил пару ударов, которые, вероятно, до сих пор будут проявляться на его коже в виде зеленого пятна.

— Я тебя сейчас выебу, отвратительный кусок дерьма. — Прорычал Чарльз между зубами, в то время как его губа обильно кровоточила от удара Люка, нанесенного ему после того, как он вырвался из хватки Грейсона и Спенсера.

Однако прежде чем я успел отреагировать, Чарльз сделал большой шаг к Люку, прижал его к стене и со всей силы ударил по щеке.

Как можно оттащить друг от друга разъяренных, мускулистых хоккеистов, которые липли друг к другу, как репейники, и били друг друга до крови.

— Хватит. Не заставляй этого сосунка чувствовать, что тебе не все равно.

Попытался я убедить его оставить все как есть.

— Правильно, Чарльз. Дай мне трахнуть твою сестру, и покончим с этим.

Я бы с удовольствием дал Люку в морду на глазах у всех в следующей игре. Раньше он мне никогда особо не нравился, но в тот момент я надеялся, что кто-то там наверху бережет для Люка место в аду.

Этому парню нужно было заклеить рот скотчем и сломать челюсть одновременно с тем, как уничижительно он говорил о Пейсли. Прежде чем Люк успел ударить кулаком по Чарльзу, который увернулся от шага, а я попытался его удержать, я почувствовал, как прохладный кулак врезался в мою челюсть.

— Похоже, я все же попал в точку. — Насмехался Люк.

— Ах ты, сукин сын.

Щека запульсировала, и я почувствовал, как по ней потекла жидкость, когда я провел по ней пальцами. Посмотрев на свои пальцы и почувствовав тянущую боль на щеке, Картер размахнулся и ударил Люка по лицу.

Теперь все это определенно обострялось.

При одном взгляде на мою руку я увидел, что по щеке течет кровь.

Я и так кипел от ярости после того, как Люк начал издеваться над Пейсли, а теперь он дал мне повод разбить и его лицо. Я знаю, что вмешиваться сейчас было неправильно, но у меня было сильное желание ударить его тоже.

Но прежде чем я успел ударить его, дверь раздевалки хлопнула о стену, и в дверном проеме появился тренер Хендерсон.

— Черт побери, да что у вас с мозгами, ребята. Вы все доказываете, что можно жить без мозгов. — Прорычал голос.

Генри как-то сказал мне, что тренеру Хендерсону следовало бы служить в армии, что не удивило бы меня с таким громким цветом голоса.

— Люк, Чарльз, вы отстранены от занятий до конца тренировочного дня. Собирай свои вещи, пока я не отстранил тебя от игры на Хэллоуин через два дня.

Чарльз схватил свои вещи и в считанные секунды вышел из кабинки.

— Уэстон, пойдем со мной, посмотрим твою щеку. — Приказал он.

— Да, сэр.

Я собрал свои вещи, пока тренер осматривал нос Люка, прежде чем отправить его из раздевалки.

— Вы, ребята, такие избалованные идиоты. — Сказал тренер, когда мы шли через кампус к зданию с медицинским кабинетом.

Место, где я прижал ткань, пульсировало и горело как в аду.

— Ты мне сейчас же скажешь, в чем была твоя гребаная проблема из-за этой дурацкой драки в раздевалке. — Ворчал тренер с изящным телосложением.

Я не мог добиться от себя ответа, отчасти потому, что щека болела при каждом движении и только усиливала пульсацию, а отчасти потому, что не хотел втягивать Чарльза в глубокое дерьмо.

Кроме того, я боялся за команду, что он отстранит их от игры на Хэллоуин.

Эта игра всегда проходит раз в год на Хэллоуин. После нее в Sigma Devils проводится традиционная вечеринка в честь Хэллоуина. Либо с победой, либо с поражением, но каждый год это всегда особенное событие.

Я с нетерпением ждал пятницы, мне не терпелось снова поиграть в хоккей и наконец-то отпраздновать.

Сейчас, как никогда, мне нужен был «кис». Выигранная в пятницу игра, отсутствие отстранения от игры и не такая уж распухшая щека.

— Вы, ребята, должны быть одной командой на льду и в раздевалке. Вот где драка — это абсолютно неправильный путь.

Я не буду говорить тренеру, что Чарльз был так чувствителен к Пейсли, потому что не хочу навлечь на него неприятности.

Чарльз никогда не был так чувствителен к этому, но я уверен, что реагировал бы так же, когда люди говорили бы о моей сестре, если бы она у меня была.

— Знаешь, я даже не хочу знать, почему вы поссорились.

— Мы пытались разнять Люка и Чарльза, чтобы не допустить эскалации.

Тренер скрестил руки.

— Иногда этого просто недостаточно. Уэстон, ты — помощник капитана. Если Чарльз не может взять вас под контроль или даже себя, то это должен сделать ты. — При последних словах он указал пальцем на меня.

Я сел на кресло, пока медсестра осматривала мою щеку, а тренер расхаживал взад-вперед.

— У тебя такой чертовски хороший потенциал, парень. Используй его. Сделай из него что-нибудь и используй свою энергию на льду, а не в драке. — Призывал он.

— Я постараюсь. — Пожал я плечами, когда медсестра провела по моей щеке ватным тампоном, смоченным в дезинфицирующем средстве, и очистила рану.

— Я хочу увидеть это в пятницу. Выкладывайся по полной. Ты знаешь, что эта домашняя игра очень важна.

— Обещаю. — Подтвердил я его требование.

Кроме Руди, которому я помогал в закусочной, когда мне было тринадцать лет, чтобы я мог оплатить хоккейное снаряжение, тренер Хендерсон был вторым человеком, который верил в мой спорт и в меня.

От отца я этого не получал.

— Увидимся на тренировке позже.

Я почувствовал, как медсестра холодными пальцами наклеивает пластырь на мою щеку, и краем глаза увидел, как тренер выходит из палаты.

— Тренер. — Позвал я его, не поворачивая головы. — Пожалуйста, не отстраняйте их от занятий в пятницу.

— Я знаю, знаю.

Никто не объявлял об этом, потому что официально это вообще не было объявлено, но спонсоры и важные люди из Национальной хоккейной лиги сидят в зале на домашней игре в следующую пятницу.

Эта игра была более чем важна.

13. Луна

Я ждала уже полчаса и коротала время, сидя на скамейке напротив кирпичного здания и слушая музыку. Первые парни вышли из бильярдной, сели в свои машины и уехали или пошли по пешеходной дорожке, пока не скрылись за углом.

Я ждала, пока Уэстон выйдет из здания, сядет в свою машину и уедет. Я могла быть уверена, что