чтоб отключить твою голову? Может здесь?
Он забрался пальцами под трусы. Я слишком была напряжена. Ласка показалась острой как нож. Между ног заболело от напряжения. Он навалился на меня, ловя губами сосок, чтоб начать его пошло посасывать. Пальцы же нашли напряженный бугор, который стал разминать между большим и указательным пальцами. Грубо, но мне это нравилось. Я почти дошла до пика, когда он остановился.
— Посмотри на меня.
— Тим…
— Что, Тим? Я хочу, чтоб ты кончала и смотрела мне в глаза. Чтоб больше не смела мне врать, что тебе не нравится. Тебе это нравиться. Вот и признай это.
Свободной рукой он схватил меня за голову, заставляя приподняться. Уперся лбом в мой лоб. Палец ласково скользил по влажным складкам, лаская возбужденный бугорок и не давая возможности получить разрядку. Я открыла глаза. Он был весь мокрый, но взгляд оставался упрямым.
— Как у тебя бедра просят ласки. Хочешь меня? — довольно спросил он.
— Хочу.
— Принимается. Получишь чего хочешь, — прошептал он, вновь начиная игру пальцами. Но в этот раз без грубости. С дикой нежностью и лаской он начал ту цепочку, которая зажгла фитиль. Взрыв эмоций накрыл меня, заставляя чувствовать каждую клеточку тела. Удовольствие и боль от напряжения смешались в тяжелый крик.
Тим не стал дожидаться, когда я приду в себя. Резко вошел в меня, заставляя вжаться в кровать и отъехать к подушкам. Так же резко вышел. Что-то недовольное пробормотал. В следующий момент он уже вновь вошел без презерватива. Я чувствовала его. Горячий, быстрый. Мышцы сжимались в непроизвольном спазме. И тут меня уже накрыло второй волной, к которой я не была готова. Не такой яркой, как первая, но настоящей волной разрядки, которая затянулась на то время, когда он меня с яростью долбил, вжимая в кровать. Его рык напугал. Я зажмурилась, но тут же получила шлепок по щеке. Хотела возмутиться, но когда я увидела его взгляд, то проглотила слова, которые застряли в горле. Холодный взгляд, в котором пряталось столько жестокости, сколько я ни у кого раньше не видела, доводил до ужаса. Он смотрел на меня, но казалось, что этот взгляд проникал в душу, чтоб ее подчинить. Но вот, наваждение прошло. Тим улыбнулся. Поправил мои трусы, возвращая их на место. Слез с меня. Подобрал валяющийся на полу презерватив. После этого пошел на кухню.
— Веревку развяжи.
— Обязательно. Дай руки вымою, — ответил он. С кухни донесло фальшивое пение. Он вернулся с кружкой. Поставил ее на стол. Сам же вернулся ко мне и сел рядом на кровать. Провел пальцами по груди, спускаясь к животу.
— Тим, у меня руки затекли.
— Драться не будешь? — спросил он.
— Не буду. Да и с чего мне с тобой драться?
— Я сделал то, что ты не хотела. Для тебя это было неприемлемо, пусть и приятно, а я настоял.
— Это все грязно.
— Раньше не занималась сексом в эти дни?
— Нет.
— Почему?
— Как-то получалось, что мужчина не горел желанием, а я тем более, — ответила я, наблюдая, как он развязывает веревку.
— Значит, это я такой первый?
— Не вижу поводов для гордости.
— Так, чисто для своего самолюбия. Хочется быть хоть в чем-то первым.
— Ну, в чем-то ты был первым, — ответила я.
— В чем? — он начал разминать мне руки.
— С таким связыванием я точно не сталкивалась.
— Не хочу тебя ударить на рефлексе. Ты можешь ломаться, а я головой понимаю это, а телом нет, — ответил он. И опять мягкий взгляд. Нежный взгляд и задумчивая улыбка. Я его не узнавала.
— Вчера. Я раньше таким не занималась, — призналась я. Было еще одно признание, которое хотелось утаить, но врать ему, когда он смотрел на меня с такой нежностью, я не могла. Как и не могла чего-то недоговорить. Пришлось вздохнуть и выдавить из себя про сегодняшнюю разрядку, которая вызвала у меня удивление. — Раньше не было так ярко. И второй раз за один раз… Два раза не было подряд разрядки. И почему-то еще получилось кончить, когда ты был во мне. Может из-за дней так?
— Попробуем потом, когда они закончатся и узнаем, — ответил Тим. Поднялся, чтоб одеться.
— Так что ты во многом оказался первым. Но вот постельное белье ты испортил.
— Неважно. Считай, тебя невинности лишил. А чего покраснела? — Он открыл полку в столе. Достал оттуда сигареты и пепельницу. Закурил. Сел на диван, наблюдая, как я одеваясь. — Надо чего-то придумать с защитой. Мне они не нравятся.
— Зато помогают избежать ЗПП.
— У тебя есть какие-то такие болячки?
— Об этом надо было раньше спрашивать, — ответила я, уходя на кухню, чтоб умыться.
— Ну, а я спрашиваю сейчас.
— Нет ничего такого. А что было, то давно вылечено.
— Значит, если мы друг другу изменять не будем, то заразу избежим. А против беременности есть таблетки.
— Я их принимаю. Гормональный фон восстанавливаю.
— Тогда проблема отпадает. Ну, правда, с резинками неудобно.
— А сам-то уверен, что нигде ничего не подцепил.
— Я чист.
— Уверен? — я вернулась в комнату. Взяла кружку с чаем.
— Медкомиссию проходил. Анализы сдавал. Ну, и ты, как бы первая с кем так далеко зашло. Так что, невинность мы с тобой вдвоем потеряли, — ответил он, возвращая мерзкую улыбку и неприятный взгляд, после которого хотелось помыться.
Глава 5
— Можешь так не смотреть? — попросила я.
— А что не так? Тебе не нравится мой взгляд?
— Ты меня сожрать хочешь? Или бросаешь мне вызов?
— Скорее уж ты мне вызов бросаешь, — ответил Тим. — Всегда смотришь свысока. Иди сюда. Посидим немного.
— Мне кажется, что мы друг другу не подходим, — сказала я.
— Угу. Ведешь себя как любая девчонка.
— И как? — Я подошла к дивану. Осторожно села рядом. — Чуть что, так бежать.
— А ты со многими общался?
— Чего это ты меня поддеваешь? — Он обнял меня, обдавая сигаретным дымом. Я попыталась отстраниться, но он не позволил. — Общался я со многими, но вот думал о тебе.
— Хватит дымить, — попросила я.
— Не могу. Мне сейчас слишком кайфов, чтоб себя сдерживать, — сказал он. Взял мою руку. Приложил к своей груди. — Чувствуешь?
— Как сердце бьется?
— Я тебя люблю, — прошептал он, скользя губами по моей щеке. Подхватил губами мочку уха.
— Прекрати дымить! — прошептала я, отталкивая его.
— Ах ты вредина! Я ей про любовь, а она мне про дым! Думаешь, что ты меня обломаешь? — Он затушил пальцами сигарету. Завалил меня на свою руку и колени. — Боишься?
— Нет.
— С вызовом смотришь, а за вызовом страх, — сказал он. — А чего ты так
