ужас! Но ещё раз повторю — так надо! В последние несколько месяцев мафия наводит ужас на бедных и богатых граждан наших стран, а подобные видео с казнью главарей этих преступных организаций, а также их кровавых подручных за какой-то час разлетелись по интернету, и подавляющее большинство людей приветствуют такое кардинальное решение неизвестных чистильщиков общества — да, именно так все называют тех, кто исполнил роль палачей. Так что спасибо режиссёрам того фильма, о котором ты мне недавно намекнул — они подсказали моим друзьям, какой участи достойны нелюди, мучившие детей.
— И да воздастся каждому по делам его! — тихо произнёс я, а потом добавил. — И сказал один из мудрецов: «Ничто не останется без внимания, и никто не уйдет без наказания». Наверное, и эти слова можно сказать, рассуждая о произошедших событиях.
— Да, так и есть, мой друг! — горячо поддержал меня Габриэль. — Ладно, не будем больше о мертвецах и о смерти. Пусть наши слова и поступки наполняют нашу жизнь радостью, миром и любовью, вопреки тёмным теням прошлого! Поэтому вернёмся в нашу реальность. Все отцы и матери, которым ты вернул их детей в целости и сохранности, настоятельно просят тебя принять те деньги, которые предназначались для выкупа их мальчиков и девочек! Мои друзья считают, что это будет…
— Хватит об этом! — я хлопнул ладонью по столу так, что стеклянная столешница тут же рассыпалась на мелкие осколки, похожие на крохотные кубики льда.
Так бывает, когда разбивается изделие из закалённого стекла. Я сразу вспомнил фразу, когда-то прочитанную в интернете: «Процесс закаливания создает внутренние напряжения в стекле, что делает его более прочным и устойчивым к механическим воздействиям. Однако, когда эти напряжения преодолеваются, например, при ударе, стекло разбивается на множество мелких кусочков вместо того, чтобы треснуть или разлететься на большие осколки. Это делает разбитое закаленное стекло менее опасным в сравнении с обычным стеклом, но все же осторожность при обращении с ним не помешает».
Габриэль вздрогнул, прервав свою проникновенную речь о пользе больших денег, и теперь с изумлением переводил взгляд с груды осколков на своего русского друга и обратно. Но увидев на моём лице добродушную улыбку, взял себя в руки и тоже заулыбался, а я весело произнёс:
— Извини, мой друг, за столь эмоциональное выражение своих чувств! Поверь, я не хотел испортить твою мебель. Но сейчас постараюсь всё исправить.
Банкир начал что-то говорить в шутливом тоне, дескать, ничего страшного, у него достаточно денег, чтобы купить новый стол, но от того, что увидел дальше, опять замолчал, потом медленно поднялся с кресла, а его глаза округлились. Ну да, наверное, по его мнению было от чего. Впрочем, кто-то мог бы сказать, дескать, такая реакция была бы понятна, если бы мужчина посмотрел видеоролик, аналогичный тому, который мы с ним лицезрели несколько минут назад, но сейчас-то всё происходило тихо и мирно, без криков ужаса и моря крови. Всего и делов-то, что маленькие стеклянные кубики начали подниматься из довольно большой кучи битого стекла, сверкающего всеми цветами радуги в лучах света огромной люстры, и собирались в одну ровную, но покрытую мелкими трещинами поверхность. Через несколько секунд и эта «паутина» исчезла, после чего нашему взору предстала целая столешница.
— Вот, принимай работу! — с улыбкой предложил я своему бразильскому другу. — И поверь, теперь это стекло стало значительно прочнее.
А для убедительности я со всего маха ударил кулаком по новой столешнице. Раздался громкий звук, Габриэль ещё раз вздрогнул и даже на мгновение зажмурился, но после того, как открыл глаза, увидел, что стеклянная столешница в полном порядке. Он медленно подошёл к столу, робко дотронулся до стекла, затем смущённо улыбнулся и тихо спросил:
— Скажи, Серж, все русские такие? В данном случае я говорю не о твоих фантастических способностях, а о характере. Или это мне повезло, и я встретил на своём жизненном пути такого редкого человека, умеющего молниеносно предъявить свои непреклонные доводы для того, чтобы завершить любой спор?
— Это ты ещё не общался с моими жёнами! — засмеялся я. — Одно дело просто мило беседовать с любой из них на нейтральные темы, вроде как о погоде, о природе, о видах на урожай. И другое дело завести речь о чём-то очень важном по мнению дамы, а потом начать перечить ей. Упаси тебя Бог от чего-то подобного! Вот там точно не обошлось бы одним разбитым столом!
Мы дружно засмеялись, и после этого я увидел, что Габриэль окончательно пришёл в себя.
— Что касается финансового вознаграждения от благодарных родителей, то я уже говорил тебе ранее — денег за лечение детей, а тем более за их спасение я не беру. Так что передай это ещё раз своим богатым друзьям. Будет лучше, если они припрячут эти сбережения до тех времён, когда им понадобится моя помощь для исцеления каких-то серьёзных недугов, или для омоложения их организмов лет на пять. И поверь, в этом случае я возьму свою долю малую без зазрения совести. Так что пусть твои коллеги трудятся, не покладая рук, дабы с каждым днём, с каждым месяцем, с каждым годом приумножать своё благосостояние! Уверен, что оно, это самое благосостояние, ещё не раз им пригодится для поправки драгоценного здоровья, ведь сам знаешь, сегодня какая-то неприятность с физическим состоянием организма может случится с абсолютно незнакомым человеком, а завтра подобное произойдёт уже с тобой.
— С этим не поспоришь! — согласился со мной Габриэль, а потом задумался и спустя несколько секунд тихо произнёс. — Я вспомнил довольно интересное выражение: «тот, кто глядит на звезды, идёт впереди других, потому что видит свет на своём пути». Вот это как раз о тебе сказано, мой русский друг. Ты посланник звёзд на нашей грешной земле!
— Так тебе скажу, дорогой мой друг, — усмехнулся я, — звёздный засланец очень рад тому, что в этот раз ему не пришлось умерщвлять самым негуманным способом больше сотни отъявленных негодяев и садистов, хотя мне очень хотелось это сделать. Но за него всю грязную работу выполнили другие. Вот и замечательно, а то за мной ещё из прошлой жизни тянется личное кладбище, и мне не хотелось бы его увеличивать. Ну да ладно, всё это лирика, а теперь пора вернуться с небес на нашу грешную землю. Я вижу, что ты не сказал мне ещё чего-то важного. Давай, говори, облегчи душу.
Габриэль подскочил с места
