памяти, попутно структурируя материю ритуалами. Зачем понадобились все эти сложности? Но сделка действительно не казалась тёмной, так что он принял решение согласиться.
— У меня есть приличный запас Вашего минерала. О каких объёмах идёт речь?
— Две сотни тонн. И чем быстрее — тем лучше.
Внутри у бывалого дельца всё перевернулось, хотя он и не подал вида. Мнеморин был очень редким камнем, который добывали только два Дома — Кроноса и самого Гермеса. За весь прошедший год его поставили в лаборатории цифиров не больше десяти тонн. Скрыть такое будет сложно. И для чего потребовалось старику столько мнеморина? Его хватит на десятки, если не сотни тысяч камней, а такого спроса эти, хоть и ценные, вещицы не имели… Поднаторевший в бизнесе разум Дафниса никак не мог понять выгоду Верховного Отца от такой покупки, а то, что Дом Цифры ничего не делает беспричинно — он знал наверняка.
— Я немного озадачен, Отец Кетер. Со всех запасников я с трудом наберу и тридцать тонн, а организовать срочную выборку в рудниках такого объёма, конечно, можно, но это будет греметь по всем каналам и такие работы уж точно не останутся незамеченными.
— Я подготовился к этому. Моей команды ждут полтора десятка магов с особыми артефактами — они многократно ускорят процесс. Если ты организуешь им доступ в законсервированные шахты и дашь помощников — мы наберём нужный объём не далее, чем за три месяца. Тебе останется собрать породу и провести её скрытно в место, которое я укажу. А уж в этом, как я слышал, тебе нет равных. И главное, об оплате…
Глава Дома Цифры прищурился, выждал небольшую паузу, снял с пальца двух змеек с искрящимися зелёными глазами, и держа их за хвосты перед Дафнисом, сказал:
— Это задаток на организацию дела. Ещё один офион, но уже жёлтый, ты получишь, когда мнеморин будет на месте.
Жёлтый офион. Любой житель Миглаха что угодно сделал бы за такое богатство. На него можно было приобрести зажиточную деревню со всей землёй и инфраструктурой, а то и маленький городок. И сейчас такая возможность сама шла в руки архосу гильдии Камня. Конечно, он принял задаток, уже прокручивая в голове планы реализации оговоренного.
Кетер точно знал, что теперь его заказ будет выполнен. Он удовлетворённо пожал руку Дафнису и добавил:
— В Керикионе, в отеле «Трикефал», через девять дней тебя будет ждать моё доверенное лицо. Он в курсе всего и поступает в полное твоё распоряжение. И пусть нашему делу благоволит Сила Гермеса.
Скрепив договор рукопожатием, глава цифиров сдержано кивнул головой и направился обратно к тому месту, где ещё не растаял след недавнего портала. Выполнив первую часть своего плана, он начал готовиться к следующему перемещению.
— 13- Покидая Дом Венеры
Сильная и женственная дочь Дианы, прекрасная сновидица Лаянна, пять дней после таинственной встречи провела в мучительной неопределённости. На шестой безошибочное предчувствие дианиты побороло сомнения, и она решила прервать давно планируемое и желанное обучение ремеслу Любви у сестёр из Венеры. Свидание с возможным предвестником великих несчастий, появление которого предсказывала предыдущая Верховная Мать Дианы, могли иметь куда большее значение, чем амбиции молодой красавицы. То, что какой-то народ позволил представителю другого Дома заглянуть в святая святых своего общества, в школу — событие, не имевшее аналогов. Лаянна этой чести удостоилась благодаря давнему желанию Матерей двух Домов, связанных общей стихией Воды, проверить возможность слияния их Сил. Это был неординарный опыт, но на кону стояли вопросы поважнее. И она, даже боясь потерять расположение венетов, пошла просить у хозяйки Венеры позволения срочно покинуть её земли. Быстро вернуться на Родину можно было только воспользовавшись вратами Талари. Это сложный механизм, который создали мастера зевиты, а Верховный Совет насытил четырьмя стихиями. Он мог переносить простых смертных сквозь междумирье, подобно переходам Верховных Отцов. Когда агрегат, изобретённый артелью Идеи Дома Зевеса, приводили в действие, он закручивал силовой вихрь и создавал аномалию, сжимавшую воедино противоборствующие Стихии до тонкости порождающего их Эфира. В столицах всех Домов, кроме одного, имелось аналогичное оборудование. По воле главы Дома коммутатор, связывал поток энергии с приёмником и перемещал живую материю между вратами. Только чуждый всему живому Гадес был лишён такого коммутатора из-за враждебности своей природы к созидающему жизнь Эфиру. Но в безотрадные владения Маркара юная дианита уж точно не собиралась.
Лаянна вошла в столицу. Город Бербея — место восхитительное, роскошное и в ещё большей мере комфортное, по-домашнему уютное. Не было здесь ни шумных площадей, ни грязных рынков, ни бедных кварталов, аляповато гнездящихся по периметру крупных городов в других землях Миглаха. Лишь бесконечные сады и грациозные, словно живые, пасущиеся меж деревьями невысокие коренастые домики в два-три этажа. Стройные колонны из светлого мрамора, местами взмывающие над лиственными шапками, белоснежные фонтаны и блюдца просторных каменных амфитеатров школы не давали забыть о том, что ты гостишь в столице. Куда видит глаз раскинулся этот дышащий гармонией город-лес, прорезанный замысловатой паутиной нешироких извилистых брусчатых дорог, что соединяют причудливые жилища. И нет среди них ни одного похожего. Резные ставни и наличники окон, фигурные фризы и узорчатые фронтоны, испещрённые символами карнизы, крыши, увенчанные фигурами, словно застывшими в динамике жизни. Каждый дом в Бербее был произведением искусства, уникальным творением деревянного зодчества и одновременно магическим артефактом. Их создавали мастера-ремесленники из общины Реза, в которой трудились, в основном, мужчины-венеты, вкладывавшие энергию любви в свои шедевры. Даже просто проходя мимо такого творения, уже чувствуешь обволакивающие потоки мощной эмпатической магии чувственных связей. И сейчас Лаянна плыла в этой полноводной реке. Дивилась теплу и мягкости, впитывала заботу филигранных струн нежности самой природы Венеры… а перед глазами стоял образ цифира неуклюже пробирающегося сквозь своё первое осознанное сновидение.
Чертоги Урании, Верховной Матери Дома Венеры, стояли на возвышенности, в самой глубине Бербеи, почти упираясь тыльной стороной в небольшую живописную скалу. Она закрывала путь в столицу ветрам и, не приведись такое, непрошенным гостям. Просторный четырёхэтажный терем, утопающий в садах и фонтанах, был невероятен. Часть его отводилась под залы заседаний Совета Дома, часть — под ритуальные помещения, а ещё часть служила жилищем самой Верховной Матери. Прочные стены, сложенные из полированных дубовых брусьев, и украшенные тонкой резьбой, сливались с живыми вязами и ясенями, которые служили несущими колоннами и балками каркаса. Это был целый комплекс, сросшийся с группой высоких крепких деревьев, застывших в недвижимом покое силами магии Дома. Дорога ко входу, вымощенная сглаженной малахитовой плиткой, проходила между широкими рядами кустов
