в обтягивающем тело, лёгком летнем наряде. Я невольно уставился на подчёркнутые гардеробом формы прелестницы и затянулся вторично. Всегда был против осторожности в разглядывании женщин. Прикрываясь тактичностью, мужчины зачастую прячут за ней трусость и неуверенность в себе. Жалкие попытки парней скрыть свою заинтересованность в женской красоте, подглядывание украдкой в сторону объекта вожделения, сменяющиеся стыдливым потуплением взора, всегда пробуждали во мне чувство отвращения. Как и сейчас, я всегда смело оценивающе осматривал грациозные линии очерчивающие прекрасную фигуру, постепенно пробираясь к, уже не так глубоко, но, интересующему меня лицу. Ясные мечтательные глаза украшали, и без того, милое лицо. Я залюбовался. Девушка скрылась в торговом центре, морская болезнь постепенно отступала и я, уже не сдерживаемый ничем зашагал к съёмной квартире.
Сразу после странного предупреждающего сообщения Петра, я нешуточно струхнул и перебрался в другой район, расположенный в противоположном конце города. Подписав договор об аренде жилого помещения, я сразу жестоко запил. Я всё ещё мог украдкой продолжать поиски мужчин погубивших две невинные жизни, но я уже не хотел этого. Моя цель, словно сжатый комок бумаги была отброшена в урну с надписью «До востребования». Возникшая на горизонте линия надежды, потухла, увлекая в гипотетический калоприёмник все мои прежние стремления. «Хочешь сделать человеку плохо – сделай хорошо, а потом как было» – слегка перевёрнутая, но нерушимая истина. Я скрёб подошвой по разбитому тротуару, оставляя за сутулыми плечами яркие огни магазина. Как ни странно, лицо незнакомки зацепилось за моё сознание сильнее её безупречной физиологии. Тонкие, но изящные губы, маленький нос, правильные черты овала лица и этот мечтательный взгляд, способный покорить своей беспечностью и внешней незащищённостью, любого мужчину. Взгляд, определяющий характер милашки, решительно отторгающий возможность работы в ответственных сферах. «Уж врачом ей не стать, это точно».
Внезапно что-то воткнуло иглу в мой расплавленный спиртом рассудок. Неосознанные воспоминания пробивались сквозь мутный слой многодневного нескончаемого опьянения. Я развернулся и быстро зашагал обратно к яркой вывеске с названием точки розничной торговли. Я ещё не до конца понимал причин моих действий, но из подкорки, нарастающей пульсацией, уже начинали выкарабкиваться обрывки слов, складываемые в одну лишь фразу. «Лерка, иди своего уколи, щас загнётся». «Лерка, иди своего уколи, щас загнётся». Я ускорил шаг. Необъяснимая тревога накатывала, словно рвотные позывы. «Что-то не так с этой юной практиканткой – мечтательницей». Но я не знал, что именно. Я не мог видеть причин, заставляющих меня преследовать девушку, но уже надеялся столкнуться с ними, догнав её. Я нёсся сквозь мерно ступающие к своим машинам семейные пары, задевал ногами тугие пакеты с продуктами, с силой отстранял попадавшиеся на пути звенящие металлические тележки. Я спешил, боясь потерять мою новую маленькую псевдоцель.
Ворвавшись в торговый центр, с нетерпением дождавшись пока на меня среагируют медлительные сенсоры автоматических заслонок, я вбежал в продуктовый отдел и увидел её. Девушка не торопясь прохаживалась вдоль книжных стендов, непонятно как оказавшихся среди полок, напичканных едой и кухонной утварью, а я неумолимо, решительными движениями, приближался к ней. Мне оставалось пару шагов, когда практикантка медицинского училища подняла на меня свой взор, отрываясь от прочтения аннотации на обложке какой-то книги. Её глаза округлились, в них читалось недоумение и озадаченность. Два раза девушка пыталась всмотреться в меня снова, но видимо убеждаясь в прежних сомнениях, терялась вновь. Я остолбенел. Я абсолютно не догадывался, что же ей сказать, ведь я не знал, зачем за ней погнался. Изо рта невольно ляпнуло чем-то нелепым и натянутым.
– Привет… мы, по-моему, где-то виделись, – промямлил я.
В мгновение взгляд милой незнакомки стал холодным. Она небрежно отбросила книгу обратно на стенд и …
Удар…
* * *
Безжалостно палящее солнце ярко бьёт в глаза. Увенчав голубой небосвод, жестокое светило почти полностью лишает нас тени отбрасываемой по утрам близлежащим храмом богов. Пот, стекающий со лба, слепит и больно режет глаза. Время служения и испытаний. Стойкость и преданность работе во имя богов – вот что я ещё могу дарить нашим создателям. Несправедливые боги лишили мужей своей благосклонности, тем самым отняв у нас право на смерть во Их имя, оставляя нам лишь жизнь, жалкую пародию на истинное предназначение. Я уже не терзаю себя горестными мыслями о потерянном. У меня остаётся лишь работа, та работа, на которую я ещё способен. Жёсткий хлыст обжигает тело, и я бросаюсь выполнять свой низший долг перед создателями с новым рвением. Я стоял без дела уже пять дыханий и это непростительно. Мы потеряли доверие богов, и только тяжёлый труд может вернуть его обратно.
* * *
Я очнулся от того что на меня наступили, болезненно надавив на грудную клетку протектором ботинка, в следующий момент кто-то споткнулся о моё распластанное тело и с диким криком повалился на пол. Не меняя тональности, странный мужчина вскочил на ноги и ринулся к выходу. И только сейчас я осознал, что крики людей разносятся по всему помещению продуктового отдела. Сфокусировав зрение, приходя в себя после, уже привычной, но неожиданной, смены реальности, я огляделся. Поражённый представшей передо мной картиной, я стал медленно подниматься на ноги. Воздух вибрировал как волны на прибое, запах озона бил в дыхательные пути будто кто-то, не ведающий меры, распылил в воздухе озоновый освежитель.
В десяти метрах в пол-оборота стояла, мною преследуемая, милая девушка. Однако в лице её случились неожиданные метаморфозы. Мечтательность скрылась бесследно, сменённая свирепым, жестоким, сосредоточенным взглядом. Она упиралась ногами в пол, не двигаясь, слегка пригнув спину и крепко сжав кулаки, со стороны это выглядело, будто милашка безуспешно силится сдвинуть невидимый барьер своим лбом. И смотрела она вовсе не на меня. Проследив её взор, на другой стороне продуктового отдела, метрах в тридцати, я увидел женщину, своей позой, как будто парадирующую практикантку. Их взгляды буквально соприкасались, сталкивались, визуально свидетельствуя об этом мелкой вибрацией пространства. И посреди незримых потоков выбрасываемой ментальной силы, бушевала, искажающая реальность, энергия. Люди, подобно визжащим поросятам, улепётывающим от зубов хищника, рассыпались в стороны. Пол, вокруг эпицентра ментальной схватки был усеян раздробленными на щепки товарными стендами, окрашенными алой кровью изуродованных человеческих тел. На стыке выбрасываемых потоков энергии соперниц, безостановочно возникали воздушные уплотнения и, срываясь с места, врезались в пол, стены и потолок помещения, дробя прочную поверхность. Вдруг здание тряхнуло, плитка, покрывающая пол магазина взъерошилась, и бетонный каркас строения стал рушиться, сжимаясь к центру ментальной борьбы.
Всех, кто ещё не успел покинуть здание подбросило в воздух, словно земля- матушка нешуточно икнула. Незнакомка в спортивках вскинула руки
