дня купцы и ремесленники Сент-Омера снова восстали[176]. Они потребовали денежной компенсации за убытки понесенные во время прошлых событий и обвинили эшевенов в финансовой недобросовестности. Городские власти быстро потеряли контроль над ситуацией, а горожане вооружившись и напали на дом мэра. Пока эшевены закрывали ворота и производили первые аресты, рабочие чесальщики шерсти решили вступить в союз с фламандцами Петером ле Руа или Петером Конинком и выбрали восемь kievetains, или капитанов, для руководства вооруженной борьбой. 20 апреля 1306 года лидеры повстанцев были арестованы и заключены в тюрьму, а затем освобождены после нового народного восстания. 22 апреля мэр и эшевены бежали, а некоторые из них были убиты, не успев выбраться за городские ворота. Ремесленники, теперь уже хозяева города, предъявили свои требования графине.
Суд над эшевенами длился с 4 мая по 12 июня 1306 года. Маго реформировала порядок избрания эшевенов, приказала обнародовать счета муниципалитета, ограничила вознаграждение мэра 60 ливрами в год и начала расследование событий октября 1305 года. Однако она превысила свои права и нарушила привилегии города, когда арестовала мэра, эшевенов и нескольких бюргеров, замешанных в этих событиях. Когда 31 июля 1306 года Маго отказалась освободить заключенных[177], вспыхнуло новое жестокое восстание с требованием об их освобождении. Жители Сент-Омера захватили ключи и печати города, осадили графский замок, частично разрушив его укрепления[178], изгнали бальи и капеллана Маго, убили ее сержантов, заключили в тюрьму ее рыцарей и сторонников и подожгли церкви. Они призвали другие города Артуа — Аррас, Бапом, Ланс, Эден, Эр, Кале и Марк — присоединиться к их восстанию, но эти города продемонстрировали свою верность Маго, пообещав прийти ей на помощь. Потребовалось введения торговой блокады и военная операция, длившаяся четыре дня, с 10 по 13 августа, чтобы представители Сент-Омера, 16 августа, окончательно подчинились графине.
В конце этого восстания, продолжавшегося двести двадцать три дня, графиня, лично наложила на городскую коммуну образцово-показательное наказание[179]. Жители Сент-Омера обязались возместить ущерб, нанесенный замку, снести возведенные ими укрепления и выдать зачинщиков восстания правосудию графини, в обмен на что им были сохранены их привилегии. Они также должны были заплатить штраф в размере 100.000 ливров, плюс 16.000 ливров в качестве выкупа за пленников. Это непомерное финансовое наказание отражало масштаб нанесенного графине оскорбления. Оно значительно ослабило город, который был вынужден демонстрировать непоколебимую лояльность власть имущим, чтобы надеяться на облегчение долгового бремени. Маго также потребовал от горожан совершить акт покорности[180]: весь город без исключения — клирики и миряне, мужчины и женщины, молодые и старые — должен был пройти процессией одну или две лиги от города, до места, выбранного графиней, в знак подчинения и смирения. Эта публичная церемония была демонстрацией власти суверена, чей авторитет никто не мог оспаривать безнаказанно. Кажется очевидным, что Маго использовала Сен-Омер в качестве примера, чтобы вселить страх в другие города Артуа, которые на самом деле оставались послушными и лояльными.
Хотя после этого события Маго удалось надолго установить свою власть над городскими коммунами, ей все же пришлось столкнуться со многими другими угрозами ее апанажу.
Придя к власти, Маго унаследовала давние конфликты по поводу юрисдикции, возникшие еще во времена ее отца, Роберта II. В то время, как мы видели, отправление правосудия было одновременно источником престижа и дохода, и каждый яростно отстаивал свое право. Эти споры, исход которых малоизвестен, периодически возникали во время правление графини. Однако они свидетельствуют о решимости, с которой она защищала свое наследство на протяжении всей своей жизни.
Особенно ожесточенной была конфронтация с епископом Камбре. В начале XIV века Камбре был епископальным княжеством, зависимым от империи. Титулярный прелат, князь-епископ, был очень важной фигурой, сочетавшей духовную и мирскую власть. Офицеры и дворяне помогали ему в осуществлении его сеньориальных прав, доходы от которых добавлялись к доходам, связанным с его должностью. Епископ был крупным противником, с которым уже были серьезные столкновения во время правления Роберта II, как в августе 1299 года, когда граф направил войска против города Камбре, чтобы положить конец вмешательству сержантов епископа в дела Артуа. Одержав победу, он воспользовался возможностью распространить свою юрисдикцию и на сам город Камбре[181]. Однако этого было недостаточно, чтобы подавить притязания епископата. В августе 1305 года Маго начала новую кампанию против Камбре. Но спор продолжался, и дело было передано в суд[182]. Если графиня хотела сохранить завоевания своего отца, а она претендовала на юрисдикцию над пригородами Кантемпре и Энтрепон, то есть частью города к западу от реки Эско (Шельда)[183], то граница между королевством Франция и Священной Римской империей должна была быть зафиксирована и демаркирована. Именно поэтому король Франции Филипп IV и король Германии Альбрехт I вмешались в назначение четырех арбитров[184], которые в марте 1307 года вынесли решение против графини. Графиня оспорила это решение и обратилась в арбитраж к королю Филиппу IV, который в 1308 году подтвердил решение, принятое в предыдущем году, но приказал епископу Камбре выплатить Маго 32.000 ливров в качестве компенсации за расходы, которые она понесла, защищая свою юрисдикцию[185]. Хотя столкновения продолжались, ситуация, как казалось, на некоторое время успокоилась.
Далее, на севере, Маго пришлось столкнуться с амбициями графа Фландрского. Предметом спора стали реки, объект всех вожделений. В то время как арбитражное решение от 13 апреля 1265 года постановило, что река Лис принадлежит графу Фландрии, в 1282 году последний подтвердил привилегию, данную его предшественниками жителям Сент-Омера, свободно пользоваться рекой Аа от слияния с Нейфоссе до Гравелина. В силу этого жители Сент-Омера вносили свой вклад в очистку русла реки Аа и пользовались правом косить траву на ее берега[186]. Однако споры об использовании водного пути не прекращались[187], и Маго регулярно приходилось сталкиваться с офицерами графа Фландрского — бургомистром Ваттена, бальи Бурбурга и бальи Касселя — для защиты прав горожан. Хотя между двумя принцами было несколько споров по юрисдикции[188], они никогда не достигали такого масштаба, как в Камбрези.
Эти несколько случаев иллюстрируют, как много угроз существовало для целостности графских владений, тем более что Маго также приходилось бороться с аппетитами артуасских баронов в пределах своего графства. Хотя большинство мирян уже не были достаточно влиятельны, чтобы противостоять графской власти, этого нельзя было сказать о церковных властях, чьи судебные учреждения остро конкурировали с графской системой правосудия. Хорошо организованные церковные суды, или officialités, извлекли пользу из развития юридической науки в XII веке и постоянно расширяли свою юрисдикцию[189]. Они также привлекали тяжущихся, которые все чаще пытались выдать себя за клириков, чтобы избежать суда бальи. Церковные суды, которые не могли приговаривать людей к смерти, были в этом отношении более мягкими. Борьба Маго с церковными судами привела к
