Воронов отправился в свой угол, а Никифор, с трудом поднявшись, — в свой. Савелий быстро подошел к нему, помог сесть на стул и склонился над коленом, которое распухало прямо на глазах.
— Сильно болит? — спросил Говорков.
— Все нормально. — Пересиливая боль, Никифор даже попытался улыбнуться. — Вот кретин! И почему я тебя не послушался, капитан? Так здорово поймал его на противоходе и — здрасте вам! — сам же на этот прием и нарвался.
— Мне кажется, тебе вряд ли стоит продолжать бой с таким коленом.
— Заметив, что парень недовольно скривился, Савелий успокаивающе добавил: — Не переживай! С каждым может случиться.
— А это не помешает мне продолжить занятия?
— Ни в коем случае, — заверил его Савелий.
— Ладно. — Никифор облегченно вздохнул. — Выкидываю полотенце.
— И правильно! — Савелий подмигнул ему, потом громко объявил: — В связи с тем, что один из участников получил тяжелую травму колена, бой прекращается.
— А кто же победитель? — разочарованно спросил Роман.
— Победила дружба! — с улыбкой воскликнул Воронов, довольный, что не придется продолжать бой с травмированным соперником. — Сейчас попрошу тех, кто еще не познакомился лично с капитаном Мануйловым, прийти в комнату отдыха. Остальным — заниматься по расписанию!
Савелий положил руку Никифору на колено.
— Расслабься, парень, — сказал он, почувствовав, как Никифор напрягся от страха и боли. — Я тебе ничего плохого не сделаю.
— Я не боюсь, это инстинктивно, — смутился тот и радостно воскликнул: — Господи, а боль-то проходит!
— Ну вот, а ты боялся, — улыбнулся Савелий и невозмутимо выпрямился. На его лице выступили капельки пота.
— Надо же! — снова воскликнул Никифор. — И опухоль спадает…
— Только не говори никому, — шепотом, будто заговорщик, сказал подошедший Воронов и подмигнул ему.
— Как скажешь, командир. — Парень радостно вскочил, но тут же испуганно замер, пытаясь понять, болит ли нога, и понял, что не болит.
— Спасибо, капитан!
— Живи! Пока! — улыбнулся Савелий, и Никифор направился к выходу, но, вдруг остановившись, с растерянным видом обернулся. — А как же ребята? Они ж подумают, что я смухлевал.
— А ты похромай немного и откажись от подвижных игр, — прищурившись, предложил Савелий.
— Ага, вот еще! — возмутился Никифор. — Будь что будет! Расскажу как есть. Не поверят — их дело; главное, совесть моя чиста.
— Не самое плохое решение, — согласился Савелий, и парень уверенно зашагал к выходу.
— Как он тебе? — спросил Воронов.
— Занятный. — Савелий одобрительно покачал головой. — Думаю, есть третий кандидат.
— А кто первые два? Мы с тобой? — Воронов уже был готов рассмеяться, но Савелий серьезно ответил:
— Гордеич и Роман.
— Согласен. А Матросов?
— К нему я хочу еще немного присмотреться. Вроде тоже ничего…
— Извини, что о сыне Рокотова не предупредил. Кстати, а он тебе как?
— Парень, видно, толковый, но его я, конечно же, не возьму. Отец-то в курсе?
— В том-то и дело, что парень буквально выпросил у меня обещание, что я ничего отцу не скажу.
— Вот чудак! Это же секрет Полишинеля — до подачи списков генералу.
— Что будем делать? Парня жалко. Изо всех сил старается.
— А Олег куда смотрел? — вздохнул Савелий.
— Так он и Олегу голову заморочил.
— Ладно, пусть пока тренируется, потом что-нибудь придумаем. Ну что, пойдем с остальными знакомиться?
Комната отдыха напоминала средней руки ночной клуб. В одной части комнаты стояли игральные автоматы, бильярдный и теннисный столы; в другой, отделенной от первой раздвижной стенкой, мог уединиться тот, кто хотел почитать или просто поразмышлять о чем-нибудь. Возле входа стоял небольшой бар с холодильником, забитым всякими безалкогольными напитками, начиная от молока и кончая всевозможными сортами минералки. Если нужно было собрать всех проживающих на базе на кинопросмотр или на собрание, стенка сдвигалась в сторону, и комната превращалась во вполне вместительный зал.
Сейчас народу на базе было немного, и сдвигать стенку не потребовалось: все уместились в «избе-читальне», как прозвал это место какой-то шутник. Когда туда вошли Савелий с Вороновым, за столами сидели пятеро претендентов. Отсутствовали тоже пятеро: двое выпали из списка, Владимир Трегубенков вернулся, вероятно, на дежурство к воротам, не было и друзей-соперников Никифора и Романа. Увидев Савелия и Андрея, претенденты встали.
— Прошу садиться, — сказал Воронов. — Для тех, кто по какой-либо причине не слышал, повторю: это капитан Мануйлов Сергей, которого иногда называют еще и Бешеным. Именно его слово станет решающим при отборе. Кроме того, капитан будет вашим инструктором по всем видам рукопашного боя.
— Разрешите вопрос капитану? — вызвался Константин.
— Пожалуйста, — кивнул Воронов.
— Это правда, что вы, капитан…
— Вроде мы договорились разговаривать на «ты», — прервал его Савелий.
— Хорошо. Правда, что ты, Сергей, за несколько секунд вылечил Никифора, как он сам сказал, или это была «хитрая» травма, так сказать, дипломатического свойства? — Константин спросил таким тоном, что стало ясно: Никифору он не верил.
— Знаете, друзья, мне очень понравилось то, что сказал Воронов, — спокойно начал Савелий. — Некоторых из вас ожидают смертельные испытания, и потому ложь в наших отношениях недопустима. Помните слова мудреца: «Единожды солгавший — кто тебе поверит?» Вот я и предлагаю вам: сами не лгите и верьте другим, по крайней мере до тех пор, пока не обманут…
— Извини, но ты мог бы сейчас доказать, что ты его действительно вылечил, а не он тебе подыграл? — Константин хитро прищурился.
— Хотя я и не люблю ничего никому доказывать, но если ты так настаиваешь, то, конечно же, могу пойти тебе навстречу. — Савелий пожал плечами. — Только при одном условии!
— Каком еще условии? — насторожился парень.
— Судя по всему, ты из тех, кто верит только собственным ощущениям, не так ли?
— В общем, так…
— Значит, чтобы я мог доказать свою правоту, мне необходимо именно твое участие. Справедливо? — обратился Савелий к остальным.
— Конечно!
— Правильно!
— Логично, — подытожил Матросов и ухмыльнулся: вероятно, он уже догадался, каким будет это условие.
— И что мне нужно делать? — решился после недолгих колебаний Константин.
— Сейчас при всех я тебя ударю, и ты получишь примерно такую же травму, а потом я ее вылечу.
— Как это? — растерялся парень.
Все расхохотались: вид у Константина был несчастный. Похоже, он сильно пожалел, что сунулся со своим вопросом. Неожиданно его выручил розовощекий крепыш.
