и не прилипшие к ране остатки порошка ссыпались на пол, и уже гораздо спокойнее занялась перевязкой.
— Так я жду, Арс. Почему вы пренебрегли правилами безопасности?
«Потому что в душе о них не знала».
Но ответить так я, по понятным причинам, не могла. Поэтому пришлось мямлить:
— Я забыла.
— Забыли? — заведующая пронзила меня взглядом, как энтомолог пронзает бабочку длинной булавкой. — Это же основы, Арс!
Я покаянно опустила голову. От боли и обиды по щекам текли слёзы, дышать приходилось ртом, потому что нос был заложен напрочь.
— Всё, — госпожа Флави закрепила край бинта. — После ужина зайдёте в лечебницу, чтобы госпожа Торн осмотрела рану и поменяла перевязку — я предупрежу её о случившемся. А завтра перед отработкой я жду от вас перечисление всех тридцати пунктов правил безопасности и подробный рассказ об изумрудном кецатле. Сейчас же, — она смерила меня критическим взглядом и припечатала: — можете идти. Пока не сотворили ещё что-нибудь опасное на ровном месте.
«Садись, два».
Я ссутулилась и, сдавленно пробормотав:
— До свиданья. Спасибо за помощь, — побрела к выходу из зала.
Конечно, было глупо чувствовать себя неудачницей — ну, откуда мне знать, что этот кецатль такая опасная штука? И память Улии даже не намекнула, что нужно надеть спецзащиту. И вообще, заведующая обязана была напомнить правила — хотя бы самые важные. Но я всё равно грызла себя, сидя на скамье в обширном сквере Академии. И ни ясное солнышко, ни весёлое птичье теньканье в ветвях раскидистой ели не могли разогнать уныние, нависшее надо мной сумрачной тучей. По уму, нужно было идти в библиотеку — вон сколько заданий добавилось поверх моих поисков. Или возвращаться в общежитие — разобраться с расписанием, полистать тетради, почитать учебники.
«Если только в комнате нет Лейны. А то начнёт удивляться, вопросы задавать», — я тяжело вздохнула и бережно прижала к груди повреждённую руку. Как же ноет противно! Интересно, у них здесь есть какое-нибудь обезболивающее зелье? Я бы с удовольствием выпила стакан-другой.
— Арс? Доброе утро. Почему вы не на отработке?
Вот дерьмо! И что ему приспичило здесь гулять? Я не сумела спрятать эмоции, и потому мой взгляд на остановившегося рядом со скамьёй Редвира был откровенно злым.
— Доброе. Потому что она закончилась.
Ответ преподавателю явно не понравился. Строго сведя брови, он собирался что-то уточнить, но вдруг заметил мою перевязку.
— Что у вас с рукой?
Звучавшая в вопросе властность разозлила меня ещё больше, и я уже откровенно огрызнулась:
— Ничего. Не ваше дело.
Чем, разумеется, сделала только хуже.
— Отвечайте на вопрос, — в голосе Редвира лязгнула сталь. — Или мне зайти к госпоже Флави и узнать всё от неё?
Я упрямо сжала губы и отвернулась. Пусть идёт куда хочет. И без него тошно.
— Ладно, — Редвир отлично понял мой невербальный посыл. — Схожу. А вы ждите здесь, пока не вернусь, ясно?
И не дожидаясь ответа, он с раздражённой стремительностью зашагал к фамильяриуму.
— Вот возьму и уйду, — буркнула я ему вслед. — Что ты мне сделаешь? — но не сделала даже попытки подняться.
Слишком тошно и пасмурно мне было.
Глава 20
Редвир вернулся быстро — я даже не успела замёрзнуть, хотя до нашей встречи успела порядком просидеть на скамейке.
— Да уж, Арс.
Он стоял передо мной, задумчиво глядя сверху вниз. Словно странную зверушку рассматривал.
«Если соберётся читать мне мораль, — отстранённо подумала я, — пусть не обижается. Нахамлю».
Услышал ли Редвир мои мысли, или в самом деле пожалел, однако когда он наконец прервал молчание, то сделал это словами:
— Идёмте-ка со мной, Арс.
— Куда? — хмуро поинтересовалась я. — И главное, зачем?
— В учебный кабинет, — преподаватель и бровью не повёл на мой, скажем прямо, хамский тон. — А зачем, увидите.
Я безразлично пожала плечами и встала со скамьи. Всё-таки на улице была зима, и несмотря на тёплый плащ, отморозить себе что-нибудь у меня было мало желания.
— Ну, идёмте.
«А ведь Улия перед ним тряслась, — вспоминала я, шагая чуть позади Редвира. — В лицо лишний раз посмотреть боялась. Надо, наверное, как-то себя контролировать, а не вот так вот огрызаться, иначе меня быстренько раскроют».
Приняв такое решение, я молча дошла до кабинета магии разрушений и так же молча выполнила распоряжение «Встаньте туда», с которым мне указали на солнечное пятно перед окном. Сам же Редвир вытащил из ящика преподавательского стола большой прозрачный кристалл, напомнивший мне тот, что лекарь Торн использовала для магдиагностики.
«Это из-за раны? — удивилась я про себя. — Неужели плевок кецатля настолько опасен?»
Однако от расспросов кое-как удержалась, впрочем, ничего от этого не потеряв. Потому что Редвир, поводив вокруг меня кристаллом и слегка нахмурившись, резюмировал:
— Ничего. Хотя я был уверен, что кто-то по глупой злости наложил на вас проклятие неудачи.
— Что? — изумилась я. — Да кому я нужна!
Кроме отца и сестры, но их-то в Академии нет.
— Вам виднее, — уклончиво ответил Редвир. Убирал кристалл обратно в стол, однако вместо него вытащил какой-то флакончик из непрозрачного стекла и протянул мне.
— Выпейте, это обезболивающий эликсир. Рука ведь ноет, да?
— Да, — созналась я, от неожиданности с заминкой взяв флакон. — Спасибо.
— Не за что, — уже традиционно отмахнулся Редвир. Проследил, чтобы я выпила эликсир до капли и неожиданно спросил: — Скажите, Арс, чем вы собираетесь сегодня заниматься?
— Э-э. — «Только не хамить!» — Не знаю. Схожу в библиотеку. Может, погуляю по территории. А что? — Потому как это его вообще никаким боком касаться не должно.
Редвир ответил не сразу — будто переламывал себя в чём-то.
— А не хотите ли прогуляться в город? — наконец произнёс он. — Сегодня как раз ярмарка, есть на что посмотреть.
Я вытаращилась на него, не веря своим ушам: прогуляться в город? Серьёзно? И это мне предлагает преподаватель, у которого на занятиях адепты не так вздохнуть остерегаются?
— Поймите меня правильно, — Редвир принял максимально чопорный вид. — После происшествия в лаборатории в вас открылся опасный талант на ровном месте создавать себе проблемы. Не будь я вашим куратором, это бы меня не касалось, однако распоряжение господина ректора может отменить только он сам. А мне, скажу прямо, уже надоело разбираться с последствиями вашего таланта. И потому хотя бы сегодня я хочу, чтобы вы были у меня перед глазами и точно не вляпались в очередную неприятность. Вот и вся подоплёка моего предложения.
— Ясно, — понятия не имею, что меня обидело в его объяснении. Логично же, что он старался облегчить себе жизнь, а не развлечь меня. И хотя дурацкая обида
