Голос сорвался от злости. На крик. Точнее, визг. И еще раз пнуть по проклятым тарелкам, со злорадным удовлетворением наблюдая, как растекается по полу сок и какая-то каша.
И заткнуться. Замолчать, когда он в два шага преодолел расстояние между нами и навис надо мной. Огромной. Боже, какой он высокий. Широкоплечий, несмотря на худощавость. И грозный. Очень грозный и злой.
— Если я захочу, — так сильно сжал пальцами мой подбородок, что я зашипела, — ты станешь для меня и собачкой, и кошкой, и обезьяной.
Склоняется прямо к лицу, и мне резко становится трудно дышать. От страха. Господи, идиотка! Несдержанная идиотка! Как можно злить зверя на его территории? Будучи запертой в одной с ним клетке. Смотрит внимательно. Исследует своими глазами каждый миллиметр моего лица, и я вжимаюсь в стену за собой. Уйди. Просто уйди сейчас. Пожалуйста. В его глазах…на секунду, на миг будто вспыхивает похоть…и оно возвращается. Оцепенение. Ужас. Мой дикий ужас, возвращается, затмевая сознание.
— Но не обольщайся, отродье Воронова. В этом доме твое положение хуже, чем у собачки. Пока.
Не отходит. Давит своей силой. Нагибается ещё ниже. Почти к губам, кажется, они задрожали. А глаза вновь защипало от слёз. Перевёл взгляд на скатившуюся по щеке слезинку и ухмыльнулся, протирая её большим пальцем.
— Впрочем, уже завтра оно заметно улучшится, Ка…ри…на, — произнёс тихо, возвращаясь взглядом к моим губам, — уже завтра ты поднимешься выше собачки.
И ещё одна ухмылка. Какая-то странная. Хищная!
— Ты станешь моей женой.
И впился в мои губы. Почти поцелуем. Больше — укусом. Злым. Беспощадным. Диким. Не дающим вздохнуть.
Глава 10. Карина
Какого чёрта вообще сейчас произошло? Что за псих этот мужчина? Нёс какой-то бред. Точнее, сказал всего лишь одну фразу, а потом просто развернулся и вышел из комнаты. После того, как поцеловал, конечно. Хотя и поцелуем это не назовёшь. Как будто печать какую-то поставил. Сразу после тех слов. Вытерла тыльной стороной ладони губы. Ублюдок настолько шокировал, видимо, что этот поцелуй даже привычного омерзения не вызвал. Того самого, которое наступает только от мысли о мужских прикосновениях.
Подошла к трюмо и сорвала с него эту чёрную тряпку. Придвинулась ближе к зеркалу, рассматривая себя. Так и есть. Растрёпанные волосы, мешки под глазами. Лицо словно осунулось. На мгновение показалось, что вообще не моё лицо отражается. Чужое. Незнакомое. Как вампирша какая-то. Бледная, невзрачная, голодная. Я ведь на самом деле проголодалась. Когда я в последний раз нормально поела? Не помню. Зато почему-то некстати вспомнилось, как рассматривал меня он. Этот псих с тёмными глазами и смуглой кожей. И я ведь привыкла к таким взглядам. Оценивающим. Мужским. Похотливым. Омерзительным. А он…в его глазах было нечто другое. Я зажмурилась, выравнивая дыхание, пытаясь справиться с тошнотой…ставшее за столько лет привычным состояние.
О какой свадьбе он говорил? Зачем? Понятно, что это связано с отцом. Значит, этот мужчина — враг моего отца. Наш враг. И он хочет…что? Чего он может добиться женитьбой на дочери Воронова? Почему-то даже мысли не возникло, что просто напугать решил. И так притащил чёрт знает куда, чёрт знает зачем. Или пошутил. Да навряд ли этот мужчина вообще умеет шутить. Если судить по тому, как молча и с каким-то страхом стояли рядом его люди, и по тем субъектам с автоматами возле дома. Коснулась пальцами нижней губы. ОН, что, укусил? Придвинулась ближе к зеркалу, пытаясь рассмотреть. Так и есть. Прокусил. А я не сразу даже поняла. Больной!
Вздрогнула, когда дверь открылась и в проёме появилась женщина. Кажется, та самая. В черной длинной юбке до пола и в черной рубашке с длинными рукавами. Она недовольно посмотрела на тряпку, которую я скинула с зеркала, и слегка поджала губы, заходя в комнату. В руках держит большой поднос с какими-то бутылками и пакетом.
— Возьмите. Примите душ, — кивнула в сторону двери у дальнего окна и протянула мне поднос.
— Кто вы?
На автомате схватить женщину за запястья, чтобы не позволить уйти раньше, чем она ответит на мои вопросы.
— Где я? Почему я здесь? Скажите, пожаааалуйста! Он привез меня сюда насильно…он похитил меня, понимаете? Помогите мне уйти отсюда. Прошу, помогите, я хорошо заплачу вам…
Женщина сморщилась, и я ослабила захват, придвигаясь ближе, так, что теперь этот проклятый поднос упирался в мою грудь.
— Вы должны принять душ. Саид Амирханович велел вам…
— Мне плевать! — срываясь на крик, — Мне плевать, что велел…он! Вы же тоже женщина! Вы не понимаете? — даже не пытаясь сдержать вновь выступившие слёзы, — МЕНЯ ПОХИТИЛИ! Пожалуйста, помогите мне выбраться…
— Саид Амирханович велел вам принять душ, — спокойно, отстранённо, будто не слышит всей той боли и отчаяния, которые разрывают сейчас меня на части. Отчаяния, потому что этой женщине плевать на мои слова. Потому что в её глазах нет ни участия, ни страха, ни злости или раздражения. НИ-ЧЕ-ГО. Робот, который просто выполняет задание своего хозяина
— Здесь всё, что вам понадобится, в пакете — халат, полотенце, бельё…
— Вы серьёзно? Вы не слышите меня?
С силой оттолкнуть её от себя, мечтая запустить этим деревянным подносом прямо ей в лицо.
— Я не буду купаться. Я не буду есть или пить. Я не буду делать ничего, что говорит ваш Саид Амирханович! Так ему и передайте!
Она остановилась и молча посмотрела в мои глаза. Затем слегка склонила голову набок, отошла на пару шагов назад, и, оставив вещи на кровати, молча вышла, но я успела заметить блеснувшее в черных глазах недовольство.
Как только дверь за женщиной закрылась и щёлкнул замок, я подошла к окну. Интересно, днём те псы так же на прогулке? И выдохнуть, увидев их на своих местах. Кто же такой этот Саид Амирханович, что окружил свой дом таким высоким сплошным забором? Навряд ли просто политик или бизнесмен. Иначе по периметру его участка не разгуливали бы все эти люди с оружием в руках и масками на лицах. Отодвинула в сторону тюль, пытаясь рассмотреть местность, и замерла. Чёрный мерс медленно выехал из гаража и остановился у самых ворот, к нему медленно подошёл ОН. Хозяин. Вновь одетый во всё чёрное, но теперь это был черный деловой костюм. Он стоял ко мне спиной, разговаривая с тем самым вчерашним парнем, который протянул ему чёрное пальто. Мужчина накинул его на свои плечи и вдруг резко развернулся, как будто спиной почувствовав мой взгляд. И я едва не отстранилась, едва не отступила в ужасе, но что-то удержало от шага назад. Может, то как блеснули его глаза злостью, когда он заметил меня. Несмотря на расстояние, я могла поклясться, что увидела именно это — злость. Скорее всего, уже доложили о моём разговоре с его служанкой. Он внимательно смотрел на меня не более нескольких секунд, хотя мне казалось, что это длится бесконечно. Порыв ветра трепал его тёмные волосы, а он всё смотрел и смотрел, и я чувствовала, как оно медленно возвращается. Ощущение дикого страха при виде этого мужчины. Усилившегося, когда я заметила пистолет за поясом брюк, который он демонстративно поправил перед тем, как сесть в машину и уехать.
