невероятно сложным. Баатезу быстро нагоняли их, и войску пришлось бросить штурмовые орудия, а в стычках с крылатыми отрядами, возглавляемыми двумя корнугонами, пало ещё два десятка бойцов. Но всё же они успели. Преследователи не смогли блокировать их магию, и вскоре портал на Пазунию был открыт. Под массированной атакой высокоуровневых заклятий, они прошли через портал и наконец, оказались в безопасности. Последовать за танар’ри в Бездну, враги не осмелились.
Пазуния Замок Кайр, сто шесть дней спустя.
Это было мрачное подземелье, со свисающими с потолка цепями. Всевозможными пыточными устройствами, на многих из которых сейчас корчились пленники. Одного растягивали на дыбе, с другого снимали кожу. А один хрипел, будучи прикованным к стулу, ему вырезали глаза и вскрыли голову, запустив в мозг ченских червей. После чего, вернули часть черепа на место, закрепляя его стальными скобками.
Со всех сторон раздавались крики и хрипы пытаемых пленников. За одной из стен располагались несколько камер, где ждали своей участи другие пленники.
Это была лишь одна из нескольких пыточных Кайра. И сегодня, сюда пришёл весьма раздражённый посетитель.
Камбион, одетый в балахон из человеческой кожи, почтительно поклонился мужчине, в богатом синем бархатном костюме, вступившему под своды пыточной.
— Милорд, к моему глубокому сожалению, выполнить ваш приказ нам не удалось. За сто сорок лет своей практики в должности мастера боли, я впервые столкнулся с такой сильной волей. Мы неделями резали её по частям. Семь раз снимали кожу, вытягивали нервы из тела. Запускали в неё демонических крыс, лашминий и вахто. Вводили инъекции святой воды и кислоты аркуху, в вены, мозг и внутренние органы. Насильно поили экскрементами мэйнов и водой из Далийских Источников. Псионики потратили две недели, раз за разом вкладывая в её разум, символ Нестерпимой Боли, но всё эти усилия не привели к успеху… Про помощь бойцов первой, третьей и четвёртой наших казарм вы уже сами знаете… Это тоже не привело к успеху, даже лишённая рук, тварь умудрилась перегрызть горло насиловавшему её камбиону. Боль и унижения, которым мы подвергли её за эти месяцы, не возымели действия, она сопротивляется и всё ещё пытается с нами сражаться.
Услышав это, Гамбар еле сдержался, чтобы не оторвать голову глупцу прямо сейчас. По его телу даже прошла волна трансформации, но он смог взять себя в руки и попытался рассуждать спокойно. Всё же стоящий перед ним, известный на Пазунии Мастер Боли, и специалист своего дела. За свою жизнь он сломал уже очень много крылатых тварей. А Расчленитель всё ещё затаил на Гамбара обиду, и с радостью убьёт его, если случится ещё один провал… Смерть мастера боли может стать последней каплей. Но всё же, с крылатой тварью что-то нужно было решать. Прошло три месяца, а Лорд Фелошу всё ещё не получил своего подарка.
— Ваши предположения мастер Рол? Чем эта эриния отличается от других, и что мы можем с этим поделать? Я хочу, чтобы она приносила нам пользу, а не создавала новые проблемы!
Камбион пожал плечами.
— Ей как минимум четыреста лет, думаю, она прошла школу Сумеречных Клинков на Стигии. Преданность ордену и Восьмёрке для неё незыблема. Мы может потратить годы, но так и не сломить её волю. Поэтому, если вас интересует моё мнение, то я бы посоветовал от неё избавиться. Продать работорговцам, обменять у баатезу на одного из наших истинных, либо просто уничтожить. Думаю, окончательная смерть лучший выход из этого положения, она слишком опасный враг. Нельзя допустить и малейшего шанса, что однажды её душа всё же вернётся в Ад.
— Это недопустимо! Тварь должна страдать! Мы не обменяем её ни на кого, и не продадим! И умереть я ей тоже не позволю!
Камбион в балахоне пожал плечами.
— Ваше право, милорд. Хотя я всё же подам рапорт, со своими рекомендациями.
— Подавай что хочешь, сейчас мне нужно от тебя дельное предложение, как с ней поступить!
Тот вздохнул.
— Если для вас это личное… то, думаю, у меня есть ещё один вариант решения проблемы. Существуют редкие псионические методики, которые обычно способны воздействовать на баатезу такого уровня. Мы можем просто стереть её воспоминания и заменить их другими. Воспоминаниями другой пленной эринии. Одной из наших уже давным-давно сломленных рабынь. Этих жалких тварей, вечно трясущихся от страха и готовых сделать что угодно, лишь бы избежать новых мучений.
— Вы способны на это? Думал, разум столь сильных баатезу практически невозможно полностью заменить.
— Я уже так делал в прошлом. В военных целях это нельзя сделать, поскольку опытный псионик сразу распознает обманку, но в подобной ситуации это допустимо. Мне понадобятся пять псиоников высокого ранга и помощь владыки, чтобы закрепить нити заклятия. И тогда, я практически могу гарантировать вам, что уже скоро у вас будет ещё одна послушная рабыня, стонущая под кнутом и делающая всё, что ей прикажут.
— Минусы этой процедуры?
— Необходима печать пятисотлетнего балора, но даже она будет постепенно истлевать, и нужно будет накладывать её вновь и вновь. Раз в сто лет, думаю достаточно, хотя лучше всё же раз в пятьдесят. В ином случае, к пленнице начнут постепенно возвращаться воспоминания.
— Всё ясно. Этот вариант мне уже подходит. Даю разрешение на процедуру. Не сомневаюсь, что генерал окажет вам в этом содействие, он тоже желает, чтобы тварь приносила пользу, а не продолжала приносить убытки.
Мастер боли кивнул, а стоящий напротив него глабрезу в облике смертного, задумчиво улыбнулся.
— Конечно мне бы хотелось, чтобы эта тварь была полностью сломлена… и осознавала всё что с ней делают, но раз это невозможно, её тело тоже нам пригодится… После того как я наиграюсь с ней, направим её в третью казарму. Смертные рабыни там долго не живут, да и суккубы не хотят в этом месте работать, сетуя на жестокость наших бойцов. Этой проклятой твари там самое место. А мы сможем сэкономить на контракте с пятью суккубами. Генерал будет доволен.
Его собеседник безразлично пожал плечами.
— Как скажете, господин. Псионики заменят личность, владыка наложит печать, и уже завтра, у вас появится новая покорная рабыня.
Сорок шесть лет спустя.
'Голубое небо, снег и величественная крепость, построенная на вершине одной из скал. На вершине самой большой из башен находится огромный зал. В его центре, на круглой арене сражаются две прекрасных крылатых девушки. Одна использует щит и меч, другая две короткие изогнутые сабли. Оружие в их руках относится ко второму уровню, и тела обоих уже покрыты множеством ран. Ни одна из них не хочет уступать, и сражаются словно это не обычный спарринг, а последняя битва в их жизни. Их тела двигаются столь стремительно, что простой смертный вряд ли увидел бы что-то, кроме размазанных движений. Но эта битва продлилась недолго. Айрис, срубила кисть Пагры, а затем воткнула клинок той в живот и резко его выдернула, делая разрез ещё больше, и вызвав у противницы тихий вой боли. Раненая эриния рухнула на колени, удерживая левой рукой выпадающие внутренности, но всё же не желала сдаваться, а вновь пыталась подняться. Хотя было ясно, что для неё всё уже кончено. Если битву не остановить, Айрис надолго отправит противницу к лекарю. Поэтому, я даю сигнал к остановке боя.
Эриния, победившая в соревнованиях, кланяется мне, прижимая левый кулак к груди. Вторая тоже, хоть и пылает яростью, не смеет перечить моему решению. Все сорок три стоящие кругом воительницы, поворачиваются ко мне. И я встаю с мраморного трона, поднимая руку вверх и официально признавая победу Айрис. А затем, назначаю следующую пару участников и, откидываясь на троне, с интересом наблюдаю за боем Тамаллы и Сатии, мастерски сражающейся копьём. В этот момент, ко мне подступает одна из новеньких, тех, что стоит в дозоре.
— Госпожа Аулерин, у ворот стоит незнакомец со свитой, он просит вашей аудиенции…
Аулерин… это имя кажется мне таким знакомым и родным. Воспоминания проносятся всё быстрее… Я вновь лечу над огромным океаном закованным льдом, вдали видны покрытые снегом вершины скал, и ещё этот постоянно пронизывающий до костей ледяной ветер…'
— На колени тряпка! Я почти всё.
Слышу я голос, и вижу пыхтящего на мне двухметрового бар-лгура, слюни которого стекают по моему лицу. В нос ударяет запах
