и смелой быстроты в движениях. Поистине, преграды сии были бы не токмо неудобными, но даже вредными, если бы господствовали над частными предприятиями партизанов, налагая узы на их движения, нападения, преследования и отступления. Но такое ограничение свободы партии относится только до избрания и перемены театра действий по произволу начальников, нимало не касаясь их боевых предначертаний и нападений. И в самом деле, как пресечется сообщение неприятеля, когда каждый из них, двигаясь своевольно и переносясь из края в край, иногда будет действовать на одной черте с своим товарищем: что причинит бесполезное сосредоточивание и взаимные помехи; иногда через меру отдаленным залетом откроет обширное отверстие неприятельским отрядам, паркам и подвозам, идущим к армии или обратно из оной. Наконец, как сохранится согласие сих частей, независящих ни одна от другой, ни от главной армии, – сие необходимое согласие, без коего партизанская война доставит только статью газетчикам, личную славу партизанам и добычи нижним чинам, партии составляющим?
О выборе начальника партии
Начальник партий избирается прежде избрания войск для составления оной. Он никогда не поступает для составления оной. Он никогда не поступает на сие место по очереди, или против воли своей; но назначение методика с расчетливым разумом и со студеной душей, хотя бы то было и по собственному его желанию, вреднее для службы, нежели выбор вопреки оному, или по очереди. Сие исполненное поэзии поприще требует романтического воображения, страсти к приключениям и не довольствуется сухой, прозаической храбростью. Это строфа Байрона! Пусть тот, который, не страшась смерти, страшится ответственности, остается перед глазами начальников: немой исполнитель в рядах полезней того ярого своевольца, который всегда за чертой обязанностей своих от избытка в предприимчивости; за то сей последний полезней первого в деле, требующем тяжкого пожертвования репутации и будущности! – Но один дух недостаточен: прозорливость, строгость, бескорыстие, несуетливость, изворотливость в соображениях, сопряженная с упрямством в достижении цели, – суть стихии партизана; и этого недовольно: ему нужен необыкновенный союз молодых лет с опытностью. Время, наделяя последним, лишает нас той телесной подвижности, которая партизану необходима и без коей все сии естественные и приобретенные дарования суть ни что иное, как мертвый капитал[12]. Желательно, чтобы начальник партии не был чужд и стратегии, даба, умея предузнать взаимные движения воюющих сил, он мог приноровлять к ним движения своей партии, и тем не только нанося более вреда неприятелю, избегать собственного поражения, но, приобретая более и более опытности, готовить себя к вышним степеням, чтобы с большей пользой служить отечеству. Пусть каждый партизан помнит; что Лаудон был поручиком Тренка, Ласси волонтером при Франкини, а великий Суворов, Прозоровский, Гольц, Цейдлиц, Винтерфельд, Надасти и Ней были начальниками слабых партий при вступлении своем на военное поприще.
Спешу прибавить: начальник партий должен избираться из действующих войск, а не из чиновников главной квартиры; я говорю о тех, коим она необходима, и которые ей бесполезны.
О силе и составе партии
Мнения о силе и составе партии различны. Одними предлагаются малосильные партии, другими так называемые летучие корпуса, составляемые из всех родов регулярных и иррегулярных войск. Первые приводят в довод, что малые отряды от двух до трех сот казаков, не нуждаясь нигде в пропитании, могут беспрерывно двигаться вдоль неприятельского пути сообщения, или в промежутках разобщенных частей его армии, и чаще встречаться с транспортами, нередко ускользающими от сильных партий, окованных собственной тягостью. Последние, желая согласить сверхъестественную подвижность огромных отрядов с алчностью начальствовать над оными, полагают, что довольно уступать превозносителям малосильных партий, если предложат отделить от громад своих малые отряды на сообщение неприятеля; главным же силам двигаться только в чрезвычайных обстоятельствах, или для подкрепления теснимого одного из своих отрядов, или для сопротивления приближающейся сильной неприятельской партии.
Не трудно изложить неудобства и того, и другого способа. Соглашаясь в большей подвижности малосильных партий, я спрашиваю, к чему послужит сия подвижность, если она не в состоянии вредить прикрытиям транспортов армий, столь по нынешней системе огромных и коих каждая часть соответствует их огромности? Какую пользу принесут сии гарцующие рыцари вокруг пути сообщения неприятеля, приступного в пустых местах и неприкосновенного там, где проходят транспорты, то есть там, где единственная обязанность партизанов наносить удары?
Что же касается до летучих корпусов, то употребление их не менее бесполезно, как и малосильных партий: 1) летучий корпус, обремененный регулярной кавалерией, артиллерией, часто и пехотой, имеет одно только название летучего, но именно по своему образованию теряет свое отличительное свойство: легкость и подвижность, не говоря уже о расстройстве, в какое приводит он регулярную легкую конницу через похищение у нее в составе свой лучших полков или эскадронов. 2) Корпус такого образования, по многочисленности своей затрудняясь в продовольствии, принужден бывает или учреждать для себя, подобно главной армии, магазины, от коих уже не осмеливается слишком удаляться, или, в случае отдаленного поиска, изнурять область, в которую направляет свои набеги, и оскорбляя необходимым грабительством жителей, обращать их более на противную, нежели на свою сторону. Наконец 3) неподвижность сего летучего корпуса, рано или поздно, откроет неприятелю как место его пребывания, так и число войск, его составляющих, и лишенный через свою тягость возможности избежать нападения, а через неравенство в силах способа отразить оное, он должен или погибнуть без пользы, или лишившись магазинов своих, с трудом искать убежища в главной армии.
Будучи чужд причин, побуждающих отдавать преимущество как малосильным партиям над огромными отрядами, так и последним над первыми, я предлагаю составить каждую партию из трех казачьих полков, Донского, Черноморского или Уральского Войска (предпочтительней из Донского). Таковая партия не лишит армию ни полков, ни эскадронов, нужных для строевых битв, и по силе своей соразмерна будет как для удара, так и для подвижности[13].
Сверх сего, поступают в сей состав несколько известных начальнику партии надежных и расторопных офицеров для различных препоручений: офицер по квартирмейстерской части, два медицинских чиновника, один старший, другой младший, несколько трубачей и конных барабанщиков.
Частные обязанности начальников партий всех трех отделений
Частные обязанности каждого начальник партии состоят:
В истреблении неприятельских транспортов, парков и проходящих войск; в поимке почт, курьеров и освобождение пленных своей армии. В предании огню магазинов, лабораторий, госпиталей и всякого рода заведений, в тылу неприятеля учрежденных.
В немедленном извещении об общем и частном отступлении неприятеля; об идущих к нему подкреплениях; о местах, определенным главным хранилищем запасов; о местах, избранных для преобразования потерпевших в сражениях корпусов, дивизий, бригад и полков неприятельских; о новых учреждаемых магазинах, и, наконец
