— Кровь, кишки, упыри и зомби, — коротко поведал я. — Нормально, не переживай.
— А вот с Сынком, кажись, не так уж и хорошо все, — ткнул меня локтем в бок спецназовец. — Вон, зацени.
Я повернулся в указанном направлении и увидел обмершую фигуру Умара, который пристально следил за тем, как подоспевшие труповозы из ГУБИ грузят человеческие останки. Многие из погибших выглядели очень паршиво, и их перекладывали в черные мешки едва ли не горстями.
— Надо срочно с ним что-то делать, — вынес я вердикт. — Если он свой «якорь» не отыщет, хреново пацану придется. Будь он с нами там, в зале, точно бы посыпался.
— Согласен, но ему никто в этом не поможет, кроме него самого, сечешь?
— Твои предложения?
— Пошли, надо его растормошить, пока еще сильнее не загнался.
* * *
Тонкий писк работающей циркулярной пилы давно уже стал привычным. За несколько недель Мэтью со своим руководителем собственноручно разделали, пожалуй, полсотни «брёвен». Единственное, к чему пока еще было сложно привыкнуть, так это к запаху вспоротого нутра и нечистот, но ученые мирились с этим легким неудобством, как, например, с моросящим дождем. Потому что на фоне тех открытий, что они совершали, меркли любые проблемы!
— Вы закончили, Мэтью? — профессор вошел в секционную, вытирая окровавленные резиновые перчатки об кожаный фартук.
— Почти, сэр! — поспешил доложить ассистент. — Еще несколько надпилов, и я разберу это тело на две части.
— Что ж, вы определенно поднаторели получше меня, — похвалил подчиненного мужчина. — Стыдно признавать, но я трачу на это втрое больше времени.
— Это все лишь вопрос практики, сэр, — смущенно улыбнулся молодой человек.
— Да-да, к сожалению, у меня слишком много других обязанностей, а потому я не могу выделить достаточно времени на этот наш маленький эксперимент. Вы уже сформулировали основные тезисы по последним наблюдениям?
— Да, Мистер Грейси, все выкладки готовы, но они в моем планшете. Давайте, я сейчас допилю и дам вам ознакомиться…
— Можете просто на словах мне пересказать, Мэтью, — благосклонно махнул рукой ученый. — На слух я даже лучше воспринимаю. Со студенческого прошлого так уж повелось.
— Кхм… как прикажете, сэр, — лаборант ненадолго прервался, поскольку визг патологоанатомической пилы перекричать было затруднительно, а потом начал излагать. — Итак, по нашей основной гипотезе, кости мертвого человека — это ключ к его сознанию. Наиболее сильная привязка наблюдается по центральной оси, идущей от черепа вдоль всего позвоночника. В ребрах и тазовой области связь начинает ослабевать, а в остальных частях скелета и вовсе практически не прослеживается. По крайней мере, через эти останки ни разу еще не удалось пробиться к духу умершего…
Профессор внимательно слушал своего помощника и периодически кивал головой, будто преподаватель, проверяющий уровень знаний учащегося. Но Мэтью давно уже привык к причудам руководителя, а потому смирился с его извечным желанием показать, кто тут босс. Да, Адам Грейси оказался из тех людей, которые при любом удобном случае подчеркивали свое главенствующее положение. Но бывали у ассистента начальники и похуже…
— Скажите, Мэтью, — перебил вдруг подчиненного ученый, — а вы проводили тесты с мозгом?
— Конечно, сэр, — слегка обиженно поведал тот. — Вы же мне это поручение еще на прошлой неделе давали…
— И каков результат?
— Никакой, — скорбно поник плечами помощник. — Ни головной, ни спинной мозг, отделенные от скелета, при накачке некроэфиром не смогли стать вместилищем для упорхнувшего в иные миры сознания.
— Вот уж удивительно… — задумчиво нахмурился профессор. — Но как же так? Мозг — это ведь источник человеческого мышления! Почему?
— Знаете, я размышлял над этим, сэр… — осторожно вымолвил Мэтью, уже приготовившись услышать какое-нибудь едкое и ироничное замечание.
— С удовольствием послушаю! — неожиданно по-доброму улыбнулся руководитель проекта.
— Э-эм… в общем, сэр… вы помните наши старые изыскания по мертвецам-подражателям?
— На память не жалуюсь, — степенно прикрыл веки мужчина.
— Кхе… так вот! Нам тогда не удалось определить механизм, по которому инфестат получает доступ ко всем знаниям и навыкам воскрешенного ревенанта, поэтому я взял на себя смелость немного расширить область нашего текущего эксперимента…
— Не тяните, Мэтью, — дернул щекой ученый. — Выкладывайте уже.
— Да, сэр, конечно, сэр… Я провел углубленный электроэнцефалографический мониторинг воскрешаемых ревенантов, и обнаружил одну очень любопытную особенность. Когда умирает мозг, то в его недрах прекращается любая активность. Нейроны перестают генерировать нервные импульсы и созданные между ними связи отмирают практически мгновенно. Считается, что разрушение этих связей равноценно форматированию всей информации, накопленной…
— Матерь божья, Мэтью, вы мне что, лекцию по нейробиологии решили прочесть?! — не выдержал долгого вступления мистер Грейси. — Уверяю вас, я в этом не нуждаюсь!
— Простите… я подумал, что это будет уместно, — потупился ассистент. — Я просто хотел сказать, что некроэфир, попадая в свежий труп, каким-то образом возвращает нейроны к жизни. По аналогии с воздействием на мертвые клетки, он запускает какой-то извращенный вариант нейрогенеза, восстанавливая большинство когнитивных функций, и воскрешает утраченные связи. Однако если с момента смерти мозга прошло более нескольких минут, то нейроны соединяются хаотично, и в результате получается лишь тупой и неуклюжий зомби. О том, какая путаница царит в сознании, вернувшемся в такое тело, можно только догадываться…
— Хм-м… крайне интересное наблюдение, мой мальчик! — отдал должное своему подчиненному профессор. — Правильно ли я вас понял? Вы пытаетесь мне сообщить, что процесс создания ревенантов тесно связан с проникновением некроэфира не только в кости, но и в мозг?
— Все именно так, мистер Грейси! Я восхищен вашей проницательностью, — неприкрыто польстил парень. — Даже немного стыдно, что я так долго формулировал этот вывод, а вы…
— Просто опыт, Мэтью, — руководитель покровительственно похлопал ассистента по заляпанному кровью плечу. — Я веду проект «Санта Муэрте» уже долгое время, так что не удивляйтесь.
— По сути, мне уже нечего добавить. Говоря простым языком, создать зомби можно и из безголового трупа, но такой исполнитель будет крайне паршивым и неумелым помощником. А сотворить полноценного ревенанта, внешне неотличимого по поведению и реакциям от живого человека, мозг должен быть относительно целым. А труп свежим. Кстати! — всплеснул руками лаборант. — Я же совсем забыл сказать…
— О чем?
— Некроэфир оживляет мозг всего на несколько мгновений, сэр! — с сияющими глазами доложил Мэтью. — Он будто бы считывает всю информацию, а затем любая электрическая активность в органе снова прекращается! Накопленный опыт и навыки больше не нуждаются в изначальном носителе, и если возрожденному покойнику снести голову, он их не утратит, покуда имеет от своего хозяина подпитку в виде энергии смерти.
