В словах полковника был определенный резон. О коварстве московитов говорили в войске все. И предположение о засаде выглядело вполне возможным. Как, впрочем, и об обычной стычке встретившихся разъездов.
Шлиппенбах не учел одного – король не боялся опасностей. Напротив, мысль, что впереди дерутся, только подстегнула его желание немедленно оказаться там, принять участие, показать всем свою удаль и воинское умение. Но на пути короля стеной встала свита, и лесная дорога не позволяла объехать ее.
Впереди в ожидании застыли головные эскадроны драгун. Прошло несколько томительных минут, и вдоль их края к королю галопом промчались двое всадников – из головного дозора в два десятка человек.
– Засада, Ваше Величество! – рявкнул один.
Второй лишь морщился да зажимал рукой окровавленный бок.
– Подробнее, – потребовал Шлиппенбах, нимало не смущенный присутствием короля.
– На нас напали. Какие-то дикари. Кого застрелили, кого изрубили. Вот только нам удалось вырваться, – в несколько приемов выдохнул драгун.
– Много их было?
– Не меньше полусотни.
Карл окинул взглядом свиту и резко выкрикнул одному из адъютантов:
– Пауль! Бери три эскадрона и уничтожь эту шваль! Нет! Погоди! Возьми в плен хотя бы пару человек.
– Слушаюсь! – Адъютант дал коню шпоры и помчался вдоль передней колонны.
В ней немедленно возникло движение. Три головных эскадрона согласно приказу короля дружно помчались по дороге, на ходу выхватывая из ножен тяжелые шпаги.
Остальные двинулись следом. Узкая дорога не позволяла развернуться в боевой порядок, но солдаты теперь зорко смотрели по сторонам: не притаился ли кто за кустами или деревьями?
Снова ударили выстрелы. Но значительно дальше, чем в первый раз. И звучали они дольше. Будто стреляло не полсотни человек, а минимум раз в пять больше.
Король вновь попытался рвануться навстречу схватке и вновь был удержан готовой к этому свитой.
Зато теперь оба головных полка без всякой команды помчались вперед, и, огибая генералов, застывших у самой кромки дороги, туда же едва ли не бегом направилась шедшая чуть позади свиты пехота.
Король наконец-то смог принять участие в общем движении. Через некоторое время открылось место схватки. Вдоль дороги и в близлежащих кустах валялись трупы. Как тут же отметили генералы, почти все – шведские. Попалась среди них пара людей, одетых даже не в форму, а в некое подобие простонародного костюма, и это соотношение павших подействовало на всех далеко не лучшим образом.
– Мы уложили их гораздо больше! – возбужденно пытался доказать драгунский офицер в распоротом мундире. – Но они, похоже, забирают своих. Московиты вообще ведут себя нечестно. Нападают из-за кустов. Чуть что – удирают, а когда погоня углубится в лес, нападают на нее еще раз с самой неожиданной стороны. Так же нельзя!
И какой-то сержант поддержал его матерной тирадой, в которой приличными словами было: «Когда же кончится этот… лес!»
– Уже скоро, – отозвался кто-то из свиты, очевидно бывавший в этих местах.
И тут рвануло сзади. Раз, другой, третий… После взрывов некоторое время говорили ружья, и вдруг повисла тишина. Или это только показалось после грохота? Едва пропал звон в ушах, как стало ясно, что ничего еще не закончилось. В чаще то тут, то там стреляли. Слышались крики. Не обязательно боли и ярости. Прочесывающие лес драгуны перекрикивались между собой, то обнаруживая следы нападавших, то, напротив, не находя ничего подозрительного.
Не обошлось без ошибок. Несколько раз стреляли в своих. Хорошо хоть, обычно запоздало узнавали форму. Но были и жертвы.
Прочесывание леса не дало никаких результатов. Налетчики словно растворились среди деревьев. Выбравшись на свободное от них место и подсчитав потери, Карл невольно выругался.
Убитых, раненых и пропавших без вести оказалось больше полутора сотен. Плюс шесть взорванных больших фур с порохом. На поиски злоумышленников пришлось выслать половину всей кавалерии, но результатов это не дало.
Местные крестьяне рассказали о каких-то чужих отрядах, рыскавших по окрестностям. Забитым, лишенным всяких прав ливам было глубоко наплевать, кто именно правит здешними землями. Лишь бы не грабили, ограничиваясь и без того неподъемными поборами, да не трогали просто так.
Драгуны и не трогали. Если же забирали кое-что из еды, то надо же солдатам чем-то питаться в походе! Да если позволяет время, то почему бы не порезвиться с женщинами? Мужья и отцы все равно возражать не осмелятся.
Этим и исчерпывались все итоги поиска.
На ночь пришлось предусмотрительно расположиться в поле. Под прикрытием стражи и многочисленных костров, поминутно ожидая налета из темноты.
Но нападения не было. Лишь порой на свет костров прилетали редкие пули, и несколько часовых поплатились здоровьем, а кто и жизнью за нахождение поблизости.
Утро застало шведов невыспавшимися, злыми. Единственный, кто был бодр, – это Карл. Юный король спал едва ли не меньше всех в лагере, но сознание того, что Рига уже недалеко и, следовательно, близок час решительного удара по коварному противнику, придавало ему сил, опьяняло не хуже вина. Если бы еще враг перестал наносить удары исподтишка, принял честный бой! Король возносил об этом пылкие мольбы, надеясь, что там, наверху, его обязательно услышат и дадут долгожданный шанс поквитаться сразу и за все.
Молилась о том и вся армия. От генералов до обозных. Лучше уж генеральная баталия, чем ежеминутное ожидание нападения и засады в каждом удобном месте. А там Бог поможет своим верным сынам, как помогал множество раз до этого и, несомненно, будет еще много помогать позже.
Бог, он всегда на стороне правильно верующих. А чья вера подлинна, в отличие от московитских ересей?
Вот то-то же. И сколько бы врагу ни помогал сам дьявол, в схватке им не устоять.
И день такой настал.
Впрочем, до этого был другой, когда корабли, устав маячить рядом с устьем Даугавы, решились на штурм небольшой крепости…
9. Динамюнде – крепость у устья
Небольшой парусный бот ходко двигался от берега по направлению к стоящей наготове эскадре. Ветер был не очень благоприятный для подобного путешествия. Гораздо удобнее с таким идти к берегу, чем прочь от него. Но погоду не заказывают. К тому же бот весьма умело лавировал, что доказывало опытность находящихся на его борту.
Собственно, именно ветер несколько задержал предстоящую операцию. Целых три дня он упорно дул с берега. В сочетании с мощным течением из реки это делало одновременный вход эскадры в устье почти невозможным. А попытка приблизиться к крепости поодиночке превращала бы предприятие в неоправданно опасное. Дуэль береговых батарей с одиноким кораблем не сулила последнему ничего хорошего. Понятно же, что с твердой земли гораздо проще попасть в цель, чем с качающихся палуб. Всей эскадрой подавить форт вполне реально, а вот единственным фрегатом или линкором – тут требуется невероятное везение.
