участников подавления и др.Революционное движение 60—70-х годов XIX в.
Первыми историками революционного движения 60—70-х годов XIX в. были сами участники его. Начало осмысления опыта революционной борьбы было заложено в трудах А. И. Герцена, Н. П. Огарева, Н. Г. Чернышевского. Большое число оппозиционных материалов напечатано в «Голосах из России» (с 1856), в «Полярной звезде» (с 1855), в «Колоколе» (с 1857). Среди них материалы о бездненском деле, о студенческих волнениях 1861 г. Заслуживают особого внимания статьи Герцена исторического, обзорного характера, такие как «Новая фаза русской литературы», «VII лет», «Еще раз Базаров»202. В последующем интересующая нас тема разрабатывалась в сочинениях А. М. Скабичевского, А. Л. Волынского, М. П. Драгоманова203.
Сотрудник «Отечественных записок», критик и историк литературы Скабичевский в своих «Очерках» справедливо выступил против авторов, стремившихся отождествить воззрения Герцена и славянофилов. В 1874 г. его очерки были уничтожены цензурой и вошли впоследствии в собрание сочинений под названием «40 лет русской критики».
Литературный критик и искусствовед Волынский (наст. фамилия — Флексер) с начала 90-х годов в серии статей в журнале «Северный вестник» резко критиковал Чернышевского, Добролюбова, Писарева, Михайловского. После Белинского в их идеях он видел только «какой-то странный бред публицистических недоразумений»204. В 1896 г. статьи были собраны в его книге «Русские критики».
Публицист и этнограф Драгоманов, находясь в основном в эмиграции, позволял себе критическое отношение к политике александровского царствования, к деятельности либералов, а также к представителям революционного крыла — Герцену, Чернышевскому, Бакунину.
В 80-х годах появился обстоятельный очерк С. С. Татищева «Социально-революционное движение в России»205, последовательно излагающий события и факты оппозиционной жизни. В 1880 г. публицист А. П. Малыпинский в «Обзоре социально-революционного движения в России» утверждал, что революционная пропаганда явилась не результатом влияния идей социализма, пришедших извне, а следствием разложения общества, «потерявшего свое равновесие»206. В 80-х годах появляются и первые марксистские работы Г. В. Плеханова, посвященные истории и критике народнического революционного движения, а также некоторым вопросам идейно-политического движения 40— 60-х годов, особенно взглядам Чернышевского207.
Одним из первых (1881) посвятил «хождению в народ» несколько страниц своей книги «Подпольная Россия» революционный народник С. Степняк-Кравчинский208. Он показал влияние политической эмиграции, Интернационала и Парижской коммуны на представителей интеллигенции России, раскрыл взаимодействие западноевропейского и русского социалистического движения.
Публицист Н. П. Голицын в своей истории социально-революционного движения в России (1887) считал, что русская политическая эмиграция, «цюрихские революционеры», снарядили целую армию глашатаев и наставников по бакунинскому завету «в леса и народ». Но народ устоял, подчеркнул он, не послушался корифеев революционной эмиграции209.
В 90-х — начале 900-х годов наблюдается заметный рост изданий различного характера и масштаба по отдельным темам революционных выступлений в пореформенный период, а также об идейных вдохновителях этого движения.
В это время публикуется целый ряд работ В. И. Ленина, где он определил главные черты «первых русских социалистов» («Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?»), дал свою характеристику пореформенной эпохи («Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве») и утверждал, что именно марксисты являются верными хранителями и продолжателями традиций передовых шестидесятников' («От какого наследства мы отказываемся?»)210.
В годы первой русской революции Ленин развивает свои взгляды на народничество. В статье «О народничестве» он убежденно пишет: «Крестьянская демократия — вот единственное реальное содержание и общественное значение народничества»211.
Один из видных идеологов народничества П. Л. Лавров в 1895 г. в Женеве издал книгу «Народники-пропагандисты», в которой обстоятельно показал роль и влияние политической эмиграции на «хождение в народ»212.
В 1905 г. легальными в России стали имена А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, М. Л. Михайлова, братьев Н. А. и А. А. Серко-Соловьевичей, Н. В. Шелгунова и других революционеров. Были опубликованы сочинения Герцена, Чернышевского, следственные материалы, переписка, мемуарные источники, документальные сборники по истории революционного движения.
В 1909 г. довольно подробно «хождение в народ» было изложено в книге либерального историка Л. Барриве «Освободительное движение в царствование Александра второго». В работе отмечается наличие элементов организованности в движении разночинцев и единство целей его участников213.
Богатый фактический материал о правительственной политике и революционном экстремизме содержит книга крупного либерального историка А. А. Корнилова «Общественное движение при Александре II»214. В книге «легального марксиста» В. Я. Богучарского (основной из литературных псевдонимов историка В. Я. Яковлева) «Активное народничество семидесятых годов» (1912) приведен обстоятельный анализ основных идейных течений революционной мысли. Как отметил Б. С. Итенберг, автор допустил принципиальную ошибку: он сблизил идеологию революционного народничества со славянофильством215.
В 1913 г. появилась уже упоминавшаяся книга историка публициста Б. Б. Глинского «Революционный период русской истории. 1861—1881 гг.», в которой автором собран обильный материал.
В первые годы советской власти по интересующей нас теме публикуются работы Ю. М. Стеклова, В. И. Невского, М. Н. Покровского216. К сожалению, ничего существенного эти авторы не внесли в историю революционного движения 60—70-х годов.
В 1929 г. вышла книга Феликса Кона «История революционного движения в России»217, в которой автор сделал ряд важных обобщений о «хождении в народ». В частности, он указал, что помимо воли участников «хождения в народ» стихийно создавалась «своеобразная организация».
В следующем году М. Поташ в книге о народническом социализме проанализировал идейные предпосылки и значение «хождения в народ» в развитии программных и тактических установок народников218. С середины 1930-х годов под влиянием культа личности Сталина разработка темы народничества по существу была приостановлена и заменена негативными, односторонними оценками.
После XX съезда КПСС (1956) вновь началась активная исследовательская работа в области народничества. За ее разработку принялись не только историки, но и литературоведы, философы и экономисты. Свою роль сыграли и проведенные в октябре 1959 г. дискуссии в МГУ, на страницах журналов «Вопросы литературы» и «Истории СССР».
Оживление в исторической науке породило многообразие форм публикаций — от книг и статей до авторефератов диссертаций и тезисов различных конференций. Для работ, опубликованных в конце 1950-х и в 1960-х годах, присущи во многом качественно новая направленность исследования, многоплановость и сложность рассматриваемой проблемы.
Особого внимания из них заслуживает книга Ш. М. Левина «Общественное движение в России в 60—70-е годы XIX века»219, явившаяся итогом многолетнего труда автора. В работе рассматриваются практически все основные
