сюда нужно прийти с нормальным фотоаппаратом. Но где его взять?
– А что это? Печка? – спросила Таня, разглядывая стоящий неподалёку железный бак с трубой.
– Думаю, да… – ответил Андрей, пытаясь сфотографировать печку: в полумраке каземата камера совершенно не хотела наводиться на резкость, и даже свет фонарика не сильно помогал.
– Наверное, зимой тут было очень холодно, – предположила Света, оглядывая бетонные стены.
Андрей вдруг вспомнил, что в посте у КраеУеда не было ни одного снимка со всем этим богатством – ни насоса, ни печи, ни коек, только голые бетонные стены и пустой коридор. Почему? Наверное, просто не хотел привлекать лишнее внимание к этому доту.
Он шагнул в угол, где за койками притаился низкий стол. Сверху к стене крепился полевой телефон. Андрей взял трубку (она была ужасно пыльной) и осторожно поднёс к уху.
– Алло, – неожиданно для себя сказал он.
Трубка не ответила. С таким же успехом можно было пытаться разговаривать с утюгом.
– Ну как? Что слышно? – спросила сзади Света.
Андрей пожал плечами и вернул трубку на место.
– Телефон – это красиво, – продолжила Света. – Идите все сюда, давайте сфотографируемся. Лёша, стань вот так, сбоку. Таня, прижмись поближе.
Селфи получилось так себе: из-за яркой вспышки всем захотелось зажмуриться, и лица на фото вышли неестественные.
– Давайте ещё раз, – скомандовала Света.
На этот раз фото получилось гораздо лучше.
– Там нет никаких призраков? – спросила Таня. По её голосу было непонятно, шутит она или спрашивает всерьёз. – Вдруг за нами стоит привидение немецкого офицера?
Света присмотрелась к фото.
– Нет, – ответила она. – Только мы. И старый телефон.
Она взяла в руку трубку, фыркнув, сдула с неё пыль. Затем, задумавшись на пару секунд, произнесла несколько немецких слов в мембрану.
– Wir sind hier. Ist es erlaubt?[3]
Затем Света положила трубку обратно.
– Что это было? – поинтересовался Лёша.
– Я просто спросила, – пояснила Света, – не против ли они, что мы здесь ходим и всё смотрим.
– Они – это кто? – спросил Андрей.
– Те, кто были здесь раньше, – важно ответила Света.
– А-а… – сказала Таня. – И что они тебе ответили?
– Судя по тому, что в трубке было молчание, они не возражают. По крайней мере, я так думаю.
Лёша пожал плечами и прошёл чуть дальше.
– А здесь что? – спросил он, направляя луч фонарика в сторону двух металлических дверей. Первая из них была даже чуть-чуть приоткрыта. – Смотрите, тут ещё что-то есть.
Андрей подошёл к нему.
– Похоже, это пулемётный каземат…
Пулемётный каземат был тесен: четверо друзей едва поместились в нём. Под подошву кроссовки попалось что-то неровное и круглое. Андрей направил луч фонарика вниз. Винтовочная гильза, стреляная, буро-зелёная от времени. А рядом – ещё такие же, россыпью.
– Да тут весь пол в гильзах, – сказал Лёша, поднимая одну из них с пола. – Это же немецкие, да?
Андрей взял гильзу у него из рук, покрутил, освещая фонариком.
– Похоже на то, – сказал он, с трудом разбирая буквы на донце гильзы. – «Маузер, семь – девяносто два»… Как считаешь, ничего, если я возьму одну из них для школьного проекта?
– Ну попробуй.
Луч фонаря скользнул по стене, высветил амбразуру, прикрытую проржавелой заслонкой.
– Думаю, здесь был пулемёт, – предположил Лёша, с лязгом отодвигая заслонку. Широкая полоса света протянулась через тесный каземат. – Ого, даже открывается! Посмотрите сюда!
Таня продвинулась вперёд и выглянула в амбразуру.
– Снаружи всё заросло, – пожаловалась она. – Ничего не видно.
Подумав, Андрей сфотографировал задвижку на телефон. Фотовспышка кольнула глаза, отразившись от бело-серых бетонных стен. Лёша поддел носком своего тяжёлого ботинка одну гильзу. Она с негромким «динь» ударилась о стену.
– Это не дот, а музей, – сказал Лёша, оглядываясь. – Может, тут и пулемёт сохранился?
– Ага. Запасной, – поддела Света.
– Нет, ну в самом деле?
Андрей шагнул назад, в большое помещение дота, и потянул на себя вторую дверь. За ней оказался небольшой тамбур с ещё одной дверью, непохожей ни на одну предыдущую: массивная, квадратной формы, она запиралась большой круглой рукоятью, торчащей посередине. Рукоять напоминала вентиль на трубе магистрального водопровода.
– Идите сюда! – позвал он. – Гляньте, что тут есть!
– Пулемёт? – заинтересованно спросил Лёша.
Увидев гигантскую дверь, он присвистнул и бодро направился вперёд.
– Тут чем дальше, тем интереснее, – сказала Света, пока Лёша тщетно пытался повернуть круглый вентиль. – А что там будет? Янтарная комната?
– Не, не думаю, – бросил Лёша, отпуская никак не желающую поддаваться рукоятку. – Намертво закрыто. Такую дверь только взрывать… Ну или автогеном резать… Жаль.
Андрей прикоснулся к большой железной рукояти. Металл был твёрд и шероховат от ржавчины, словно старая, полуосыпавшаяся наждачная бумага.
– Видимо, приржавело, – произнёс он, осторожно нажимая на сопротивляющуюся круглую рукоять. – Не вижу тут замков.
– Или её закрыли изнутри, – предположила Таня. – И остались там навсегда.
– Что-то мне уже не очень хочется открывать, – заметила Света.
– Да ну, – возразил Лёша, взяв девушку за локоть. – Света, не бойся. За такой дверью просто должно быть что-то интересное. Это как египетская гробница Тутанхамона. Всё вокруг разграблено за века, а тут – нетронутая история.
– А ты знаешь, что случилось с археологами, открывшими гробницу Тутанхамона? – напомнила Света.
– Они стали знаменитыми? – переспросила за Лёшу Таня.
– Ну, вообще, да, – согласилась Света. – Но многие из них вскоре умерли.
– Было бы более странно, если бы они после спуска в гробницу стали бессмертными, – аргументированно возразил Лёша. – И неуязвимыми для огня, яда и электричества.
– В такую чудесную гробницу и я бы залез, – согласился Андрей и замер.
На слове «залез» рукоять двери резко и совершенно неожиданно поддалась, точно в запирающем механизме внезапно соскочил какой-то стопор. Внутри что-то глухо лязгнуло, словно затвор корабельного орудия.
– Открывается! – воскликнул Андрей, потянув рукоять на себя. – Лёша, помоги-ка!..
Навалившись вдвоём, они приоткрыли массивную дверь. Таня, подняв руку с телефоном, направила в темноту свет фонарика.
– Ну и что там?
За дверью была лестничная клетка – такой же каземат, как и остальные помещения дота. Вниз круто уходили бетонные ступени. На небольшой площадке, сразу напротив двери, располагалась ржавая лебёдка с крупными зубчатыми колёсами. Идущий от неё буро-рыжий металлический трос тянулся к шкиву посередине потолка и оттуда уходил вниз, в темноту проёма между лестничными маршами.
– Вот это да! – восхищённо сказала Света.
Андрей и Лёша молчали. Лучи их фонарей устремились вниз. Где-то там едва-едва можно было разглядеть дно шахты. Друзья переглянулись.
– А далеко идёт, – почему-то шёпотом сказал Андрей.
– Очень.
– Колоссально!
– А что это такое вообще?
– Спуск, – произнесла Таня. – Видимо, там что-то было… или даже есть.
Все четверо снова переглянулись.
– Света, что говорит твоё предчувствие? – спросил Лёша, направляя луч фонарика в её
