Роберт ее не видит, он бы непременно порадовался точности придуманного им прозвища.
– Забудь о той фигне, которую тебе тут порассказали, что я его разлюбила. Если ты понимаешь и ты не тупая, то я специально распустила такие слухи. Он – мой. И всегда будет моим.
Джесси невольно вытаращила глаза, а потом чуть не расхохоталась от облегчения. Значит, она говорила о Роберте, а не о том, что Джесси догадалась, что Клэр причастна к убийству.
– Впервые слышу, что у Роберта есть заботливая мамочка. Он знает, что ты хлопочешь о нем за его спиной?
– Я была похожа на его мамочку в коридоре?
Это был сильный удар. Значит, она с самого начала все знала. Что ж, так даже проще. Нам все равно пришлось бы поговорить по душам.
– Нет, ты не была похожа на его мамочку. Ты была похожа на потерявшую голову девчонку, которая продолжает навязываться парню даже после того, как он ясно сказал, что ее не хочет, – Джесси прекрасно парировала.
– Проклятая сука! Я не позволю так говорить со мной!
Клэр замахнулась на Джесси своей когтистой рукой, собираясь ударить по лицу. А дальше все произошло как в замедленной съемке.
Джесси перехватила ее руку и легко – даже слишком легко – удержала ее в воздухе. Грозная Клэр словно превратилась в маленького ребенка, обезумевшего от ярости, но слишком слабого, чтобы причинить какой-либо вред взрослому.
Продолжая держать Клэр за руку, Джесси посмотрела в ее горящие ненавистью глаза:
– Никогда не пытайся меня ударить, Клэр. Я не позволю тебе мной помыкать. Запомни это прямо сейчас, и запомни хорошенько. Я тебя не боюсь, – с этими словами Джесси небрежно отбросила ее руку и с изумлением увидела, как Клэр отлетела на несколько шагов назад.
Она злобно взглянула на меня, потирая запястье.
– Не смей появляться на празднике, который сегодня устраивают, слышишь? С сегодняшнего дня ты навсегда исключена из него. Я тебе все сказала!
– Да что ты говоришь?
Джесси почувствовала необыкновенное спокойствие. Она знала, что у нее есть козырь, и с удовольствием предъявила его Клэр:
– Надеюсь, ты сама сообщишь всем, что попыталась убить меня, а получилось Еву и Фреда.
Она побелела.
– Потому что если хоть кто-то спросит меня о них, будь уверена, я никак не смогу скрыть от того человека своего горя! – насмешливо закончила Джесси и притворно захныкала, собирая в ладошку воображаемые слезы.
– Ты еще пожалеешь об этом, – прошипела Клэр сквозь стиснутые зубы. – Подумай хорошенько, нужна ли тебе компания, в которой ты никому не нужна и где тебя никто не хочет видеть?
Это был удар ниже пояса. У Джесси похолодело в животе, и она с трудом заставила себя сохранить спокойствие, чтобы Клэр не догадалась, что попала в больное место. Зачем ей знать, что в жизни Джесси уже была одна компания, где ей никто не был рад. Правда, эта компания называлась семьей.
– Ты напрасно беспокоишься обо мне, Клэр. Ты просто забыла, что Роберт – сын нашего мэра. Как раз сегодня за обедом он сказал, что будет счастлив видеть меня членом клуба, которым владеет он и его отец.
– Хорошо, Джесси. Можешь приходить на праздник. Можешь делать вид, будто ты самая лучшая. Но запомни простую вещь. Это я самая главная и самая лучшая в колледже. Ты всегда будешь для всех чужой, ты никому не нужна, и никто тебе не рад. И еще кое-что. Между мной и Робертом существует особая связь, понять которую тебе не дано. Он никогда – ты слышишь? – никогда не будет моим бывшим. Жаль, что в тот раз ты поторопилась уйти, не досмотрев окончания нашей маленькой игры в темном коридоре. Роберт, как всегда, сделал все, что я от него хотела. Он всегда был, есть и будет таким, каким я хочу его видеть. Моим Робертом.
С этими словами она торжествующе взмахнула своими роскошными волосами и удалилась.
Джесси не успела даже дух перевести, как из-за ближайшего дерева высунулась голова Кевина.
– Она ушла?
– К счастью, – буркнула Джесси, поворачиваясь к нему. – Что ты тут делаешь?
– Смеешься, что ли? Прячусь, что же еще! Клэр меня до смерти напугала, просто ноги подкосились. Я пришел за тобой и увидел, как вы ругаетесь. Джесси, она пыталась тебя ударить! Молодец, что дала ей отпор.
– Нашей Клэр нужно срочно записаться в класс психологической разрядки. Она совершенно не умеет владеть собой.
Кевин тихонько захихикал.
– Можешь уже вылезти из-за дерева, – усмехнулась Джесси.
Все еще смеясь, он выскочил из-за ствола и взял ее под руку.
– Ты дала ей настоящий отпор!
– Я старалась.
– Но она теперь всерьез тебя возненавидит.
– Это точно.
– Ты понимаешь, что это значит?
– Да. Теперь у меня нет выбора. Я должна ее победить.
– Ну да.
* * *
Придя домой, Джесси сомневалась, идти ей на праздник или нет. Скорей на вечеринку, устроенную для старшеклассников в честь сорокалетия колледжа.
«Я должна пойти на праздник, – повторила Джесси вслух приказ, прозвучавший в ее сознании. – Я должна присутствовать на этом празднике, чтобы доказать Клэр, что я не боюсь ее».
Должна, значит, должна. Джесси встала, вытащила из шкафа черное платье, отыскала свои любимые балетки и за всеми этим хлопотами незаметно для себя успокоилась.
По дороге к колледжу Джесси старалась мыслить позитивно.
«Может, Клэр сегодня вообще не придет? Или после сегодняшних потрясений у нее не будет сил издеваться надо мной?»
* * *
– Какое миленькое платьице, Джесси! Очень похоже на мое… Ой, постой-ка! Да это же и есть мое! – Клэр рассмеялась воркующим смехом, типа «я-вся-такая-взрослая-а-ты-еще-маленькая-девочка».
Джесси ненавидела, когда так делают. Ну да, она была старше, но Джесси тоже не вчера надела бюстгальтер!
Джесси улыбнулась и нарочито наивным голоском выдала порцию чудовищной лжи, которая, надо признать, прозвучала весьма достоверно, особенно если учесть, что Джесси почти не умеет врать, а теперь она стояла посреди толпы, не сводившей с нее любопытных глаз.
– Привет, Клэр! Представляешь, профессор Неферет велела мне изучать социологию по учебнику для четвертой ступени, и как раз я сегодня ее прочла. Кстати, красивое платье. Наверно, увидела, где я его купила, и заметила, что я в нем ни разу не появилась, а потом купила там же и появилась сама? Не угадала! – протараторила Джесси, а потом шагнула к ней ближе и, понизив голос, прошептала: – Выглядишь немного получше, чем когда мы виделись в последний раз в стойле.
Клэр побледнела, и в ее глазах промелькнул ужас. Как ни странно, ее испуг не доставил Джесси особой радости. Наоборот, она вдруг почувствовала себя злобной, мелкой и гадкой. Джесси
