Книга Дерзкое ограбление - Йонас Бонниер

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80

Но в Европе и особенно в Швеции никто не называл Джека Клюгера тупицей: языковой барьер служил здесь естественным оправданием немногословности. Хотя все смотрели американские фильмы, никто из шведов не замечал, насколько у него ограниченный словарный запас – и знания.

– Гамла стан? – переспросил он, произнося название Старого города Стокгольма с сильным американским акцентом. – From what you’re saying, I would need a guide. Would any of you ladies be interested[6]?

Женщины засмеялись, но было заметно, что им обеим хотелось бы провести его по узким переулкам Старого города. Клюгер посмотрел на часы: без четверти час. Куда запропастился Балик?

Голдсборо с двумя сотнями жителей располагался в нескольких километрах к югу от Абилина с сотней тысяч жителей, от которого в паре часов езды на восток находился Даллас. Клюгер подумывал вернуться домой уже много лет, но все время находил причины не покупать билет на самолет.

Он не планировал приезжать в Стокгольм, но именно здесь ему удалось задержаться. Он всегда считал, что Швеция – страна шоколада и часов. Только приехав сюда, он понял, что все время путал ее со Швейцарией. В школе он не сильно любил географию, как и все другие предметы.

Клюгер был третьим ребенком в многодетной семье. Он не поддерживал контакт с братьями, а вот про старшую и единственную сестру знал, что она все еще живет в родительском доме. Сам он бросил старшую школу и поступил в армию – в то время только началась война в Афганистане. С тех пор он не видел ни мать, ни отца.

Джек пошел по военной стезе не из патриотизма, хотя во время службы это чувство расцвело. Он просто хотел выбраться из дома, заняться каким-нибудь делом, получить страховку и наконец перестать размышлять о том, куда податься в жизни. Джек Клюгер вообще не любил размышлять.

Он отгонял мысли о войне или Афганистане. Он устал от фильмов про Рэмбо и ветеранов, которые возвращались с войны с тоской и измотанными нервами, не могли спать по ночам и начинали выпивать или курить крэк-кокаи А в конце концов теряли работу, если она у них вообще была. Джек Клюгер был выше этого. Он вернулся с войны целым и невредимым и не собирается сходить с ума и прощаться с жизнью, его не преследуют воспоминания о людях, которых разорвало на куски, или детях с оторванными на его глазах конечностями. Он сильный, он умеет контролировать свои мысли. Он может отпустить все, что мешает, и вместо этого думать о чем-то прекрасном, простом и веселом.

Но иногда, когда он на мгновение забывал включить защиту, неуверенность в себе вылезала наружу. И тогда его без предупреждения накрывало смятение. Это могло случиться где угодно и когда угодно – во время разговора, на кассе, на обеде с коллегами. Или когда он флиртовал в ресторане с двумя женщинами. Тогда Клюгер терялся, моментально забывая, где находится и что здесь делает.

Пока случались такие мгновения смятения, он медлил с возвращением в Голдсборо: возвращаться нужно полностью восстановленным.

Он уже собирался спросить одну из женщин – ту, что с пухлыми губами, – о ее планах на вечер и о том, не хочет ли она составить ему компанию в ресторане, который они ему порекомендовали, как появился Балик.

Клюгер резко прервал разговор и поднялся поприветствовать друга. Пару минут спустя женщины ушли, но та, что с большими губами, оставила на столе бумажку со своим номером телефона. Клюгер не стал ее брать: в Стокгольме полно таких номеров.

14

Раскованность Александры Свенссон ошеломляла Мишеля Малуфа. Утром она в чем мать родила шла в туалет, не закрывая за собой дверь, а оттуда прямиком направлялась на кухню поставить кофе и сделать апельсиновый сок.

Было раннее воскресное утро, начало мая. Александра в третий раз за две недели осталась ночевать у Малуфа – это постепенно превращалось в привычку. По сравнению с ее тесной однушкой, обставленной чужой мебелью, квартира Малуфа казалась хоромами. Сквозь неплотно задернутые шторы светило солнце. Ливанец постепенно просыпался от шума кухонных приборов, которыми орудовала Александра. В животе поднималось чувство тревоги. Он знал, откуда оно взялось. Ему слишком хорошо с ней.

Малуф медленно перевернулся на спину и открыл глаза. В зеркале на стене играли лучи солнца. Отчего его спальня вдруг стала такой уютной?

Ответ был очевиден: все дело в том, что здесь появилась женщина – со своими подушками, новым постельным бельем, баночками с кремом и пузырьками духов на комоде. Разбросанная повсюду одежда источала ее запах.

Телефон Малуфа лежал на столике рядом с кроватью, но он не стал тянуться за ним – в такое утро можно позволить себе забыть о делах.

«Нужно быть осторожнее», – подумал ливанец, уже мечтая побыстрее позавтракать и вернуться в постель, желательно с Александрой. Он улыбнулся при мысли об этом. На данный момент у него не было постоянных отношений, хотя женщины, с которыми он встречался время от времени, не отказались бы от этого. Если бы он захотел, он легко мог бы убедить Александру Свенссон переехать к нему насовсем – ведь так приятно знать, с кем проведешь следующую ночь. Впрочем, он не забыл, что должен держать эту девушку на расстоянии: она ночует у него исключительно ради дела.

Наконец Малуф вылез из кровати и, сходив в туалет, натянул вчерашние футболку и боксеры. Ему было далеко не так удобно ходить нагишом, как Александре.

Он отыскал ее на кухне: стоя спиной к двери, она обеими руками выжимала апельсиновый сок в прессе. Круглая попка подрагивала от вибраций. Он тихо засмеялся:

– Помочь?

– Какой ты джентльмен, Малуф! – игриво отозвалась она, не оборачиваясь. – Но, думаю, сок-то я смогу сделать сама. Может, лучше достанешь чашки? Хочешь еще чего-нибудь? Сделать тосты?

– Нет, не нужно, – сказал он.

Кофе и свежий сок – идеальный завтрак. Она уже успела изучить, где что хранится у него на кухне, и распоряжалась всем, как у себя дома, даже переставила кое-какие банки и посуду.

Он достал чашки и стаканы, исподтишка любуясь ее маленькой грудью.

– Перестань! – улыбнулась Александра, поймав его взгляд.

Но выполнить эту просьбу Малуф был не в силах.

* * *

– Ты работаешь вечером? – спросил Малуф.

Они сидели за кухонным столом. Чтобы не отвлекать своего любовника, Александра

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80